История Нины Б.

— Идите же, в конце-то концов, — прошептала Нина. — Оставьте меня одну.

— Я здесь не из любви к ближнему. Просто в данный момент мне не нужен никакой скандал.

— Вам не нужен никакой скандал? Что все это значит?

— Видите ли, за время, прошедшее с той субботы, кое-что случилось. Посмотрите на мое лицо!

— А что произошло?

— Пойдемте со мной, и я все вам расскажу.

— Нет, я остаюсь здесь.

19.54.

— Госпожа Нина Бруммер и господин Тони Ворм, вылетающие в Париж рейсом авиакомпании «Эйр Франс», просим вас немедленно пройти паспортный и таможенный контроль. Ваш самолет готов к старту!

Внезапно она встала, но покачнулась и упала в кресло.

— Помогите… мне… пожалуйста!

Поддерживая ее правой рукой, в левой держа норковую шубу и саквояж с драгоценностями, я повел Нину к лестнице. Все смотрели на нас. В вестибюле к нам подошел служащий аэропорта:

— Вы господин Тони Ворм?

— Да, — сказал я. Мне стало все так же безразлично, как и ей.

— Что с уважаемой госпожой?

— Она заболела и не может лететь. Помогите нам, пожалуйста.

— Вам нужен врач…

— Помогите нам дойти до машины, — сказал я. — Только дойти до машины. Я сам врач.

Вдвоем мы довели Нину до выхода. Мимо нас пробежали двое. Внезапно она прокричала громко и истерично:

— Тони… — и еще раз: — Тони, о боже!

— Я здесь, — сказал я и почувствовал, как струйка пота пробежала у меня по спине, — я здесь, дорогая, я здесь…

Наконец мы довели ее до машины. Я дал служащему немного денег и постарался как можно быстрее убраться отсюда. Шины завизжали на повороте. По крыше машины барабанил дождь. Она заговорила, лишь когда мы выехали на шоссе:

— Господин… Хольден…

— Что вам угодно? — Я был вне себя от злости.

— Прошу вас — отвезите меня к нему.

— Его нет в Дюссельдорфе.

— Я хочу еще раз взглянуть на его квартиру. Только на его квартиру.

— Она заперта.

— У меня есть ключи. — Внезапно она крепко вцепилась в меня. К этому я не был готов. Машина выскочила на левую полосу. Я рванул руль вправо. «Кадиллак» занесло. Рефлексивно я дернул правым локтем и попал Нине в грудь. Она отшатнулась и закричала от боли.

«Как долго она сможет все это терпеть? — подумал я. — Если она сломается, мне придется везти ее назад в больницу».

— Согласен! — сказал я. — Я отвезу вас к его квартире. Но при условии, что вы будете вести себя спокойно.

— Я буду вести себя спокойно. Я сделаю все, что вы хотите, господин Хольден. Только прошу вас, поедем к его квартире. Пожалуйста.

— Хорошо, — сказал я, — хорошо.

После этого она молчала до самого города и только тихо плакала. Когда мы уже въехали в город, она пробормотала:

— Расскажите мне, что произошло… расскажите, зачем вы все это делаете…

Я молчал.

— Вы обещали мне рассказать…

— Ну ладно, — ответил я. — Тогда слушайте внимательно. Какое-то время я еще оставался в… этом баре. Когда я вернулся в воскресенье под утро домой, было уже светло…

6

Когда я вернулся в воскресенье под утро домой, на улице уже было светло, светило солнце, в парке виллы пели птицы. Луг был еще сырым от росы, но цветы уже начали распускаться. Я был слегка пьян, но не сильно. Мать и дочь напоследок сварили кофе.

Машину я поставил в гараж. Дочери Карлы Мими было не 18 лет, а минимум 25, и мне показалось, что она вообще не дочь Карлы, но зато она была настоящей блондинкой, как мне позже удалось установить.

Квартира водителя находилась над гаражом. Она состояла из одной комнаты, кладовки и ванной. Отныне все это принадлежало мне, я жил там один. Вилла находилась в двухстах метрах отсюда, в парке.

Я поднялся наверх по маленькой лестнице, радуясь предстоящей встрече со своей кроватью. В конце концов, я довольно сильно устал.

Они поджидали меня в моей комнате. Их было трое. Я не могу вспомнить их лица. Все в шляпах и очень рослые, это я еще помню. Они были явно сильнее меня, к тому же их было трое.

Первый стоял за дверью, а двое других сидели на кровати.

Сразу, как только я вошел, первый ударил меня ребром ладони по шее. Я тотчас же протрезвел и, пока летел в глубь комнаты, подумал, что боксеры называют этот удар «эффект кролика». Второй нанес мне удар ногой в живот. Я потерял сознание. Они совершили ошибку, жестоко избив меня с самого начала.

Я лежал на ковре. Утреннее солнце освещало комнату, а они втроем набросились на меня и стали избивать.

Я кричал, но окна были заперты, и я понял, что кричать бессмысленно. И я замолчал. Двое подняли меня и крепко держали, пока третий обшарил мои карманы, выложив все их содержимое на стол. К тому времени они меня избили еще не до крови, и я мог отчетливо видеть, что они все еще были в шляпах.

— Где портфель? — спросил первый.

— И не вздумай врать, — сказал второй. — Мы знаем, что он у тебя.

— Тебя видели в Берлине, — сказал третий. — В сраном «Кадиллаке».

Тут я заметил, что они успели перевернуть вверх дном все в моей квартирке. Все ящики были открыты, мое белье валялось на полу, серый пиджак они просто разорвали. Это меня очень огорчило, и я ответил:

— У меня его нет.

— А где он?

— Я сразу же отвез его одному адвокату в Берлине.

— Как его фамилия?

Я подумал, что фальшивая фамилия звучит точно так же, как и настоящая, и ответил:

— Майзе.

После этого первый плюнул мне в лицо, и они продолжили меня колошматить. Двое навалились на меня, прижав спиной к столу, а третий бил кулаком в солнечное сплетение и вообще куда придется.

Меня вырвало желчью, но не сильно, а они поменялись местами: сначала бил второй, а потом опять первый. При этом у первого с головы упала шляпа. Они все время задавали мне один и тот же вопрос, а я отвечал им одно и то же — что я оставил портфель в Берлине у адвоката по фамилии Майзе.