История Гиены. Хроника подлинного расследования [Книга II]

Ввозили наркотики не только в военном имуществе и оборудовании, что можно было как-то предугадать и отследить, но и в гробах погибших военнослужащих. Гробы долгое время не вскрывались и не подвергались досмотру, никакая полицейская собака не могла почуять запах спрятанного наркотика, поскольку металлические гробы запаивались герметично. Довольно долго военные контрабандисты умудрялись дурачить американские спецслужбы, пока информация о «консервах», как именовались гробы с наркотическим вложением, не дошла до ФБР через длинную цепочку осведомителей. После того, как в 1973 г. все прибывающие на территорию США гробы с телами погибших в Юго-Восточной Азии военнослужащих стали подвергать досмотру, военная мафия быстро перестроилась.

Тут можно предложить читателям тест на сообразительность: что в такой обстановке предприняли военные наркоторговцы?

Автор не сомневается, что постоянные читатели сайта «Загадочные преступления прошлого» недолго будут ломать голову над правильным ответом. Контрабандисты стали помещать пакеты с наркотиком не в гробы, а в тела погибших военнослужащих. Расчёт был прост: одно дело разогреть оловянную пайку, поднять крышку гроба и заглянуть внутрь, и совсем другое — вытащить труп, раздеть и разуть его, поместить под рентгеновский аппарат, сделать снимок и удостовериться в том, что грудной полости не спрятан пакет с 2—3 кг ценной дури.

Все эти мрачные делишки творились не где-то там, в абстрактной Аляске или, скажем, Флориде, а прямо в центральной Калифорнии, на территории крупнейших авиабаз «Мазер» и «Тревис».

Сержант Рэй Бионди хорошо помнил дело сержанта Стивена Паррота, 26-летнего медбрата, работавшего рентгенологом в медпункте на авиабазе «Тревис» и убитого при странных обстоятельствах в ночь на 21 сентября 1974 г. Тут, кстати, нельзя не упомянуть, что Стивен был коллегой и хорошим знакомой Френсис Вудс, той самой женщины-фельдшера, что стала жертвой №5 насильника из восточного Сакраменто (он напал на неё 5 октября 1976 г., это преступление описано в книге I «Истории Гиены»). Стивен Паррот вернулся из южного Вьетнама в мае 1974 г., был удостоен воинских наград как принимавший участие в боевых действиях. С точки зрения анкетных данных это был абсолютно нормальный «100%-ый американец», белый парень из Иллинойса, из семьи набожных родителей, у которых кроме него родились 5 дочерей и ни единого сына. После возвращения в США Стивен женился на девушке, которая была младше него на 7 лет. С женой Диной он поселился в г. Фэйрфилд на Карпентер-стрит, неподалёку от места службы.

Итак, в пятницу вечером 20 сентября 1974 г. Стивен сообщил Дине, что ему надо уехать на ночь в Сакраменто, поскольку там будет хорошая подработка. Его товарищ, владелец прогулочного кораблика, получил заказ на проведение некоего ночного банкета и нуждается в помощнике, который поможет управляться с техникой. В таком объяснении ничего удивительного не было — жена знала упомянутого владельца корабля, бывала на самом корабле, кроме того, Стивен периодически занимался такого рода подработками и всегда возвращался поутру с честно заработанными деньгами. В общем, Паррот попрощался со своей юной супругой, обнял, поцеловал, сел за руль автомашины и умчался в сумеречные дали… Чтобы более домой не возвратиться.

В 20:30 20 сентября Стивен Паррот припарковал свою автомашину возле развлекательного центра в Сакраменто с ресторанами, барами и боулингом и вместо того, чтобы уйти в сторону реки, направил свои стопы в один из местных ресторанов. Там его видели в компании с двумя молодыми мужчинами выпивающим и закусывающим. Вся троица отличалась от рядовых обывателей короткими стрижками — все, кто помнит 1970-1980-е гг., хорошо знает, что короткие стрижки тогда носили только военнослужащие. Все рок-звёзды, все киноартисты, политики и журналисты украшали себя копной волос разной степени хаотичности.

Итак, все три обладателя коротких стрижек посидели, попили, поговорили и после полуночи покинули ресторан. А в 3 часа ночи случайные прохожие обнаружили Стивена Паррота лежащим у обочины дороги, он был залит кровью, и казалось, что его сбила автомашина. Лишь детальный осмотр трупа показал, что в Стивена не менее 27 раз воткнули нож, все удары пришлись в область груди и голову. Сопоставив все возможные детали и показания свидетелей, детективы поняли, что убийство произошло в интервале с 02:30 до 03:00.

Буквально в первый же день расследования был задержан сержант, к которому Паррот, согласно показаниям вдовы намеревался направиться. Однако очень скоро выяснилось, что никакого мероприятия на борту принадлежавшего ему корабля в ту ночь не планировалось, он провёл вечер в обществе друзей и жены. Их возвращение домой из ресторана около часа ночи видели и слышали соседи, так что особых сомнений в его искренности не возникло. Тщательный допрос вдовы заставил подозревать, что погибший умышленно вводил её в заблуждение и не хотел, чтобы она знала, чем же именно он занимается в Сакраменто.

Следствию требовалось отыскать двух коротко стриженых мужчин, с которыми Паррот распивал спиртное за несколько часов до убийства. Скорее всего, это были военнослужащие, и очень желательно было их допросить. Тут, однако, возникли препоны — военная полиция не допустила детективов на авиабазу «Тревис», не предоставила списки военнослужащих и штатских сотрудников и не разрешила осуществлять следственные действия в отношении персонала Пентагона. Тем не менее, действуя различными окольными путями, детективы сумели выяснить, что Стивен Паррот подозревался в участии в цепочке по переброске в Штаты наркотиков из Юго-Восточной Азии. Будучи рентгеновским техником, он обрабатывал снимки ввозимых в страну трупов и имел замечательную возможность проводить с ними различные манипуляции. Другими словами, увидев на рентгеновском снимке зашитый в брюшной полости трупа пакет, он мог заменить его снимком другого трупа, без пакета. Занимался ли он такими делами действительно, или его подозревали напрасно, выяснить так и не удалось. На определенном этапе расследование службы шерифа было остановлено, а материалы переданы следственным органам военно-воздушных сил.

Зная все эти детали, нельзя не признать того, что первоначальное предположение сержанта Бионди об убийстве Брайана Маджоре из-за неких «героиновых разборок» между военнослужащими авиабазы «Мазер» казалось совершенно разумным. Маджоре попал в засаду, и именно это обстоятельство предопределило погоню убийцы за убегавшей жертвой. Преступнику надлежало именно убить военного полицейского, а не просто напугать.

Рэю Бионди удалось добиться разрешения проводить опросы военнослужащих авиабазы. Американское военное руководство очень не любит вмешательства в свои дела «штатских» правоохранителей и федеральных агенств, предпочитая проводить расследования силами военной полиции и Службы криминальных расследований военно-морских сил, но для описываемого случая было сделано исключение. Военная полиция проводила собственное расследование, а служба окружного шерифа — своё. Между представителями обоих ведомств установились достаточно доброжелательные отношения, и «гражданскому детективу» Бионди было официально разрешено опрашивать любых военнослужащих. Впоследствии, рассказывая о событиях февраля 1978 г., Рэй Бионди утверждал, будто опрошены были «тысячи военнослужащих». Честно говоря, подобное утверждение кажется большим преувеличением, но оставим его на совести Рэя. Нам сейчас важно лишь показать, что никаких препон проводимому расследованию Бионди не встречал и никогда о подобном не говорил.

Важной деталью, с которой надлежало разобраться, являлось утверждение одного из свидетелей, видевших начало конфликта. Впрочем, выражение «видевший» не вполне точно — свидетель на самом деле мало что видел, поскольку на улице было темно (закат имел место до 18 часов, так что спустя 3 часа над Ранчо Кордова уже раскинулось звёздное небо). Как такового уличного освещения не было, у отдельных домов горели светильники, но они не давали много света, да и тот затеняли кусты и деревья. Тем не менее, свидетель сначала слышал мужские голоса с раздраженными интонациями, а после того, как подошёл к окну, увидел двух мужчин. Один из них выстрелил из пистолета, и выстрел этот показался свидетелю ослепительно-ярким и очень громким, необычным для пистолетного патрона. Во время вспышки стало видно, что один из споривших имел усы (это был Брайан Маджоре). После выстрела, который, по-видимому, не причинил ему вреда, усатый мужчина быстро побежал во двор, находившийся у него за спиной. Свидетель затруднился описать последовавшие события, поскольку из-за яркой вспышки ничего более рассмотреть толком не смог. Но вскоре послышались с небольшими интервалами ещё два выстрела. Между первым по счёту и третьим раздавалось множество посторонних звуков — лаяла собака, кричала женщина, было что-то ещё… При этом свидетель утверждал, что не видел ни собаки, ни женщины.

Рассказ о необычной вспышке навёл Рэя Бионди на предположение об использовании в первом выстреле патрона «magnum». 357-го калибра. Патрон этот считался очень мощным и изначально конструировался для полицейского оружия, но в практической работе правоохранительных органов не использовался именно из-за сильного форса пламени, возникавшего у дульного среза. Яркость вспышки его выстрела примерно в 2 раза превосходила яркость дульного пламени, производимого другими пистолетными патронами 9-миллиметрового калибра (разумеется, речь идёт о стрельбе без глушителя, который автоматически является и пламегасителем). Выстрелить в темноте и потерять на 5 секунд способность нормально видеть — слишком дорогая цена за высокую дульную скорость. Поэтому полицейские вместо мощного патрона «магнум» использовали разработанный Люгером в 1902 г. менее мощный патрон 38-го калибра.