История Гиены. Хроника подлинного расследования [Книга II]
Шрифт:
Имелся нож, забытый преступником на месте преступления. Это направление также было должным образом отработано и никуда не привело. Нож оказался абсолютно заурядным типовым изделием, выпускавшимся огромной серией в составе набора кухонных ножей. Детективы установили его производителя и дистрибьюторов на территории США — на этом, собственно, всё и закончилось. Нож не имел номера или какого-либо особого идентификатора, способного помочь установить время и место его продажи.
Попытались детективы отработать направление, связанное с идентификацией обуви насильника. Её отпечатки остались в соседних дворах и надлежащим образом были зафиксированы криминалистами. Надо сказать, что задачу идентификации обуви для тогдашних условий США следовало признать совсем нетривиальной. На крупнейшем в мире американском
Обувь, ввозимая на территорию США в товарных количествах, учитывалась Министерством торговли, но в силу очевидных причин база данных этого ведомства являлась неполной, не приспособленной для криминалистического поиска, да и доступ к ней был весьма затруднён. Проблема с идентификацией обуви сделалась к концу 1970-х гг. для правоохранительных органов США настолько острой, что ФБР в конечном итоге оказалось вынуждено сформировать собственную базу данных продаваемой на территории страны обуви. По состоянию на начало 2018 г. в базе данных отпечатков подошв обуви, созданной ФБР в первой половине 1990-х гг., насчитывается около 813 тыс. следовых оттисков обуви произведенной, либо ввезенной за последние 50 лет на территорию США. Ежедневно эта картотека пополняется 20—30 новыми образцами.
Детективам полиции Стоктона, занятым расследованием нападения на семью Сэндфорд, можно сказать, повезло. В течение недели они смогли установить тип и размер обуви преступника. Это были лёгкие и удобные кеды «Converse аll-star» размером 9,5 по американской обувной шкале (42 размер по отечественной). Пара имела индивидуальные особенности, связанные с износом и повреждениями резины, которые позволяли её идентифицировать в случае обнаружения.
Дело оставалось за малым — найти подозреваемого и отыскать у него подходящие кеды. Делов-то…
Также полиция Стоктона попыталась установить принадлежность японской автомашины, курсировавшей по Портейдж-сёркл за 3 часа до нападения на семью Сэндфорд. Единственным результатом этой работы можно считать то, что никто из местных жителей не признал факт знакомства с человеком, сидевшим за рулём подозрительного автомобиля.
В спальне Сэндфордов был найден нож, о котором хозяева дома заявили, что они принадлежит им. Потому поначалу этот предметы не привлёкл к себе внимания криминалистов и детективов. Лишь по прошествии нескольких дней выяснилось, что нож Сэндфордов всё время оставался на кухне, а в спальне оказался точно такой же, им не принадлежавший. Преступник, видимо, забыл оружие на месте совершения преступления — довольно любопытный казус, прежде не встречавшийся в протяженной летописи нападений насильника из восточного Сакраменто.
Через трое суток после нападения супруги Сэндфорд сделали открытие, которому не смогли подыскать рационального объяснения. Наводя порядок в вещах, они среди постельных принадлежностей обнаружили вещь, которая никак не могла им принадлежать. Это были колготки телесного цвета, в промежности которых было проделано небольшое отверстие, а в районе колена одной из половин завязан узел. Дженнифер была уверена, что колготки не могли принадлежать ей или дочерям, что заставляло предполагать связь этой вещи с насильником. Эта догадка представлялась тем более вероятной, что преступник открывал тумбу с постельными принадлежностями и выбрасывал из неё некоторые вещи. Однако какую цель он преследовал, пряча колготки, понять не представлялось возможным. Скорее всего, подброшенная вещь призвана была стать своего рода фальшивой уликой, на изучение которой криминалистам пришлось бы затратить время и силы. Может быть, расчёт преступника был иной: обнаружение хорошо замаскированной вещи должно было подтолкнуть полицию к полномасштабному обыску всего дома, что также отвлекло бы силы полиции, до некоторой степени задержало расследование и доставило бы массу неудобств семье Сэндфорд. Однако полицейские во время осмотра
места преступления колготок не отыскали и можно сказать, что замысел преступника себя не оправдал.Пока полиция отрабатывала всевозможные зацепки, Сэндфорды столкнулись с необъяснимыми и прежде небывалыми странностями. Днём 7, 8 и 9 сентября в их доме звонил телефон, но голоса звонившего не было слышно (возможно, тот попросту молчал). Дженнифер сообщила о странных звонках детективам, занятых расследованием нападения, но её слова интереса не вызвали. Начиная с 10 сентября, во время телефонных разговоров стали раздаваться отчётливые щелчки и в трубке стал появляться специфический «объёмный» фон, как будто где-то поднималась трубка параллельного аппарата. Дженнифер снова связалась с детективами и уточнила у них, ведёт ли полиция прослушивание домашней телефонной линии или происходит что-то иное? Полицейские заверили женщину, что полиция сейчас не занимается «прослушкой» домашнего телефона Сэндфордов. И пояснили, что если решение о прослушивании будет принято, то Дженнифер обязательно об этом узнает.
Странности, однако, не только не прекратились, но приняли прямо-таки гротескный вид. Во время разговора Дженнифер с матерью 11 сентября соединение было разорвано. Некоторое время Дженнифер не могла дозвониться даже на телефонную станцию. Когда ей это удалось, дежурный техник проверил линию и заверил, что та исправна. Женщина, однако, оставила заявку на вызов мастера на дом.
На следующий день в дом Сэндфордов не смогли дозвониться уже детективы, занятые расследованием. Теперь-то полицейские заподозрили, что в жалобах Дженнифер, возможно, содержалось здравое зерно. Один из детективов позвонили на телефонную станцию, представился и осведомился о состоянии телефонной линии Сэндфордов. Дежурный техник опять проверил линию и заверил, что обрыва нет, сигнал проходит штатно и, возможно, попросту неисправен оконечный аппарат. Встревоженные полицейские отправились в дом Сэндфордов, дабы удостовериться, что там всё в порядке.
Во время их разговора с Дженнифер зазвонил телефон, хозяйка дома подняла трубку и выслушала сообщение некоего молодого человека, который представился сотрудником телефонной компании и заверил её, что он проверил линию, устранил неисправность и теперь всё будет в порядке. Находившийся рядом детектив, разговаривавший совсем недавно с представителем телефонной компании, сообразил, что происходит нечто странное. Выхватив трубку из рук Дженнифер, он потребовал от звонившего, чтобы тот повторил всё то, что только сказал женщине. «Техник» на другом конце провода моментально повесил трубку.
Казалось очевидным, что работник телефонной компании так себя вести не мог. Полицейским, наконец-то, стало ясно, что семья Дженнифер либо стала объектом какого-то розыгрыша, что казалось маловероятным ввиду полной бессмысленности, либо… налицо попытка насильника манипулировать жертвами. Можно было гадать, какие именно цели преследовал преступник (строго говоря, цели эти могли быть весьма разными), но определенная логика в подобном поведении насильника присутствовала. Поэтому такое предположение казалось вполне достоверным.
Полицейские озаботились организацией прослушивания телефонной линии Сэндфордов. За несколько часов у окружного судьи был получен соответствующий ордер и уже 13 сентября началась запись всех телефонных разговоров и определение номеров входящих звонков. Полицейские надеялись, что насильник предпримет попытку вступить в контакт с жертвами либо явно раскрыв себя, либо опосредованно, используя благовидный предлог в качестве «легенды».
К сожалению, расчётам этим не суждено было оправдаться. Преступник более не позвонил, и все странности в работе телефонного аппарата прекратились.
Досадно, что полицейские на протяжении нескольких дней игнорировали заявления Дженнифер, в результате чего упустили время. Если бы детективы совместно с телефонистами стали действовать 8 или 9 сентября, вполне возможно, что им удалось бы выяснить географическую локализацию места подключения к телефонной сети и при некотором везении даже задержать преступника.
Но, увы! Мы в очередной раз, причём, далеко не последний, вынуждены прибегнуть к сослагательному наклонению…
К последней декаде сентября расследование в Стоктоне застопорилось. Та информация, что поддавалась проверке, надлежащим образом была изучена, приток же новых сведений, способных представить интерес, прекратился. На этом закончился сентябрь 1977 г.