История Одного Андрогина

– Я лишь провел прием! – пытался доказать МакГивен, после того как судьи, медики и зрители стали прорываться к Натаниэлю.

Софи одной из первых пыталась помочь ему. Обморочное тело Натаниэля стали окружать толпы людей. Сквозь эти толпы продирались Боб и Синди, не менее обеспокоенные его здоровьем. Натаниэля положили на носилки, и Синди явно не могла ожидать такого пять минут назад. Она действительно заволновалась. Ее сын не мог подняться на ноги и внятно говорить; Вальтер МакГивен не мог не довольствоваться своим третьим чемпионством; а сама она даже и не представляла, что скажут ей врачи.

VI Глава

Натаниэля поместили в поликлинику. Он никогда не ходил по поликлиникам с Синди. В этом не было надобности, так как он никогда не болел. Как и все дети, он обследовался у школьного стоматолога и детского врача. Но никто из них не мог рассказать того, что сейчас услышит Синди, так как не имели возможности подробно осматривать детей, и, по сути, это был не их профиль.

Доктор данной поликлиники решил провести подробный анализ и даже сделать УЗИ Натаниэлю. Он кое-что подозревал. И сведя первоначальные результаты анализов и подробного осмотра организма Натаниэля, он еще больше утвердился в своих домыслах. И беседу с матерью пациента он начал издалека.

– Натаниэль очень красивый мальчик! Я бы даже сказал феминизировано красивый! – неловко начал говорить доктор, - Вы не замечали такого в своем сыне? Обращали внимание на его внешность?

– О чем это вы? – спросила Синди, не понимая, причем здесь внешность Натаниэля, когда она хочет услышать причину его негодования.

Доктор хотел лишь подготовить Синди к тяжелому психологическому разговору. Поэтому он старался объяснить все постепенно.

– Внешность Натаниэля казалась вам странной? Или может быть поведение, манерность? – продолжал он.

– А что? Разве с ними что-то не так? – спросила Синди, задумываясь о том, что она, на самом деле, даже и не думала о подобном.

– Хм… нет. Вы не понимаете. Значит, я скажу вам по-другому. То, что случилось с Натаниэлем на соревнованиях, является результатом его редкого полового случая.

Синди задумалась. Она пыталась следовать мыслям доктора.

– Продолжайте! – сказала она.

– Я сразу обратил внимание на внешность вашего ребенка. Она не имеет четких половых признаков. Выделения из его молочных желез продуцировал эстроген – женский половой гормон, который резко повысился от избытка адреналина и психологического стресса. Но не это есть причина. Эстроген в организме Натаниэля рано или поздно все равно повысился бы потому, что Натаниэль имеет двуполую половую систему.

– То есть? – настороженно спросила Синди.

– Позвольте вам объяснить все поподробнее. Только держите себя в руках, Синди. – сказал доктор, после чего начал методично объяснять, - Натаниэль имеет как мужские, так и женские половые признаки. Имея врожденные мужские первичные половые признаки, такие как половой член, яички, мошонка, семявыносящий проток, он также имеет и женские первичные половые признаки – яичники. Повышенный уровень эстрогена в крови означает лишь то, что у Натаниэля начинается половое развитие. Скорей всего, в процессе полового созревания, эстроген вовсе начнет преобладать над тестостероном, и у Натаниэля начнут развиваться такие вторичные половые признаки, как женская грудь, строение тела по женскому типу, его голос останется не сломанным, а к совершеннолетию он, скорей всего, потеряет способность к семяизвержению. Натаниэль обладатель редкого клинического случая. Натаниэль – гермафродит.

Синди онемела от таких слов. Ее так шокировал данный вывод доктора, что она поначалу отказывалась верить его словам. Она не знала что думать, что предполагать. В ее голове стало твориться что-то непонятное. Доктор пытался поддержать ее словесно. Синди, показывая, что ей не нужна его помощь, сказала:

– Гермафродит? Вы уверены?

Доктор со всей уверенностью помахал головой и добавил:

– Скорей всего, гермафродитизм Натаниэля на генетическом уровне, нежели на гормональном. Я должен лучше обследовать его, чтобы лучше понять его природу.

Доктор посмотрел на Синди и увидел пропасть в ее глазах. Ее лицо стало безжизненным.

– Это ни в коем случае не уродство, Синди! Так думают практически все о гермафродитах. Но на самом деле люди обладающие подобным половым сбоем мало чем отличаются от остальных людей. Многие из них проходят коррекцию пола…

– Делайте все, что считаете нужным! Изучайте, осматривайте, берите анализы! – перебила Синди, после чего решительно добавила, - Только об этом никто не должен знать! Слышите меня, доктор? Никто не должен знать, что мой ребенок – гермафродит!

– Обижаете, Синди! Я же доктор! Я не имею права разглашать информацию о своих пациентах!

Синди вышла из кабинета доктора в смятении. Чего, но такого она уж точно не могла ожидать.

«Почему это произошло именно со мной – с супермоделью мирового класса! Ребенок, которого я усыновила, оказался нездоровым подкидышем! Почему я сразу его не обследовала? Это все за мои грехи! Я дерьмовая мать! А он кто? Почему он такой? Плохо ли это? Или хорошо?.. Об этом никто не должен знать! Уникален он, или урод? Свернет ли горы будущего или станет посмешищем общества? Никто не должен знать! Не знаю… Обидно… Хочется плакать, но нечем! Даже сейчас я слишком гордая для этого! Всего одна дорожка… Мне нужна дорожка и я успокоюсь! К черту все! Моя карьера на закате, а мой ребенок неизвестно кто! Я хочу все сделать на мажоре! Никто мне не помешает! Я – икона! Я люблю себя! И я должна терпеть! Я – Синди Уолкотт! Я не должна показывать слабость!..» - так думала Синди, и в голове ее творился винегрет.

Дома она хотела серьезно поговорить с Натаниэлем. До этого она практически этого не делала, и она понимала, что ее мастерство в данной области хромает. Она чувствовала себя неудобно, смотря в глаза Натаниэлю и пытаясь поговорить с ним о чем-то важном. Он смотрел в ее глаза и пытался понять, что она от него хочет. Но Синди собиралась мыслями. Натаниэль, не выдержав, сказал:

– Что случилось, мама? Я болею чем-то опасным? Что со мной?

Синди, собрав всю свою силу внутри себя, начала говорить, пытаясь сделать это как можно тактичнее:

– Послушай, сынок! Я редко разговаривала с тобой на серьезные темы! Ты уже взрослый и должен понимать меня! То, что я хочу сказать тебе, будет сложным для тебя, но постарайся вникнуть! Я не хочу врать тебе! Я хочу, чтобы ты знал! Но обещай мне, что никому не будешь рассказывать об этом!

Натаниэлю нравилось, что Синди разговаривает с ним, как с взрослым. Ему хотелось еще, и он пообещал, что никому не расскажет.

– Понимаешь, Натаниэль, ты не такой, как все! Ты особенный! Ты не такой как мальчики! Ты не такой как девочки! Ты по серединке! Понимаешь? – пыталась объяснить Синди.

Натаниэль следовал ее мыслям. Покрутив глазами в своих орбитах, он сказал:

– По серединке? Как это? То есть я и мальчик и девочка? Или я и не мальчик и не девочка? Так что ли?

– Как-то так! – сказала Синди.

– Как Дэвид Боуи? – добавил Натаниэль.

– Да! А ты откуда знаешь о Дэвиде Боуи? – с неким удивлением спросила Синди.

– Мама, ну ты же сама мне говорила, что это твой любимый исполнитель! Забыла что ли? Мне Боб даже кассету с его концертом принес! Хочешь, покажу? Он тоже не такой как все!