История любви одного парня

угрожать? Нет. Никто не станет доносить на них епископу. Их не исключат из школы. И все же

они подпитывают хаос, снова сходясь вместе потому что, наверняка, им стало так скучно без

слухов, что неосознанно сделали то, что заставит людей обсуждать. Я готов поспорить, что

МакАшер занимались сексом во всевозможных позах, но Ашер все равно уедет на свою миссию и

вернется домой и женится на приличной, мормонской девушке – возможно, даже на Маккене – и

будет так же лицемерить об устоях Церкви СПД, как и все остальные. И тем временем, Себастиан

все не смотрит на меня во время занятия, видимо наказывая себя за наши сравнительно невинные

прикосновения в субботу.

В животе становится горько, а потом закипает.

– Думаю, что предстоящий выпускной вызвал в них любовные чувства, – произносит

Отэм рядом со мной.

– Или отчаяние, – достаю ноутбук из рюкзака и снова бросаю взгляд на Себастиана. Он

все еще не обернулся, чтобы посмотреть на меня.

Жаль, что я не могу кинуть ему чем– нибудь в затылок или заорать в наглую: «АЛЛО,

ПОМНИШЬ МЕНЯ?» перед всеми. Вместо этого я просто достаю телефон и, под столом,

отправляю ему короткое сообщение: «Привет, я уже здесь».

Я вижу, как он лезет в свой карман, достает телефон, читает.

А затем он оборачивается, посылая мне тусклую, небольшую улыбку через плечо, даже не

встречаясь со мной взглядом – его глаза где– то над моей головой – и отворачивается обратно.

В голове каша. Мамин голос снова проталкивается на поверхность, успокаивая, напоминая

мне, что Себастиан скоро уедет и на него давят так, как я никогда не пойму. Что если сейчас он

впервые помолился и почувствовал себя еще хуже после этого?

Урок тянется, как огромный ствол красного дерева, пока я продолжаю накручивать себя.

Практически все уже готовы, и Фуджита раздает нам советы по правке. По крайней мере, мне так

кажется. Я рад, что Отэм делает подробные заметки, потому что не улавливаю ни слова из

сказанного. Вместо этого я наклоняюсь, ссутуливаясь над своими заметками, и пишу.

ЛУНА УШЛА,

ОСТАВИВ ТОЛЬКО ЖЕЛТОЕ СВЕЧЕНИЕ ФАР ПОЗАДИ НАС.

ГРЯЗНАЯ ДОРОГА РАССТЯГИВАЕТСЯ ДЛИНОЙ В ВЕЧНОСТЬ,

КАК ТОЛЬКО МЫ ОСТАЕМСЯ ОДНИ.

Я БЫ ВПИТЫВАЛ ТВОЕ ТЕПЛО НА ЭТОЙ КРОШЕЧНОЙ МАШИНЕ

КАЖДЫЙ ДЕНЬ

КАК ПАМЯТЬ О ТЕБЕ В МОЕЙ ПОСТЕЛИ.

В МОЕЙ РУКЕ, ОЧЕНЬ ТЯЖЕЛО.

ЖЕЛАНИЕ ЖИЗНИ ЗАПОЛНЯЕТ МОЮ ЛАДОНЬ

ТЫ ПРИКУСЫВАЕШЬ МОЮ ШЕЮ, КОГДА КОНЧАЕШЬ,

А ПОТОМ ЛЕЖИШЬ С ЗАКРЫТЫМИ ГЛАЗАМИ, ЦЕЛУЯ МЕНЯ.

И делаю все, чтобы не смотреть на него.

***

Я собираю вещи и покидаю класс, секунду спустя после звонка. Отэм зовет меня, но я

продолжаю идти. Я напишу ей позже и все объясню. Я уже в конце коридора, когда слышу свое

имя. И это не Отэм.

– Таннер, подожди.

Я сбавляю шаг, даже несмотря на то, что не хочу этого

– Привет, – я продолжаю смотреть на ряд шкафчиков рядом со мной. Мне не стоит делать

это прямо сейчас. Мне обидно, я злюсь и смущен, что он избегает меня и боюсь того, что могу

сказать.

– Привет? – произносит он в ответ, видимо растерянный. И не удивительно. Кажется, это

первый раз, когда он стал тем, кто последовал за мной.

Стоя посреди коридора, мы как камень посреди реки, устойчивый поток учеников огибает

нас вокруг. Я бы не стал описывать это место неприметным, но если он здесь, то и я здесь.

– Куда ты после занятий? – спрашивает он.

Не знаю, почему буря внутри меня выбирает именно этот момент зарождения. Почему

сейчас? Почему в этот момент? Все было так хорошо в эти выходные. У нас был один день

молчания и одно непонятное поведение на уроке и бах – мой мозг принимает уровень паники

максимальной боеготовности.

Я возвращаюсь на гору, слушая его слова: «Не…такой. Я не гей».

И что сегодня, какое– то положение его челюсти, какое– то странное желание держаться от

меня подальше, – все это говорит, что суббота принесла больше вреда, чем пользы. Он борется с

чем– то, и даже не осознает этого. Он зарылся так глубоко в свою догму и собственный мир

«должен», что он не может признаться себе, что он предпочитает мальчиков, что так было всегда,

что это его часть, его совершенная часть, и заслуживает восхищения и уважения и места для еще

чего– то подобного.

– В конце дня, – отвечаю я. – Я собирался домой.

Он качает головой.

– Точно, понял это. Таннер, мне т…

Себастиан так и не заканчивает свою мысль, потому что Мэнни подходит прямо к нам.

– Привет, парни, – произносит он, улыбаясь в нашу сторону.

Но он не просто говорит «Привет», он говорит «Привет, парни». Обращаясь не просто как

к двум людям, а как к двум людям вместе. Как будто мы пара. Когда я оглядываюсь на степень

реакции Себастиана, то понимаю, что он тоже заметил различие.

Господи, Мэнни. Ты не мог бы выражать поддержку немного тише?

– Привет, Мэнни, – здоровается Себастиан.

Я отвожу взгляд и киваю на спортивную куртку Мэнни.

– Сегодня игра? – я стараюсь сохранять голос нормальным, несмотря на ощущение

начавшегося взрыва небольшого созвездия в моей груди. Я так и не рассказал Себастиану о

разговоре с Мэнни. Я так и не сказал ему, что тот знает.

– Ага, баскетбол. Слушайте, мы открываем бассейн на этих выходных, и я хотел

пригласить вас обоих. Будет парочка ребят со школы, несколько друзей моего брата… – он

замолкает, взгляд переходит с меня на Себастиана, снова на меня, и если бы мне пришлось