История одного гоблина. Два в одном

Наконец узкий ход расширился, и путникам открылась просторная пещера. Прорва светлячков копошилась на стенах и обеспечивала достаточно желтого света, чтобы можно было прочитать пергамент, не напрягая глаза. Мерцал тускло-зеленым и растущий повсюду мох, придавая пещере некую таинственность. Бурный ручеек, журчание которого друзья услышали еще шагов за двести, нес свои воды через пещеру, огибая лишь массивное возвышение из соли в самом ее центре. На «троне» восседал десятифутовый двурогий великан без одного уха на бычьей голове, закинув одно копыто на другое. От Каввеля его отличал разве что фиолетовый цвет глаз и периодически пробегающая между рогов искра схожего лилового оттенка.

Титан держал в правой, покрытой короткой черной шерстью руке живого саблезубого кузнечика салатового цвета размером с крупную лумейскую кошку. Древний бросил взгляд в сторону посетителей и вскинул свободную руку в приветствии застывшим от неожиданности компаньонам.

– Ахой, перворожденный и прочие смертные, и даже тебе пуута, – жизнерадостно воскликнул он, отправляя неистово сопротивляющееся насекомое в рот целиком.

Компаньоны остались на своих местах, не зная, что предпринять. Титан, очевидно, знал об их появлении заранее, но попыток сбежать не делал, явно уверенный в собственной безопасности.

– Хотите кузнечика? – гостеприимно указал он на своеобразный террариум из крупных кристаллов соли, на дне которого копошились родичи только что съеденного. – Сочные, хрустящие. Пальчики оближешь!

Не дождавшись ответа, Минору хмыкнул и потянулся еще за одним для себя. Крылья за его спиной обвисли рваными тряпочками и выглядели еще более жалко, чем прежде.

– Обожаю это место, – чавкая, продолжил он. – Все здесь получилось, как я люблю, клянусь ластами Тритона. Таков был мой собственный мир до его уничтожения пуутами. Я бы даже тут остался, если бы не громадье планов. Месть, знаете ли, сама себя не свершит. Вы, кстати, зачем, пожаловали, сухопутные? Или вам мои переделки не по вкусу?

– Мы пришли остановить тебя, древний, – прищурившись, заговорил первым Михель.

– Зачем, позвольте спросить, а главное, как? – взял еще одно насекомое титан. – Мне даже не нужно напрягаться, чтобы вас прихлопнуть, а ежели у вас есть некое секретное оружие против меня, то треугольный бом-брамсель вам на фок, а не тушка Минору. Я просто отдам швартовы, и глазом моргнуть не успеете. Я всегда умел бегать, иначе бы давно изничтожили. Не для того я возрождался с такими трудностями, чтобы сразу бездарно пережить еще одно падение.

Компаньоны переглянулись и посмотрели на Гарба. Тот отчаянно вцепился в посох, словно опасаясь, что бесценный предмет могут отнять.

– Я разумное и цивилизованное существо, – продолжил Минору. – Куда разумнее и цивилизованнее вас, между прочим. К чему насилие? У меня нет на вас обид, как пока нет и резона с вами драться. Можем договориться полюбовно, салаги! А если кто из вас подскажет, как избавиться от этих надоедливых морских словечек, еще и награжу. Я и так, и сяк стараюсь, но избавиться не получается. Что я такого съел?

– Ты переродился из пиратского капитана, приятель, – подсказал Аггрх. – Это он в тебе говорит. Верни нам минотавра, и забудешь про морской язык.

– Дело говоришь, мелюзга, – сверкнул фиолетовой молнией между рогами титан, явно вдохновленный идеей. – Вот видите, можно же нормально общаться, если захотеть.

Минору поднялся на ноги и сладко потянулся.

– Так верни нам нашего друга, – попросил Адинук, потирая место перелома, сросшегося молитвами монаха, но все еще дающего о себе знать. – Он все равно проклят богами, как кошка, на которую наступили ночью. Зачем тебе чужое проклятье?

Бычья морда древнего перекосилась от ненависти. Титан вытянул шею и оглушительно зарычал, впервые заставив присутствующих испытать страх. Было в этом рыке нечто совсем не бычье, хищное. Особенно сильно поджилки затряслись у Хиенны, для которой звук оказался не просто рычанием дикого зверя, а чем-то гораздо большим, будоражащим древние, как сам пуутский род, воспоминания.

– Дай угадаю! Так, это был минотавр… Подлец Торгарон? – рокочущий голос Минору прозвучал гораздо тише по сравнению с рыком.

– Он тоже участвовал, – подтвердил Гарб, единственный из всех слышавший историю проклятия от Каввеля целиком.

– Верну, – твердо пообещал титан, опустив голову. – С этим у меня тоже счеты. Избавить моего потомка от проклятия Торгарона будет за счастье. Только не все так просто.

– Ты чего-то не можешь, всесильный древний? – с кривой усмешкой спросила суккуба.

– У всех есть ограничения, даже у богов, – рыкнул титан. – Мне подвластно многое, но далеко не все. Вашего приятеля я не могу вытащить из себя, не заменив его кем-то из других своих потомков. Среди вас случайно не затесался достойный?

Суккуба схватилась за голову. Михель легонько потряс ее за плечо, вопросительно заглядывая в искаженное яростью лицо.

– Она пыталась нас защитить! – отвесила себе пощечину Хиенна. – От всего этого.

– О чем ты? – осторожно спросил шаман, искоса посматривая на Минору.

Тот стоял и с любопытством разглядывал страдающую суккубу.

– Мать… приемная! – скрежетнула зубами пуута. – По ее приказу уничтожали Кхинь кхунов! Только они были потомками Минору в нашем слое, и она об этом знала. Она знала и в одиночку боролась, но пророчество все равно сбылось, и я в этом виновата!

– Будет уже! – примирительно поднял открытые ладони кверху древний. – Пророчества – это такие штуки, которые сбываются, как бы ты ни пытался их перехитрить. Чем больше пытаешься, тем быстрее они сбываются. Это я подкинул Део идейку, а он взял и воплотил. Правда, умно придумано?

Гарб выпрямился и заглянул в глаза существу, некогда общавшемуся с самим Создателем.

– Кто же ты все-таки? – спросил он, напряженно держась за посох и собираясь его применить, если ответ его слишком испугает.

– Я? – коротко хохотнул Минору, а потом погрустнел. – Вы действительно не знаете? Они грозились стереть всю память обо мне, но я никогда не думал, что у них получится… С другой стороны, я теперь не завишу от орды почитателей.

Титан горделиво выпрямился и прищурил и без того маленькие глазки.

– Кто я? Льстивое слово тут, намек там – и тщеславный, но не слишком умный брат Люцифер возомнил себя равным Создателю. По моему наущению началась вторая великая война. Это мои старания ввергли пуутов в пучину страдания в Бездне! Я змей искуситель! Я Миноруаррригаурандар!