История русской литературы XIX века. В 3 ч. Ч. 2
Шрифт:
Литература совершает стремительную эволюцию в эпоху, не богатую крупными историческими событиями, однако отмеченную углублением общественного и культурного развития. На переломе второго и третьего десятилетия николаевского правления, в прежних условиях крепостного права и преследования свободомыслия в обществе совершается громадная духовная работа, обостряется общественно-литературная мысль. Временем «наружного рабства и внутреннего освобождения» назвал А.И. Герцен ту эпоху. Наступило время духовного взлета, жарких философских, религиозных, исторических и литературных дискуссий. Порою они принимают форму острой идейной и литературной борьбы.
СПОРЫ «ЗАПАДНИКОВ» И «СЛАВЯНОФИЛОВ»
Вопрос о прошлом, настоящем и будущем России, о путях ее развития и роли во всемирной
Ведущие идеологи и публицисты славянофильства 40-х годов: поэт и философ A.C. Хомяков, критик и публицист И.В. Киреевский, его брат, П.В. Киреевский, общественный деятель Ю.Ф. Самарин, братья К.С. и И.С. Аксаковы — дети признанного писателя Сергея Аксакова, также известные литераторы.
Русское западничество той поры представляли В.Г. Белинский; А.И. Герцен; его друг и соратник Н.П. Огарев; общественный деятель, профессор Московского университета Т.Н. Грановский; В.П. Боткин; П.В. Анненков, ставший первым биографом Пушкина; писатель и журналист И.И. Панаев.
И славянофилы, и западники были подлинными радетелями Отечества, их объединяла неудовлетворенность итогами культурно-исторического развития России, жажда национального самосознания. И те, и другие говорили о необходимости отмены крепостного права, о гражданских правах и свободах. И те, и другие находились в оппозиции к царской бюрократии (но не к самому самодержавию, в отношении которого позиции каждого из участников движений были различными). Славянофилы и западники по-разному оценивали период Московской Руси и реформы Петра I, буржуазный экономический порядок Европы и патриархальные устои России. В поле обсуждаемых проблем был вопрос о назначении искусства, о художественности и народности литературы.
Собрания кружков Герцена и Белинского, литературные салоны и гостиные частных домов (П.Я. Чаадаева, Д.Н. Свербеева, А.П. Елагиной и др.), редакции журналов («Москвитянин», «Русская беседа», с одной стороны, и «Отечественные записки», «Современник» — с другой) — здесь разворачивалась живая полемика идейных и литературных противников, введших в активный речевой оборот и сами термины: западничество и славянофильство.
Символично заглавие статьи Хомякова «О старом и новом», положившей начало в 1839 г. славянофильскому направлению как таковому. В «былом», «старом» — в русских преданиях и традициях православия и народной нравственности, которая свободна от «барыша», своекорыстия, нужно искать начало «истинного православия». «Эти-то лучшие инстинкты души, образованной и облагороженной христианством, эти-то воспоминания древности неизвестной, но живущей в нас тайно, произвели все хорошее, чем мы можем гордиться».
Предание, «преемство жизни» есть необходимейшая основа для ее самосохранения, — писал К. Аксаков. Естественно поэтому преклонение славянофилов перед вековыми устоями монархии, русским общинным строем, христианскими коллективными, а не индивидуальными формами жизни, вплоть до «самоотречения». Соборность — так со времен первых славянофилов определяется особое качество русского, славянского братства, православного единения разных слоев общества на основе самозабвенного служения «миру», «общине», «роду».
В искусстве и литературе славянофилы ценили то, что самобытно, в чем «творит» духовная сила народа. Для Хомякова это были иконы и церковная музыка, для К. Аксакова и Самарина — творчество Н.В. Гоголя,
А.К. Толстого, В.И. Даля. В «Мертвых душах» К. Аксаков видел гомеровскую эпичность—целостность, «сильное», «вечное», «положительное» начало, связанное с христианским идеалом. «Русская художественная
школа», по мнению Хомякова, была «вопросом жизни и смерти в смысле деятельности нравственной и духовной». Поиск «внутреннего источника отечественного просвещения» одухотворял самих славянофилов на собственные творческие разыскания: они писали стихотворения и прозу, К. Аксаков был автором экспериментальной российской грамматики, Киреевский издал собранные им оригинальные фольклорные тексты.Представители западничества считали, что достичь процветания Россия может лишь путем сближения с Европой; в бурном росте промышленности, в утверждении гражданских прав личности, в идеалах равенства, в развитии науки, в буржуазном прогрессе видели они залог величия России.
Принципиальное значение для западников имела проблема свободы личности, ее независимого развития. Показательна в этом смысле судьба писателя и мыслителя А.И. Герцена. Находившийся за границей в конце 40-х годов, он видит безысходность политической борьбы в России и, не желая «в колодках» служить Отечеству, принимает горькое и исключительно мужественное по тем временам решение: не возвращаться на Родину. Победить гражданскую робость ему помогло твердое убеждение: «в себе самом ... уважать свою свободу и чтить ее не меньше, как в ближнем, как в целом народе, ибо только на свободе лица может вырасти действительная воля народа». В Лондоне Герцен и Огарев основали «вольную русскую типографию»; могучий голос «Колокола» — газеты, выходящей уже в пятидесятые-шестидесятые годы, — будоражил и просвещал далеких соотечественников. Герцен умер в 1870 г. за границей, вернувшись на родину вольным словом. Эпоха 40-х годов объемно представлена Герценом в его знаменитой книге воспоминаний «Былое и думы» (1852-1867), которая по праву считается вершиной творчества писателя.
СМЕНА ЛИТЕРАТУРНЫХ НАПРАВЛЕНИЙ
Литературный процесс начала 40-х годов отмечен противоречивыми устремлениями писателей в освоении того или иного типа художественного сознания. Романтизм еще не утратил своего художественного потенциала. Прежде всего поэзия тех лет свидетельствует о жизнеспособности романтизма. Антологическое течение в русской поэзии (А.Н. Майков, Н.Ф. Щербина, Л.А. Мей), «рефлективная» поэзия 40-х (Э.П. Губер, Н.П. Огарев,
А.Н. Плещеев, Аполлон Григорьев, И.С. Аксаков), «лирика женского сердца» (Е.П. Ростопчина, К.К. Павлова, Ю.В. Жадовская), ранняя лирика
A.A. Фета — таковы наиболее значимые поэтические явления эпохи сороковых, все же названной В.Г. Белинским «прозаическим периодом». Романтическая проза удерживает свои позиции в начале десятилетия в фило-софско-аллегорических и фантастических произведениях В.Ф. Одоевского («Русские ночи»; 1844) и А.К. Толстого («Упырь»; 1841); в целом в русле романтической традиции созданы ранние произведения Ф.М. Достоевского, отмеченные фантастическим колоритом («Двойник», 1846; «Хозяйка», 1847). Но уже с середины 40-х романтические конфликты, романтическая характерология, сюжетосложение, весь арсенал изобразительно-вырази-тельных средств подвергались существенной ломке и трансформации.
РЕАЛИЗМ
Реализм становится основным художественным методом. Действительная жизнь во всем ее многообразии, во всех, даже непоэтических, обыденных и пошлых явлениях превратилась в объект эстетического освоения. Изображение типических характеров в типических обстоятельствах, историзм — ведущие принципы нового метода. Первым отрефлек-тировал новые художественные веяния, эстетически их узаконил и проанализировал основные черты поэтики замечательный литературный критик В.Г. Белинский. Хотя слово «реализм» В.Г. Белинский не употреблял (оно появится чуть позже в работах учеников Белинского П.Н. Кудрявцева и И.С. Тургенева, а на правах точного термина будет работать в критике А. Григорьева), предпочитая говорить о «действительной», «реальной», (а не «реалистической») литературе. Кроме того, в понятийном арсенале Белинского появится термин «натуральная школа», вошедший в историю русской литературы в 1846 г. и по сей день означающий группу писателей, продолживших «критическое» направление, подхвативших и развивших пафос гоголевского творчества.