История Христианской Церкви. Том I. Апостольское христианство (1–100 г. по Р.Х.)

Эти послания излагают пастырское богословие Павла и его теорию церковного управления. Они содержат наставления о том, как основывать, обучать и направлять церковь, и о том, как следует поступать с теми или иными прихожанами: старыми и молодыми, вдовами и незамужними женщинами, отступниками и еретиками. Как известно каждому пастору, эти послания исполнены практической мудрости и замечательно ободряют.

Второе послание к Тимофею носит более личный характер, чем остальные два, и особенно важно тем, что им завершается жизнеописание Павла. Это его завещание, адресованное всем будущим служителям и воинам Христовым.

Авторство Павла

До XIX века серьезных сомнений в том, что автором этих посланий является Павел, не возникало, если не считать мнения нескольких гностиков во II веке. Их всегда причисляли к Homologumena,в отличие от семи Antilegomena —спорных книг Нового Завета. Насколько можно судить по внешним данным, пастырские послания имеют под собой столь же прочное основание, как и любые другие. Евсевий, Тертуллиан, Климент Александрийский и Ириней ссылаются на них как на канонические Писания. Аллюзии на них — иногда с дословным совпадением — присутствуют в творениях нескольких апостольских отцов. Эти послания есть в древних рукописях и переводах Нового Завета и в списке канона Муратори. Маркион (ок. 140) действительно не включил их в свой перечень десяти посланий Павла, однако он не включил в него и евангелия (за исключением искаженной версии Луки), соборные послания и Апокалипсис. [1194]

1194

См. свидетельства в Kirchhofer, Quellensammlung,в переводе Чартериса (Charteris, Canonicity,pp. 255–268). Ренан находит некоторое сходство между Первым посланием Климента Римского (с. 44) и Вторым посланием к Тимофею (например, употребление слова в значении «смерть»), но полагает, что оба автора использовали один и тот же источник, излюбленный язык римской церкви, а также что человек, сфабриковавший пастырские послания, вероятно, пользовался некоторыми подлинными посланиями Павла: «Quelques passages de ces trois 'ep^itres sont d'ailleurs si beaux, qu'on peut se demander si le faussaire n'avait pas entre les mains quelques billets authentiques de Paul»{«Некоторые отрывки из этих трех посланий так прекрасны, что невозможно не задать вопрос, не было ли в руках у изготовителя подделок каких–нибудь подлинных произведений Павла»} (L''Eglise chr'et.,p. 95).

Однако существуют и определенные внутренние сложности — они побудили некоторых современных критиков приписать все пастырские послания или, во всяком случае, Первое послание к Тимофею перу неизвестного автора, который жил уже после смерти Павла или выдавал себя за Павла и либо переписал оригинальные письма апостола, адаптировав их к более позднему состоянию церкви, либо сфабриковал их целиком в интересах церковной ортодоксии. В любом случае, критики полагают, что автор руководствовался благими намерениями и его не следует судить в соответствии с современными нормами литературной честности и авторского права. С богословской точки зрения пастырские послания представляют собой связующее звено между чистым учением Павла и Иоанновой философией Слова, Логоса; с точки зрения экклезиологии это связующее звено между первоначальным пресвитериатом и епископальной системой; так или иначе, они являются необходимой частью процесса становления ортодоксальной единой церкви II века.

Возражения против авторства Павла заслуживают серьезного рассмотрения. Вот они: 1) невозможность соотнести эти послания с каким–либо периодом известной нам жизни Павла; 2) полемика с гностицизмом; 3) подразумевается существование церковной организации; 4) нехарактерные для Павла стиль и настроение. Если эти послания не подлинные, то древнейшим из них, вероятно, было Второе послание к Тимофею, поскольку перечисленные возражения применимы к нему в наименьшей степени, а Первое послание к Тимофею и Послание к Титу якобы отражают более поздние этапы развития. [1195]

1195

Баур и Гильгенфельд (Einleit.,р. 764) считают, что эти послания были написаны в 150 г. (после Маркиона, 140) из Рима. Но эта гипотеза нереальна и основана на неправильной экзегезе. Пфлайдерер, представитель той же тюбингенской школы, датирует это послание периодом правления Траяна, а другие два — периодом правления Адриана. Более того, он цитирует отрывки 2 Тим. 1:15–18 и 2 Тим. 4:9–21 как фрагменты подлинного послания Павла. См. также Holtzmann, р. 271.

Время написания

Хронология пастырских посланий точно не известна, и этот факт использовали как аргумент против их подлинности. Их хронология тесно связана с гипотезой о втором римском заключении Павла, которую мы обсудили выше.

Второе послание к Тимофею, независимо от того, подлинное оно или нет, исходит из римской тюрьмы и, по–видимому, является последним из посланий Павла, поскольку в тот момент он ожидал окончания своего подвига веры и венца правды от своего Господа и Судии (2 Тим. 4:7–8). Те, кто отрицает второе заключение апостола, но признает, что послание написано Павлом, отождествляют этот момент с концом первого заключения.

Что касается Первого послания к Тимофею и Послания к Титу, из их содержания очевидно, что они были написаны в тот момент, когда Павел находился на свободе, и после того, как он предпринял несколько путешествий, не описанныхв Книге Деяний. В этом и заключается проблема. Есть два возможных объяснения:

1. Эти два послания были написаны в 56 и 57 г. Во время своего трехлетнего пребывания в Ефесе, 54 — 57 г. по P. X., Павел вполне мог предпринять второе путешествие в Македонию, оставив ефесских христиан на попечение Тимофея (1 Тим. 1:3), а также добраться до острова Крит и оставить там Тита вместо себя заботиться о местных церквях (Тит. 1:5). Учитывая неполноту повествования Книги Деяний и вероятные намеки (2 Кор. 2:1; 12:13–14,21; 13:1) на второе посещение Коринфа, не упомянутое в Деяниях, эти два путешествия представляются вполне возможными. [1196] Однако столь ранняя датировка не разрешает другие проблемы.

1196

Так полагают Шрадер, Визелер, Рейтмайр. Реусс придерживался такого же мнения (Gesch.,1875, 5–е издание), но отказался от него во французском издании своего толкования посланий Павла (1878).

2. Предание о втором римском заключении, которое можно назвать, по меньшей мере, весьма правдоподобным, разрешает проблему, оставляя время для новых путешествий и служения Павла в промежутке между его освобождением весной 63 г. и гонениями Нерона в июле 64 г. (по сведениям Тацита) или тремя–четырьмя годами позже (по сведениям Евсевия и Иеронима), а также для становления гностицизма и церковного устройства, существование которых предполагают эти послания. Таким образом, большинство авторов, признающих подлинность посланий, датируют Первое послание к Тимофею и Послание к Титу периодом между первым и вторым римскими заключениями апостола. [1197]

1197

Так полагают Феофилакт, Экумений, Ашер, Пирсон, Тиллемон, Неандер, Блик, Руффе, Ланге, Фаррар, Пламптре, Лайтфут и др.

Павел, несомненно, намеревалсяпредпринять путешествие из Рима в Испанию (Рим. 15:24), а также путешествие на Восток (Флм. 22; Флп. 1:25–26; 2:24), и у него было достаточно времени, чтобы осуществить свое намерение до начала гонений Нерона, даже если мы настаиваем на правильности датировки Тацита. [1198]

Те, кто придает слишком большое значение хронологическим затруднениям, не должны забывать, что мошенник с легкостью мог бы согласовать поддельные послания с повествованием книги Деяний и едва ли стал бы выдумывать целый ряд путешествий, обстоятельств и происшествий — например, просьбу принести фелонь, книги и пергаменты, которые Павел второпях забыл в Троаде (2 Тим. 4:13).

1198

Освобождение Павла из первого римского заключения и его путешествие в Испанию признают такие критики, как Эвальд и Ренан.

Гностицизм

Пастырские послания, как и Послание к колоссянам, направлены против гностической ереси ( , 1 Тим. 6:20), которая возникла в Малой Азии во время первого римского заключения Павла и получила дальнейшее развитие в проповедях Керинфа, современника Иоанна. Данный факт признавали ранние отцы церкви, Ириней и Тертуллиан, которые использовали эти самые послания как свидетельства Павла против современного ему гностицизма.

Вопрос в том, с какой из многочисленных разновидностей этого многоликого заблуждения боролся Павел? Очевидно, это был гностицизм иудейского толка, похожий на гностические идеи, проникшие в Колоссы, но еще более развитый и вредоносный, почему апостол и обличает его более сурово. Еретики были «из обрезанных» (Тит. 1:10); они называли себя «законоучителями» (, 1 Тим. 1:7, прямая противоположность антиномианам), увлекались « Иудейскимибаснями» ( , Тит. 1:14) и «распрями о законе» ( , Тит. 3:9), а также «глупыми и невежественными состязаниями» (2 Тим. 2:23). Кроме того, эти еретики, подобно ессеям, были склонны к неумеренному аскетизму, они запрещали вступать в брак и воздерживались от употребления мяса (1 Тим. 4:3,8; Тит. 1:14–15). Они отрицали воскресение и «разрушали в некоторых веру» (2 Тим. 2:18).

Баур отождествляет этих еретиков с настроенными против иудеев и закона гностиками Маркионовой школы (ок. 140), вследствие чего, естественно, датирует послания серединой II века. В «родословиях» (1 Тим. 1:4; Тит. 3:9) он видит эманации гностических эонов, а в «прекословиях» (1 Тим. 6:20), то есть утверждениях еретиков, направленных против Евангелия, — намек на «антитезы» (антилогии) Маркиона, посредством которых тот выявлял мнимые противоречия между Ветхим и Новым Заветами. [1199] Однако неправильность такого толкования очевидна. Более поздние противники подлинности пастырских посланий были вынуждены признать, что в учении этих еретиков присутствовали черты иудаизма, — то есть их следует отождествлять с Керинфом, офитами и Сатурнином, жившими на несколько десятилетий раньше Маркиона. [1200]

1199

Лучшие толкователи понимают под просто богословские положения, которые еретики выдвигали против здравого учения (ср. 2 Тим. 2:23; Тит. 1:9). Так считают Де Ветте, Маттис и Визингер. Хофман и Хутер отождествляют их с и (1 Тим. 6:4). Хольцман (с. 131) также отвергает толкование Баура.

1200

Хольцман, с. 127; а также Липсиус, Шенкель, Пфлайдерер.

Что же касается возникновения гностицизма, которое тюбингенская школа относит ко времени правления Адриана, мы уже убедились, что эта ересь, как и родственная ей ересь евионитов, зародилась в апостольскую эпоху — об этом единодушно свидетельствуют поздние послания Павла, послания Петра, Иоанна и Иуды, Апокалипсис и святоотеческое предание. [1201]

Церковное устройство

По всей видимости, пастырские послания предполагают наличие более развитой формы церковного устройства, чем другие послания Павла, и были написаны в момент перехода от апостольской простоты или, если можно так выразиться, христианской демократии к епископальной иерархии II века. После разрушения Иерусалима, в какой–то мере утратив веру в скорое пришествие Христа, церковь начала обустраиваться в этом мире и возводить долговременный дом, вырабатывая неизменный символ веры и оптимальную организационную форму, которые придали бы ей единство и твердость в столкновениях с языческими гонениями и еретическим разложением. Такой организационной формой, одновременно простой и гибкой, стал епископат с подчиненными ему пресвитерами и диаконами и благотворительными учреждениями для вдов и сирот. Некоторые утверждают, что именно такое церковное устройство мы видим в пастырских посланиях, которые неизвестный автор подписал именем Павла, чтобы подкрепить зарождающуюся иерархию апостольским авторитетом. [1202]

1201

См. выше, §96.

1202

Так звучат остроумные рассуждения Баура и Ренана (L'Egl. chret.,pp. 85, 94 sqq.). См. подробный анализ в Holtzmann, ch. XI, pp. 190 sqq.