История Одной Оптимистки

– Только пятнадцать минут назад освободилась от кандалов, приковывающих меня к миру моды, чтобы завтра снова вернуться в этот ад!
– говорила в подушку она, не желая жаловаться.

– С Сарой не просто работать?
– посочувствовал Шон, придвинул свое кресло к ней.

– Ты наслышан?
– приподнялась на руках Джули.

– Когда они с Эриком встречались, она часто сюда заходила, чтобы проверить работает он или изменяет...
– по гримасе парня было понятно, что он о ней примерно такого же мнения, как и Джули.

– Нашла кого ревновать! Кто на него вообще поведется?
– бесилась девушка, в которой имена обоих персонажей пробуждали желание крушить и ломать!

– То же мне, красавиц писанный!

Шон улыбнулся, глядя на нее влюбленными и восхищенными глазами.

– Ты единственная в этом здании, кто так думает!
– звукорежиссер все еще лелеял надежду заполучить ее сердце, несмотря на предупреждение.
– Это мне в тебе и нравится!

– Ты голодный?
– спросила она.

Парень расплылся в глупейшей широкой ухмылке. Его глаза засветились. Особенно, когда Джулии извлекла из сумки сверток с бутербродами и протянула один парню.

– За это я люблю тебя больше!
– с набитым ртом пробубнил он, впившись зубами в хлеб.

Джулии смотрела на кусок своего бутерброда и думала о том, что ее жизнь не меняется. Плохих людей, глупых ситуаций, тяжелых положений в ней по-прежнему полно. Только Харман, Элизабет, Меган, Шон и дети - то светлое, что есть. Она нуждается в них, а они в ней. Они все связаны между собой. А что будет, когда Джулии добьется (а ведь она сможет!) славы? Неужели она станет такой же зазнайкой, как этот Блайд или его бывшая подружка-стерва редкостная Сара?

Дверь распахнулась. С пожеланиями "приятного аппетита", произнесенными на подобие "чтоб вы подавились!", в аппаратную вошел надменный и злой Эрик Блайд. Настроение ему подпортили еще с утра, вот только сорвать его было не на ком. Поддерживая имидж сердцееда ему всегда приходилось улыбаться не зависимо от настроения. Здесь же, в студии, он мог быть каким-угодно. Певец снял с себя пальто и бросил на лежащую на диване девушку.

– А тебе, я смотрю, заняться нечем!
– рыкнул в ее сторону Эрик.

– Шон? Брось в него чем-нибудь, а то у меня руки заняты!
– попросила она, а потом придумала кое-что поинтереснее: удобнее умащиваясь пятой точкой на дорогом пальто, и с милой улыбкой ерзая на нем.

Блайд повернулся, заметив измятую вещь под телом никчемной девчонки, оскалился, но из себя не вышел. Парень с грозным видом (Джули даже дрогнула, испугавшись) подошел, склонился к ней, и в попытке вытащить из-под нее пальто, положил руку на ее колено.

– Встань!
– убийственным тоном приказал он.

– Это уже домогательство!
– намекая на его жест поддела она.

– И не мечтай! Такие, как ты, меня не возбуждают!
– грубо ответил на ее колкость он.

Джулии не осталась в долгу, хоть его слова достаточно больно резанули по не зажившим участкам сердца.

– У тебя так плохо с потенцией? Может, ты... слегка фиолетовый?
– мерилась с ним взглядом она.

Его это зацепило, хоть он так и не понял, что значит "фиолетовый". Однако, смысл слова до него дошел по аналогии с "голубым". Эрик навалился на несчастную девушку, вжимая ее в диван под собой. Сжав хрупкое тело в объятиях, впился в ее губы, совершенно не обращая внимания на жалкие протесты девушки. И все отрицательное, накопившееся за день ушло от него и.... передалось Джули. Она глядела на него не моргая, с ужасом понимая, что происходит и сжимая кулаки. Когда Эрик отсел от нее, выглядел уже более расслаблено и злорадно улыбался, сверкая глазами на перепуганную и злую девушку, сидящую напротив.

"Хорошая эмоциональная разрядка! Надо так почаще делать!" - решил парень.

Джулия вжималась в мягкий угол дивана, чтобы быть подальше от нахала. Он же специально сделал резкое движение, просто чтобы подтянуть к себе пальто, и девушка дернулась, как ошпаренная. Шон наблюдал за парочкой с отвисшей челюстью, лишившись дара речи.

– Кретин!
– прорычала она.

– У тебя больше нет сомнений по поводу моей потенции, или продолжим эксперимент?
– ухмылялся музыкант, чуть придвинувшись ближе.

Джули вскочила с места и ушла, хлопнув дверью. Ее передергивало при одном только воспоминании об этом поцелуе.

Светящийся, расслабленный и довольный Блайд повернулся к лишенному дара речи Шону.

– Ты ничего не видел! Понятно?!
– угрозой прозвучали его слова, хоть глаза и блестели задором, а губы растянулись в сладострастной улыбке.

Тут снова открылась дверь, и пружинистой целеустремленной походкой в аппаратную ворвалась Джулия. Она возникла прямо перед Эриком, глядя на него снизу-вверх. Музыкант с ухмылкой на лице придвинулся, чтобы повторить фокус с поцелуем, но кроме ее зеленых глаз он не видел ничего. А стоило бы обратить внимание на предмет в ее руках!

– Остынь, любовничек!
– выпалила она сквозь зубы и вылила парню в лицо стакан холодной воды. Пока он не опомнился, она бросилась на утек.

Девушка вихрем промчалась по коридору, влетела в приемную и, крикнув Элизабет: "Ты меня не видела" - ворвалась в кабинет Хармана. Его удивляла траектория передвижения девушки: от двери прямо к шкафу.

– Если что, я - моль. Но вы меня не видели!
– коротко сказала она озадаченному шефу и нырнула в указанную часть интерьера. Буквально через минуту после того, как начальник пришел в себя, в кабинет влетел Блайд.

– Добрый вечер, Дин! Ваша любимица, случайно, не пробегала здесь?
– сквозь зубы спросил подозрительный музыкант.

Харману показалось, что парень сейчас заглянет не только в ящики его стола, но и в сейф, в надежде удостовериться, что девушки там нет. Но Блайд продолжал стоять в дверях.

– А зачем ты ее ищешь?
– поинтересовался Харман, пытаясь представить, какая кошка на сей раз пробежала между неугомонной парочкой.

– Значит, то, что она ваша любимица вы не отрицаете!
– подловил музыкант.
– В общем, передайте ей, - как можно громче сказал музыкант.
– Что у меня есть к ней серьезный разговор!

С этими словами он ушел. Дверь шкафа распахнулась и, пугливо оглядываясь, из своего заточения вылезла девушка.

– Что это было?
– сурово спросил начальник.

– Да так. В прятки играем!
– усмехнулась Джули и, попрощавшись, тихонько шмыгнула в коридор.

– Когда-то здесь было тихо...
– вздохнул Харман.

– Зато сейчас весело!
– радовалась явившаяся обсудить произошедшее Элизабет.

– Принеси мне лучше кофе!
– буркнул на нее Дин, мечтая добавить в чашечку несколько капель коньяка.