История одного гоблина. Два в одном

С такими мыслями оказалось сложно сосредоточиться на разговоре, поэтому гоблин отогнал их, чтобы услышать рассказ Хиенны.

– У моего народа есть древняя, как сам Рахэн-ди, легенда. Настолько древняя, что не осталось никого в живых из тех, кто мог быть свидетелем ее первого рассказа. Разве только сам Иблис да штук десять из правителей слоев повыше.

Адинук восторженно встрепенулся и пошарил в заплечном мешке в поисках письменных принадлежностей. Перспективы сочинить еще одну балладу радовали эльфа даже больше, чем новый облик. «Как же я теперь прекрасен и не похож на троу!» – подумал бард, пообещав себе сочинить балладу и об этом. – «Главное, чтобы теперь все по достоинству оценили мою красоту. А вот интересно, что получится, если скрестить Хиенну и Муфад’ала?»

В этот момент жахани внезапно дернулся и ударился головой о стену, у которой стоял. «Какое омерзительное извращение», – подумал дьявол, передернулся всем телом до самых копыт и приложился лбом еще разок.

Удар был не сильный, но все заметили. Суккубе, однако, это не помешало продолжить рассказ.

– Согласно преданию, существо по имени Минору жило еще в те незапамятные времена, когда не сотворили смертных, – продолжила суккуба. – Это было даже до того, как Люцифер восстал против Део. Кто-то считает, что он был одним из детей Део, а некоторые думают, что он древнее самого Део и никакого отношения к нему не имеет. Это, конечно, вряд ли, но так тоже говорят.

– В свете последних событий, я уже перестал удивляться, – встрял в рассказ Михель. – Так он все-таки кто?

– На самом деле никто точно не знает, – огорчила всех ответом Хиенна. – Разве только кто-то сможет лично разузнать у богов про него. Известно, что Минору вечно устраивал ссоры между детьми Део, и был то ли изгнан, то ли наоборот ему запретили появляться в божественных доменах. Также про него говорят, что он был прародителем части существ, коих принято именовать демонами или пуутами.

– Это он типа твой прапрадедушка? – прыснул в кулак Антонио.

– Если и так, то семейное сходство больше проявлялось у Каввеля, – спокойно парировала Хиенна. – Минору считается прародителем некоторых пуутов, но не всех.

– А крылья? Я сам видел крылья, как у... – Гарб замялся, не зная, как тактичнее назвать покойную.

Хиенна печально улыбнулась.

– Да, ее крылья были проявлением могущества. Когда-то такие гордо носила моя мать. И еще долго бы носила, если бы не притязания Меридианы.

– Кажется, я догадываюсь, как именно крылья передаются от одного носителя к другому, – заявил Аггрх, – и меня сейчас стошнит.

– Сказал тот, кто со своими соплеменниками нас чуть всех не слопал, – съехидничал Михель, не забывший, как его первого орки назначили на роль ужина.

– Я никогда не ел разумных существ! – возмутился Аггрх, пытаясь приподняться на кровати.

Хиенна негромко покашляла, намекая на готовность продолжить и не давая перепалке увести всех от темы. Когда взгляды устремились на нее, суккуба возобновила свой рассказ.

– Так передаются не крылья, а сила и власть над этим слоем Рахэн-ди, – сообщила она, глядя на орка. – И это наша главная проблема сейчас. Каввель в виде огромного фурора был большим, страшным, опасным, но не настолько, чтобы паниковать. Рано или поздно мы бы привели его в чувство. С Минору все обстоит иначе. Никто не знает, кто он и на что способен. Зато я точно знаю, что именно может делать та или тот, у кого эти крылья есть.

– А вы уверены, что это действительно Минору, а не Каввель получил могущество и решил так пошутить? – с неподдельным интересом осведомился Муфад’ал, попытавшись украдкой стянуть «яблочко» из вазы.

Получив по руке от Михеля, он обиженно надул губы.

– Помрешь, дурачина, – одними губами прошептал монах. – Для тебя это вообще яд.

Хиенна бросила на мара строгий взгляд, чтобы напомнить о его присутствии в королевских покоях из милости.

– Кушать очень хочется, – передал мысль жахани как можно жалобнее.

Михель жестом показал, что нужно терпеть. До обеда было еще далеко, и Муфад’ала обижало и огорчало подобное положение вещей.

– Да, – неожиданно поддержал дьявола Гарб. – Он использовал в речи семантические конструкции, характерные для Каввеля.

– Чего? – переспросил Антонио, укоризненно посмотрев на гоблина. Мол, ты опять?

Гарб виновато потупился.

– Он разговаривал, как говорят пираты, – пояснил Аггрх.

– Сейчас нет способа это проверить, но если это действительно минотавр, то откуда ему знать про Минору? – привела довод пуута. – Кроме того, есть пророчество. Я о нем уже говорила.

– Да, еще твоя родственница потом швырялась обвинениями, – вспомнил Гарб.

– Это не удивительно. Она всегда попрекала меня увлечением древностью. Так что мне даже немного радостно, что пророчество все-таки сбылось.

– А о чем оно? – робко поинтересовался Адинук, ловя каждое слово.

– Минору был уничтожен, но обещал вернуться. Он предвидел свое падение и оставил смертных потомков в разных мирах, дабы восстать из мертвых в одном из них. И вновь появится он в бездонном мире. Настанет день скорби, и придет тень его былого могущества. И явится он сильнее, чем прежде. И будет нести хаос порядку и порядок хаосу, пока смертный не остановит его руку.

Хиенна умолкла.

– Может, пока рука смертного не остановит его? – уточнил Михель. – Обычно в пророчествах так говорится.

– Нет, были именно те слова, – уверенно заявила суккуба. – Предсказания всегда немного туманны. Часто непонятно, что должно произойти. Разве только упоминание бездонного мира – это точно про Рахэн-ди.

– Мне духи что-то такое раньше рассказывали, – почесав нос, задумался гоблин, скорее озвучивая свои мысли, чем задавая вопрос. – Разве подобное уже не пытался совершить один из человеческих богов?

– Не, – отозвался Антонио, шаркающей походкой ковыляя к столу.

Его силы удивительно быстро восстанавливались, и он уже был в состоянии ходить.

– Тот неудачник так и не возродился. Говорят, он ваще куда-то запропал.

– К слову о смертных, друзья мои! В связи с этим у меня есть малюсенькое замечание, – напомнил о себе Муфад’ал. – Хочу обратить ваше внимание, что среди нас присутствует несколько истинно смертных.

– Ты на что, морда дьявольская, намекаешь? – немедленно спросил Бурбалка, тоже откусывая кусочек яблока. – Что это мы должны остановить руку древнего титана или типа кто он там?

Муфад’ал сглотнул слюну, отвел глаза в сторону, чтобы не терзаться понапрасну, и принялся сбивчиво вещать.