История крестовых походов в документах и материалах

...Он был мужем глубокого разума и исполненный благости: молодой годами [494] , но седой благоразумием, зрелый духом, муж достойного образа жизни..., он любил [творить] добро и справедливость, был врагом подлости и низости, так что не столько в силу случайности, сколько по заслугам звался он Иннокентием [495] .

Guntheri Parisiensis. Op. cit, p. 70—75.

Из хроники Анонима Гальберштадтского «Книжица о паломничестве в Грецию и о реликвиях, доставленных из Греции»

494

Иннокентий III вступил на папский престол в 37 лет.

495

По-латыни «инноценс» — «невинный».

...Достопочтенный священник господин Фулько, державший в землях Галлии слово проповеди, [сам] взял крест, а равно побудил и многих отправиться с крестоносцами на подмогу Святой Земле. Приняв крест, в поход этот направились знатные мужи Франции: господин епископ Нивелон Суассонский и господин Генрих, епископ Труа, а также граф Теобальд из Шампани, граф Людовик со своим братом, [оба] из Блуа, и граф Балдуин и его брат Генрих из Фландрии, также и граф Сен-Поль и граф Першский, и многие другие знатные [люди], и бесчисленный народ. Посовещавшись в совете, они вместе с господином маркграфом Бонифацием Монферратским, который также стал крестоносцем, направили своих послов в Венецию. [Послы] заключили с венецианцами такой договор, [по которому] они [венецианцы] должны были обеспечить всем пилигримам корабли для плавания и в течение года оказывать содействие войску из тридцати тысяч вооруженных ратников, а те [крестоносцы] обещали уплатить им за такую услугу сто тысяч марок, что было скреплено заложниками и клятвой. Пока венецианцы великолепно подготовлялись к этому делу, неся большие расходы и тратя немалые деньги, скончались господин Фулько, и граф Шампани, и граф Першский, которые были особенно ревностными споспешниками этого похода. В назначенный день, когда все пилигримы сошлись в Венеции, они, оценив всю свою наличность в деньгах и серебре, в конях, в снаряжении и утвари, не сумели уплатить даже половину той суммы, которую должны были венецианцам. Поэтому венецианцы держали их словно пленников на острове блаженного Николая и не дозволяли даже вернуться назад, пока не уплатят сполна долг. После многих пререкательств с той и с другой стороны, порешили, наконец, что венецианцы, согласно обещанному, отправятся вместе с пилигримами, и пилигримы помогут венецианцам отмстить свои обиды, а то, что смогут нажить, разделят между собой поровну, и из доли пилигримов венецианцам будет уплачена остающаяся по договору часть.

Однако господин епископ Конрад [496] , оставшийся в стороне от условий [этого уговора], обратился к легату апостольского престола господину Петру Капуанскому за советом, [спрашивая], что ему надлежит делать при таком положении. Тот [легат] прямо ответил, что папа предпочитает лучше скрыть от них [крестоносцев] что-либо неподобающее, чем освободить их от обета этого похода, и дал ему окончательный совет, чтобы он [епископ Конрад] никоим образом не отъезжал из войска, а постарался бы сделать, что сумеет, дабы вынести их [крестоносцев] гнусности, которые они могут совершить. И он примкнул [к соглашению], так же, как и четыре аббата цистерцианского ордена, которых папа специально назначил, чтобы они словом и примером возглавляли войско крестоносцев.

496

Епископ Конрад Гальберштадтский, участник похода: именно с его слов писал свою хронику неизвестный автор.

Итак, в октябрьские календы 1202 года [497] от воплощения Христа все войско, взойдя на корабли, пустилось в плавание, и при попутном ветре в ночь праздника блаженного Мартина [498] достигло гавани Задара. Задар, богатейший город, метрополия Далмации и Кроации, расположен на море, искусно укреплен препрочной стеной и превысокими башнями. Некогда [город] был покорен венецианцами, но освободился от их владычества и отдался под юрисдикцию венгерского короля [499] . Венецианцы озлобились [на него за это] и теперь, получив благоприятную возможность, при помощи крестоносцев осадили город с моря и с суши и принудили его к сдаче. Правда, тут появились какие-то апостолические грамоты [500] , которые под угрозой отлучения запрещали делать это.

497

На самом деле 8 октября 1202 г.

498

10 ноября 1202 г.

499

Задар в течение XII в. неоднократно поднимался против покорявших его венецианцев. Их последняя и безуспешная попытка завоевать город была предпринята в 1192 г.

500

To есть грамоты папы Иннокентия III.

Итак, в день блаженного Хрисогона [501] , чье тело покоится в этом городе, город этот был занят ратью, и, после того, как распределили между собой добычу, он был поделен посредине на две части, так что в одной разместились пилигримы, в другой же — венецианцы. Некоторые из аббатов, присутствовавшие тут, открыто заявили, что отступаются от венецианцев из-за совершившегося, и, увлекши за собой как можно больше пилигримов, направились в Венгрию. Они были хорошо приняты венгерским королем, который благожелательно обошелся с ними, и, с его помощью переплыв [море], счастливо исполнили обет своего паломничества.

501

24 ноября 1202 г.

Пилигримы же, оставшиеся в Задаре, послали своих послов в Рим, которые объяснили господину папе, какая необходимость попутала [их] с венецианцами, и просили простить их за содеянное с Задаром. Папа отослал их [послов] к войску и распорядился снять с него отлучение, выказав надлежащую осмотрительность, которая подобает апостольским повелениям, [а именно]: если венецианцы испытывают на себе благо отлучения, то они [крестоносцы], тем не менее, должны [продолжать] общаться с ними; ибо пилигримы, находясь на кораблях венецианцев, пребывают как бы в их жилищах, а приговор отлучения, коему венецианцы подвергнуты [лишь] как отцы семейств, не распространяется на пилигримов, состоящих членами этих семейств [502] .

502

Изложение хронистом позиции Иннокентия III в данном случае воспроизводит в несколько измененном виде подлинное содержание папской грамоты об отлучении венецианцев: папа дозволил крестоносцам пользоваться услугами венецианцев, невзирая на отлучение последних от церкви.

Anonymi Halberstadensis. De peregrinatione in Greciam et adventu reliquiarum de Grecia libellus. — В кн.: P. Riant. Exuviae sacrae Constantinopolitanae. Т. I. Genevae, 1877, p. 10—13.

IV. Крестоносцы и германско-византийская дипломатия

Из мемуаров Жоффруа Виллардуэна «Завоевание Константинополя»

91. Пятнадцать дней спустя прибыл [в лагерь] маркиз Бонифаций Монферратский, который [до того] еще не явился, и Матье Монморанси, и Пьер де Брасье, и многие другие знатные люди. А еще через пятнадцать дней прибыли также послы из Германии — они были от короля Филиппа и от константинопольского наследника [престола]. Бароны и дож Венеции собрались во дворце, где разместился дож. И тогда послы говорили им и сказали: «Сеньоры, нас послал к вам король Филипп и сын константинопольского императора, брат его жены» [503] .

503

Ирина, дочь Исаака II, была, как уже указывалось, замужем за королем Филиппом Гогенштауфеном.

92. «Сеньоры, — сказал король, — я пошлю к вам брата моей жены; и я отдам его в руки бога (да хранит он его от смерти) и в ваши руки. Так как вы идете походом ради бога, во имя права и справедливости, то вы должны, если можете, возвратить наследие тем, кто лишен его без всякой вины, а он предложит вам условия самые выгодные, какие когда-либо предлагались кому-либо, и самую могущественную помощь для завоевания Заморской земли.

93. Во-первых, если бог поможет вам возвратить его наследие, то всю Романскую империю [504] он подчинит Риму, от которого она давно отложилась [505] . Потом он знает, что вы истратили свое добро и что вы бедны; и он даст вам двести тысяч марок серебра и съестные припасы для всего войска, малым и великим. И он собственной персоной отправится с вами в Вавилонскую землю [506] , или, если вы сочтете то за лучшее, пошлет туда десять тысяч человек на свой счет. И эту службу он будет оказывать в течение года; а все дни своей жизни он будет содержать в Заморской земле на свой счет пятьсот рыцарей, которые станут ее оборонять».

504

То есть Византию.

505

Разделение церквей произошло еще в 858 г., а окончательно — в 1054 г.

506

То есть в Египет.

94. «Сеньоры, — сказали послы, — мы имеем полномочие заключить этот договор, если вы хотите заключить его со своей стороны. И знайте, что столь прекрасный договор еще никогда и никому не предлагался, и что тот, кто откажется от него, у того вообще нет большой охоты к завоеванию». И они [крестоносцы] сказали, что потолкуют об этом; и на следующий день созвана была сходка, и когда они собрались вместе, им был предложен этот договор.

95. По-разному было там говорено. Говорил аббат монастыря цистерцианского ордена из Во и сторонники тех, которые желали роспуска войска; и они сказали, что никогда не согласятся; что это значило бы выступить против христиан и что они отправились в поход совсем не для этого, а хотели итти в Сирию.

96. Другая же сторона отвечала им: «Добрые сеньоры, в Сирии вы ничего не можете сделать; вы убедитесь в этом по [опыту] тех, которые оставили нас и отправились в другие гавани. И знайте, что, если Заморская земля когда-нибудь будет возвращена, то не иначе, как со стороны Вавилонии или Греции. И если мы откажемся от этого договора, то навсегда покроемся позором».

97. Таким образом, как вы слышали, войско пребывало в раздоре. И не удивляйтесь, если в раздоре находились миряне, ибо и белые монахи цистерцианского ордена также были в войске несогласны между собою. Аббат Лоосский, муж весьма святой и мудрый, а также другие аббаты, державшие его сторону, проповедовали повсюду и увещевали всех именем бога держаться вместе и заключить этот договор; ибо этим средством можно лучше всего отвоевать Заморскую землю. А аббат Во и его сторонники, в свою очередь, также то и дело вели проповеди, и говорили, что все это — плохо; что лучше бы отправиться в Сирию и сделать то, что можно.

98. Тогда явились маркиз Бонифаций Монферратский, и Бодуэн, граф Фландрии и Эно, и граф Луи, и граф Юг де Сен-Поль, и те, которые стояли на их стороне; они сказали, что заключат этот договор, ибо были бы опозорены, если бы отказались от него. Так они отправились в дом дожа и призвали послов; и они заключили договор, о котором вы слышали ранее, подтвердили [его] клятвою и скрепили грамоты печатями.

99. И со стороны французов, сообщает вам книга, было только двенадцать человек, которые принесли клятву; а больше того не могли найти. Среди них были маркиз Монферратский, граф Бодуэн Фландрский, граф Луи Блуасский и Шартрский, и граф де Сен-Поль, и восемь других, которые держались их стороны. Так был заключен договор; и были изготовлены грамоты, и установлен срок, когда прибудет константинопольский наследник [таким сроком был определен] пятнадцатый день после Пасхи.