История одного лагеря (Вятлаг)

Поселили нас в бараке (дали комнату). Жизнь начиналась трудно. Питались мы в рабочей столовой. Это было очень дорого. Дома готовить не могли, т.к. не было продуктов и посуды. Комнату в бараке дали, а мебели никакой, и купить ее было негде. Первое время мы с мужем спали на полу, даже без матраца, сидели на окне, обедали на чемодане.

В школе нас пожалели – дали старый стол и два старых стула, в хозчасти рудоуправления дали кровать и матрац. Воду можно было брать на водокачке или из бочки, которую привозили к дому. Но надо было иметь ведро и жетон. Жетон на воду скоро удалось купить в домоуправлении, а вот с ведром дело оказалось сложнее. В местном магазине ведра не продавали. Пришлось купить большую банку повидла и из нее сделать ведро.

Что Вятская губерния – место ссылки, я теоретически знала, но на деле столкнулась с этим впервые. На поселке размещалось управление Вятлага. Ежедневно группы заключенных прибывали для распределения по лагпунктам и прибывали группы с лагпунктов – те, которых освобождали из заключения. Эти группы производили тяжелое впечатление.

Кроме того, в это лето 1939 года строилось второе здание школы. Строили заключенные. Их утром приводили на работу под конвоем (стрелки, собаки…) и уводили с работы под конвоем. Это тоже было нерадостное зрелище.

Потом я узнала, что на поселке много спецпереселенцев и административно ссыльных из разных городов и областей. (Муж – в тюрьме, "враг народа", семья – в ссылке). В школе работала зав.буфетом Колпакова Елена Александровна, административная (выселенная – В.Б.) из г.Ленинграда. Муж ее работал машинистом на электростанции, арестован. Семью – жену и сына выслали из Ленинграда в пос.Рудничный.

Сын Слава учился у меня в 7 классе. Жили мы в одном бараке. Все это сдружило нас. Елена Александровна была очень душевным, добрым человеком, и она позднее мне очень помогла жить, когда я осталась одна с маленькой дочкой. Елена Александровна и Слава нянчили девочку, когда у меня не было няни, а надо было идти на работу.

Некоторые учителя были тоже переселенцы или административно ссыльные (Егорушкин А.В. – математик, Евстигнеев Д.Ф., Окулевич Е.К., Захаров Н.А., Мошнина Т.В. и др.). В школе учились дети репрессированных родителей. Это тоже вызывало определенные трудности по учебе и по воспитанию. Некоторые дети по примеру родителей были отрицательно настроены ко всему советскому. Кроме того, некоторые дети вместе с родителями переезжали с поселка на поселок и имели перерыв в учебе. В классах были переростки, они создавали определенную обстановку в классе, не всегда хорошую. В моем 10 классе был ученик Ваня Моисеев, который был моложе меня только на 4 года. Я его очень стеснялась.

Вышло постановление правительства о призыве на военную службу учителей. Так, осенью 1940 года ушли служить учителя: Чудиновских Е.Е. – биолог, Смирнов П.С. – литератор, Бушмелев В.А. – историк, Сенников Н.В. – математик, Куманейкин К.И. – начальные классы. Дирекции школы пришлось перераспределять уроки между оставшимися учителями. Наша жизнь в какой-то степени осложнилась, нагрузки у учителей увеличились.

Я осталась одна с маленькой дочкой, не было няни. Иногда не знала, с кем ее оставить, чтобы идти на уроки в школу.

Когда шло присоединение к Советскому Союзу некоторых областей Белоруссии и Западной Украины, на Руднике появились ссыльные поляки и молдаване. Они говорили и одевались не по-нашему. Мы их разглядывали, удивлялись. Но на Руднике они долго не задерживались. Их быстро распределяли по лесным поселкам. Они стали работать на лесозаготовках. Более мы с ними не встречались.

1941 год. 22 июня началась Великая Отечественная война. Учителя были в отпусках. Я с дочкой гостила у бабушки в Юрьянском районе. Тут и услышала выступление В.М.Молотова о нападении немцев на Советский Союз. Пожилые женщины плакали, они хорошо знали, что это значит.

Меня это известие тоже очень взволновало. Мой [муж] служил на западной границе (около г.Минска) и мог попасть под бомбежку или обстрел в первые же дни. Я очень тревожилась о нем.

Вся страна была в тревоге. Что будет дальше? Хотелось верить, что это обычный пограничный инцидент и скоро все закончится. Но на деле все оказалось гораздо серьезнее. Отпуска всем отменили, все работающие должны были явиться на свои рабочие места. Заглянув на 2 дня к родителям в Верхошижемский район, я вернулась на Рудник.

В стране шла всеобщая мобилизация людей, техники, лошадей, повозок и т.д. В Верхошижемском районе мимо нашего дома непрерывным потоком шли подводы с мобилизованными.

Рудник встретил митингом. Около 400 мобилизованных и сотни провожающих. Смех, песни, слезы и наказы писать чаще письма и беречься от немецких пуль.

После этого на поселке стало тихо, но ненадолго. Мобилизовали учителей школы: Шабалина Г.А., Конурина И.М., Лебедева А.А. и др. Школа осиротела. Директором Рудничной школы стал Столбов Петр Михайлович.

Вскоре поступило распоряжение развернуть на поселке госпиталь. Срочно освобождались здания школы, бараки и другие большие дома. Школу перевели в барак. Жителей бараков расселили по другим домам. Я из барака переселилась в дом на улице Колхозной. В одной половине дома поселилась Окулевич Е.К. с семьей, а в другой учительница Мошнина Т.В. с семьей и я с дочкой.

Силами учащихся и учителей перенесли в барак школьное имущество: часть отправили в сарай, часть а барак. Учились в две смены, об учебных кабинетах не было и речи. Для физических приборов не было комнаты, отвели только угол на полу в учительской. Вот и все.

С питанием стало совсем плохо. Всем жителям поселка выдали хлебные карточки (400 г на служащего и иждивенца, 600 г на рабочего), по ним давали только хлеб, соль и спички, да и то в ограниченном количестве. В магазинах свободно ничего не продавали. Некоторые учителя, и я в том числе, меняли вещи на картошку. Нашими конкурентами были работники Вятлага. Они приносили мыло, селедку, керосин. Все это крестьяне брали охотно, а вот вещи (одежду) брали очень плохо. Иногда ничего не удавалось поменять.

Питались мы плохо. Никакого рынка на поселке не было. Чтобы что-то купить, надо было ходить по домам или узнавать через учеников, кто что может продать. Многие переселенцы имели свои дома, огороды и скот. Многие держали коз (на поляны гоняли два больших стада коз).

Но трудились мы честно. Опозданий и прогулов не было (за опоздание на 20 минут судили, давали принудработу на 6 месяцев с вычетом из зарплаты 25%).

Учащиеся и учителя оборудовали госпиталь: расставили кровати, тумбочки, разнесли по палатам постельное белье, заправили кровати. На поселке появились новые врачи и мед.сестры. Вскоре появились и первые раненые красноармейцы. Их встречали очень радушно и помогали всем, чем могли. Дети готовили концерты и выступали перед ранеными.