История одного вампира: Покаяние

Не знаю, что Нику говорила Сандра. Уже не имеет значения. Своё решение мы оба приняли. Каждый из нас должен был заняться своими делами. Без понятия, какими делами занималась Саша. У меня работы накопилось, хоть отбавляй. Первым делом раскидал финансовые головняки. Положа руку на сердце, скажу, что пришлось изрядно с ними повозиться. Ничего не поделать. Людей, которые доверили тебе миллионы, негоже подставлять из-за своей некомпетентности или лени. Тем паче, что эти господа за такой зехер отыскали бы меня на краю Света и, всенепременно нанеся серьёзные травмы, утопили бы в пруду. Заранее прошу прошение за небольшое лирическое отступление.

Вы когда-нибудь задумывались над правилами ведения бизнеса в России? Я по долгу службы, общался с иностранными инвесторами. Они тоже не понимают этого бзика, который у нас зовётся «менталитетом». Почему в России убивают должников? Торчит мне какой-то хмырь, допустим, сто тысяч древесных банкнот. Сумма в сущности копеечная. Зачем ломать ему ноги, разбивать голову и топить в ведре? Калека точно не расплатится. Зато хоть живой. Другой пример: когда сумма та же, но уже в вечно зелёных единицах и кредитор, за отдельную плату, нанимая киллера заказывает своего должника. В чём смысл? Мало того, что тебе какой-то контрацептив бабло не возвращает, так ещё и услуги убивца (а они нынче не дешевы) придется оплачивать. За моральное удовлетворение извращённой прихоти надо платить. Ну, где тут бизнес? Где прибыль? Сплошные убытки. Зато менталитет.

Срок — неделя. Так мы договорились с Сандрой. В это время не созваниваться, не встречаться нам не полагалось. Не спрашивайте почему? Это одно из условий Саши. Оспорить пробовал. Без толку.

Сколько нужно на новую жизнь? Миллион? Не… мало. Два? Тоже ни о чём. Не пропитые мною сбережения плюс деньги вырученные от продажи квартиры составляли вполне приличный капитал. Рассчитывать на Сандру не приходилось. Хотя, чем чёрт не шутит. Мож и у неё какая копейка имеется. Я не альфонс, но тут сами понимаете, не до амбиций. Бабло — победит зло.

Недели мне хватало с лихвой. Как продать хату за «дорого» в недельный срок? Спасибо связям. Окунулся в продвижение к новой жизни с головой. Теперь впереди лежала жаленная и таинственная неизвестность. Мой белый лист.

Пока я в праведных трудах рисовал картину светлого будущего, моим холстом уже вовсю подтирали задницу.

Наплевав на Сашин запрет несколько раз пробовал ей дозвониться. Оператор мобильной сети вежливо сообщил, что абонент не доступен. Отослал кучу SMS. Ответа не дождался. День на третий поехал к Сандре домой. Закрыто. Пождал возле двери от заката до рассвета. Моя ненаглядная так и не появилась. Это обстоятельство меня насторожило, но волноваться и переживать времени не было. В подготовке документации был установлен новый мировой рекорд.

День пятый. Носился по квартире как ужаленный. Очень хотелось поехать к Саше, но голод взял вверх. Вены начали пищать и ныть. Это следствие не столько долгого воздержания от кормёжки, сколько нервное. В суматохе организм быстрее истощался, но… я пил только вчера. Разбираться некогда, подобное состояние вполне могло спровоцировать вспышку ярости. О плохом старался не думать. Из головы не выходила Сандра.

Дождавшись наступления темноты, отправился на охоту. Когда ты голоден всё валится из рук. Поначалу долго не мог сконцентрироваться на поиске. Я чувствовал доноров везде. Как со сломанным радаром искрящимся целями. Словно мания преследования, с которой не в силах совладать или фобия. Пытаешься почувствовать и понимаешь что донор у тебя за спиной. Ты резко разворачиваешься. Никого.

Такое постоянно показывают в фильмах ужаса. Герой слышит голоса, вертится из стороны в сторону, а собеседника разглядеть так и не удаётся. Слышит голос прямо перед собой, но не видит говорящего. Для меня нюх стал таким же чувством как обоняние или осязание. Благо сразу начинаешь понимать, что происходит. Перестаёшь верить и отключаешь его. Словно закрываешь глаза или затыкаешь уши.

Без нюха охотится трудновато. Немного подождал на тропинке. Никто не шёл. Самому высматривать донора в парке мне не улыбалось. Бродить вдоль аллей в моём состоянии это перебор. Отлежаться до лучших времён, а потом попробовать заново. Единственная разумная мысль пришедшая в голову.

Домой возвращался как подкошенный. Тяжелая поступь, слабость, лёгкое недомогание. Самочувствие не из лучших, но вены пищать перестали. Значит голод отступил.

У меня с детства была дурная привычка, закрыть за собой дверь, после чего несколько раз с силой дёргать её на себя. Только окончательно убедившись в том, что путь в квартиру без моего ведома «гостям» преграждён, спокойно отправлялся по делам. Нередко случалось, что закрыв квартиру я, или не проводил этот ритуал, или не делал этого тщательно, из-за чего напрочь забывал о самом повороте ключа в замке. Короче говоря, к сохранности жилища подходил очень педантично.

Войдя в незапертую дверь квартиры, я тут же попытался найти изменения в обстановке. Всё вроде на месте. Да и что брать из прихожей? Трюмо или щётку для обуви?

— Скверно выглядишь, — донёсся из зала голос Давида.

От неожиданности подпрыгнул. Впрочем, кого ещё ожидать в моей халупе? Человек который решит вскрыть дверь с не самым простецким замком, должен понимать, что миллионов внутри он не найдёт, а наркоманам и прочей шалушпани проще влезть в разбитое кирпичом окно. Благо первый этаж.

Войдя в зал признался честно:

— Напугал до усрачки.

При виде вампира читающего тетрадь с «Покаянием» сердце забилось сильнее. Он сидя на столе быстро пробегал глазами по строкам и небрежно переворачивал лист за листом. Облокотившись на стену, я неожиданно осознал, что приток адреналина придал сил. Горы свернуть не сумею, но стоять прямо могу.

— Занимательное чтиво, — усмехнулся Давид, переходя взглядом на соседнюю страницу.

Не зная, что ответить я лишь переминался с ноги на ногу. Тем временем вампир достал из внутреннего кармана пиджака свою флягу и небрежно швырнул её мне.

Наверное, надо описать то, с каким удовольствием кровопивец наблюдал как медленно летящий сосуд, проскользнув сквозь мои пальцы ударил в плечо, упал на пол. Давид смотрел на моё фиаско с неподдельным блаженством. Губы растянулись в подобие саркастической и одновременно блаженной усмешки. В глазах мелькнуло презрение, в равных пропорциях смешанное с благородством.

— Реакция как у дохлой коровы, — с наслаждением прокомментировал вампир.

Я знал, во фляге он всегда носил лекарство, а оно в свою очередь пускай хоть и ненадолго, но утоляло голод.

— Поднимай! — властно приказал Давид.

Подчиняться не хотелось. Что я, собака? Бросили кость — грызи. Выделываться, как муха на стекле, мог сколько угодно, но от этого голод бы не отступил. Жидкости во фляге оказалось немного, но эти сто пятьдесят грамм обеспечивали мне завтрашнюю охоту без происшествий. Через несколько секунд после употребления загадочного лекарства почувствовал себя легче.

— Кажется, мы попрощались? — напрягшись, произнёс я.

— Появился повод встретиться, — долистывая тетрадь отмахнулся вампир, усмехнувшись, должно быть, найдя что-то смешное в тексте.