История одной оптимистки_ Часть Вторая. Финал

– Давайте вернемся, - предложил старый лорд.

Джули с помощью Алана поднялась на ноги. Джинн тут же уперся мордой ей в плечо.

– Да, я не злюсь!
– заговорила с лошадью девушка и повернулась к парню.
– Ты мне поможешь?

Алан противился ее решению. Но, похоже, запретить ей что-либо не мог. Поэтому он сам поднял ее на руки и посадил в седло. Девушка улыбнулась, схватилась за поводья и уже медленным размеренным шагом направила коня в сторону дома. Алан ехал позади, не сводя с нее глаз.

– Я понимал, что она для тебя особенная, когда ты привез ее в наш дом. Но сегодня...
– тихо заговорил отец.

– Боюсь даже представить, на что ты готов ради нее пойти.

– Она видит меня насквозь. Ей не нужна моя внешность, деньги или то, что нужно другим. Она бросилась меня защищать, когда на меня напали. Вытащила из одной передряги, потом из другой. И смотрела на мое опухшее лицо, все в синяках...
– говорил Алан, вглядываясь в силуэт снова выпрямившейся девушки.
– Рядом с ней я чувствую себя живым. Иногда я слушаю, как она поет, смотрю, как она засыпает, вымотанная тяжелым днем... Кажется, что мне ее послал Бог! Если ей больно, она никогда этого не покажет. По крайней мере, не мне. Но я чувствую это. Я сам начинаю задыхаться. Понимаешь?

– Ты взрослеешь! Пусть тебе уже двадцать семь и ты взрослый человек, но только сейчас я вижу в тебе мудрость!
– улыбнулся отец.
– Мудрость сорокалетнего мужчины, повидавшего на этом свете все!

– Папа, - такое редкое слово в лексиконе сына заставило дрогнуть лорда.
– Я не знаю, что делать.

– Ничего не делай, - вздохнул сэр Фейрфакс.
– Просто продолжай ее любить.

Алан опустил голову. Ему было тяжело, но отказаться от этого чувства он не мог. За время короткого путешествия его слезы высохли, и он снова мог притворяться холодным изваянием.

В студии Ромео работа кипела на вдохновении. Парень, воодушевленный поцелуем, записывал песню. С тех пор, как Юля вернулась в его мир, он начал писать тексты сам. Продюсер пока была довольна. Учитывая то, что звезда перестала чего-либо требовать, кроме дополнительного рабочего времени. Девицы, выпивка и прочее ушли на второй план. Наркотики вообще исчезли из списка необходимого.

– Это первые признаки профессионализма, - приговаривала она, одобрительно улыбаясь своему протеже.

Другому музыканту не слишком сейчас везло. Еще хуже приходилось его команде, попавшей под горячую руку. Эрик Блайд со вчерашнего дня раздражался по любому поводу. Одну и ту же композицию проигрывали по несколько раз, но он все равно умудрялся отыскать фальшь. Шон просто лежал на своем микшере, готовый проститься с дневным светом и превратиться в живой труп. Он начинал понимать, что выйти из студии в ближайшие несколько дней ему не удастся.

– Что его укусило, я не пойму!
– вздыхал звукорежиссер, пока Эрик отчитывал музыкантов.
– Неужели Джули с ним не говорила?

– В том то и проблема, что говорила!
– опечалился Роберт, которому плохое настроение друга не сулило ничего хорошего.
– Они поскандалили из-за Ромео.

– Почему?
– сбросив наушники, Шон даже развернулся к менеджеру.

– Ты же записывал ее дуэт с Ромео?
– поинтересовался парень, войдя в свою любимую роль.
– Расскажи мне, что здесь происходило.

Шон закатил глаза. То время надолго останется в его памяти.

– Кошмар!

– протянул парень.
– Это был кошмар. Ромео и Джулс грызлись по малейшей причине. Насколько я знаю, они даже один раз подрались. Она расцарапала ему лицо, а он дал ей пощечину. Оба ходили все время как на иголках. Не знаю, что между ними было, но... А причем тут Эрик?

– Ну, ты же знаешь, как он относится к Джулии! В общем, он стал свидетелем очень пикантной сцены с участием Джулс и этого Ромео. Парень примчался с букетом цветов, поцеловал Джулию прямо на глазах у Эрика и заявил, что она, так или иначе, будет принадлежать ему. А Эрик взбесился. Джули швырнула ему букет прямо в лицо.

– Спокойная жизнь нам не светит!
– расстроился Шон и еще раз стукнулся лбом об микшер, надеясь на сотрясение мозга и законный больничный.

– Да, - вздохнул менеджер, которому удариться оставалось только о стену.

– Он хоть раз признался ей?
– озадачился звукорежиссер.

– Нет, - в этом Роберт даже не сомневался.

– Лучше бы уже сказал! Может, тогда все стало бы на свои места.
– И тут призрак бабули-сплетницы вселился в Шона.
– Ты видел, как за ней ходит сынок графа? Как на привязи!

– Этот своего не упустит! А наш парень останется в пролете!
– выдал Роб, присаживаясь в кресло рядом со звукорежиссером.

– Хватит сплетничать!
– хлопнул дверью Эрик.
– Работать здесь кто-нибудь собирается?

Певец снова скрылся за тяжелой звуконепроницаемой дверью студии. Парни переглянулись, мысленно отправляя к небесам мольбы о наступлении счастливых дней... ну или совсем скорой и безболезненной кончины.

Алан, не стуча, прошел в комнату девушки. Она сидела на кровати, рассматривая виднеющуюся за окном луну. Сел перед Джулией, заметив следы высохших слез на ее щеках.

– Привет!
– обратил на себя внимание он.

– Привет!
– прикрывая лицо руками, повернулась к нему девушка.

– Приснился плохой сон?
– он привык к частым ночным кошмарам Джулии.

– Закрываю глаза, - устало заговорила она.
– Вижу его лицо. Слышу те слова и... Прости!

– За что?
– не понимал Волкан, забираясь под одеяло и прижимая к себе девушку. Тут же ойкнувшую от боли. Ей повезло отделаться синяками, ушибами и растяжением связок. Передвигалась она с трудом, но всех убеждала, что способна хоть сейчас на занятие по аэробике.

– Я опять... за свое.
– Пояснила Джули.
– Тебе ведь неприятно слышать о...

– Он так важен для тебя?
– совершенно спокойно проговорил Алан.

– Да.
– Не отрицала она.
– Но мы не будем это обсуждать. Не хочу! К тому же, тебе ведь неприятно. Лучше останься сегодня рядом со мной. Держи меня за руку. Хорошо?

Алан и не собирался уходить. Но если уж его приглашали, тогда тем более! Он взял ее за руку и смотрел, как она засыпает.

– Ты сегодня меня очень напугала! Я никогда раньше не испытывал такого страха.
– Тихо признался парень.
– Думал, что вообще перестану чувствовать после смерти матери. Она умерла, упав с лошади, так как ты сегодня. Поэтому, увидев, как ты летишь на землю, у меня сердце чуть не остановилось...