История с продолжением

– В принципе – да, – Пятый снова повернулся к Коле и спросил: – Вот только чего ты тут особенно интересного нашёл?…

– Это как в кино – чем всё кончится.

– Кино? – Пятый на секунду задумался. – Интересная версия происходящего. Только ты пойми, Коля – для вас это всё кино. А вот для нас с рыжим – это явь. Для нас – всё по настоящему. Ставки очень высоки, Коля, очень. За такую ставку и жизнь положить – не самый большой грех.

– Слушай, а что вы такое знаете, чего тут не знают? Сколько лет это продолжается, а я ничего понять не могу, хоть убей… – Коля словно боялся собственной смелости, но в то же время ему страшно хотелось просто спросить. Там, на предприятии, было совсем другое – рутинная тяжёлая работа с запахом смерти по углам. Но здесь, сейчас… Тайна, сумевшая прокрасться в солнечный летний день. И странный человек на соседнем сиденье, устало опустивший голову и привычно спрятавший удивительные вертикальные зрачки полуприкрытыми веками, знал эту тайну. Вернее, он ею был. – Откуда вы вообще взялись, Пятый? Кто вы?

– Я тебе могу повторить лишь то, что ты сам знаешь, – Пятый опустил голову ещё ниже. – Знаем… технологию воссоздания мы знаем. “Рабочих” ты каждый день видишь. Почему они такие тупые, знаешь? Только потому, что производят их неправильно. А мы знаем, как это можно сделать по другому. Дёшево, без особых затрат, и быстро. Только вот говорить мы не будем, думаю, ты это уже понял.

– Почему? – опешил Коля. – Так мучиться – из-за “рабочих”?

– Ты представь, что с вашей страной будет, если здесь вообще появятся подобные технологии? У вас же, грубо говоря, тормозов нет, в проекте не заложены. Понимаешь? Что с вами всеми станет?

– Ну, если ты про это… тогда понятно. Значит, нас от самих себя бережёте?

– Можно и так сказать, – согласился Пятый, – резонно.

– А откуда вы такие умные появились?

– Ты в самом деле это хочешь знать? – Пятый с сожалением посмотрел на Колю. Тот кивнул и выбросил сигарету за окно.

– Сам напросился, – вздохнул Пятый. – Мы – с другой планеты. Всё. Больше ничего не скажу.

– Обалдеть, – признался Коля после минутного молчания, – вот у вас почему глаза такие… а вы хоть люди?… или как?…

– На две трети, – признался Пятый. – А остальное… – он махнул рукой.

– Чего – остальное? Треть эта…

– Коля, остановись, – попросил Пятый. – Не подписывай себе приговора, пожалуйста. Ты понимаешь, что с тобой будет, если ты про всё это узнаешь? Ты же не доживёшь до вечера.

– Да?… А правда, свидетели долго не живут, – Коля хмыкнул. – Ладно, Пятый. Считай, мы с тобой не говорили.

– Конечно, не говорили, – Пятый откинулся на спинку кресла и добавил: – ты не беспокойся, Коля. Никто ничего не узнает.

Дома у Лены он почти сразу лёг – усталость брала своё. Лин немного поругал его для приличия, но особо усердствовать не стал. Летний вечер, тёплый и спокойный, опускался на Москву. Звуки, неспешная городская симфония шума машин и голосов кухонь, действовали успокаивающе и нагоняли сонливость. Пятый несколько минут лежал, погрузившись скорее не в сон, а в приятную дрёму – его, наконец, отпустило странное напряжение этого длинного дня. Покой. Просто покой. Что ещё нужно?… Вскоре он уже крепко спал и ничего не видел во сне. Может, это было и к лучшему.

* * *

Дождь не утихал. Они сидели в подвале и ужинали. Хлебом и чаем, как обычно. Невнятный голос дождя за окном навевал ленивую скуку. Со дня побега прошло две недели, июль подходил к концу, а они так и не решили главного вопроса – когда возвращаться обратно. За эти недели они пришли в некое подобие нормы. Вернее, того что они между собой называли нормой. Норма – это когда не шатает от голода и усталости. Норма – когда зарубцуются немного раны на спине. Когда выспишься. Это очень хорошо – когда всё в норме…

– Ты чего не ешь? – спросил Лин, отламывая от батона порядочный кусок. – Ты же, вроде, хотел.

– Задумался, – Пятый отпил уже успевшего остыть чая, налитого в баночку из-под майонеза – баночки заменяли им чашки. – Что мы делаем дальше, рыжий?

– Я предлагаю – к народу, – Лин отправил в рот кусок хлеба. – Осточертел мне этот подвал. Нет, правда! Давай сейчас и поедем. Ты как?

Пятый отрицательно покачал головой.

– Не хочу, – честно признался он. – Я, по-моему, и сам не знаю, чего хочу. Но туда… Лин, они и так смотрят на меня, как на идиота, а тут ещё… припереться на ночь глядя, да и вообще… – он пожал плечами, – мне там не место.

– И где ж тебе место? – не без сарказма спросил Лин.

– Мне надо подумать. Просто подумать. Ты езжай, если хочешь…

– А ты?

– Лин, мне тридцать восемь лет, – напомнил Пятый. – Авось, справлюсь.

– Глаза б мои не видели, как ты справляешься. Хоть куда ты собрался, скажи. Где искать, если что?

– Понятия не имею… скорее всего, где-нибудь в городе.

– Сказал! Ты в курсе, какого размера этот самый город? – Лин покрутил пальцем у виска. – Через сколько дней ты появишься?

– Дай мне неделю, – попросил Пятый. – Если что, я постараюсь позвонить.

– Чокнутый, – Лин обмакнул горбушку в чай. – Ехал бы со мной…

– Что мне там делать? – спросил Пятый мрачно. – Ты же понимаешь…

– Ты про Лену? – Лин больше не улыбался. – Ты серьёзно?

Пятый кивнул. Лин сочувственно покачал головой.

– Вот уж не думал, – сказал Лин после недолгого молчания. – Ты – и вдруг… да…

– Я тоже не думал, – Пятый поднялся на ноги и принялся ходить взад-вперёд вдоль стены. – Я думал совсем про другое… но ты пойми, что мне её сейчас видеть – пытка. Поэтому я…

– Ладно, не договаривай. Деньги нужны?

– Наверное, – Пятый задумался, – сколько у нас есть?

– Много, – гордо сказал Лин. – Почти полсотни.

– Тридцатник дай, – попросил Пятый. – Если можно…

– Ты офонарел! Да хоть все бери, мы же эти вагоны вместе разгружали. А мне сейчас бабки вообще ни к чему, я же к Валентине собрался…

– Ладно, если останется, я привезу. Нет – не обессудь.

– Не буду. Когда пойдём? – Лин легко поднялся и подошёл к Пятому.

– Да хоть сейчас, – ответил тот. – Дождь, вроде, кончился.

Из подвала они вышли вместе, Лин запер дверь и положил ключ в выемку между бетонными плитами.

– Мы не вернёмся, – повинуясь внезапному наитию сказал Пятый. – Поверь, рыжий, это так. Всё в жизни когда-нибудь да заканчивается. И плохое и хорошее.

– Может быть, – согласился Лин. Они шли по тёмной улице не спеша, обходя лужи и Лин развлекался тем, что дёргал отяжелевшие от воды низкие ветки, стремясь окатить импровизированным душем Пятого и себя.

– Я раньше ошибался? – спросил Пятый.