История «Солнечного Ветра»

Виталий Битиклений хотел было заорать, что ни к какой Старой Земле он не полетит, но осекся на полуслове. В доимперский период все люди вне этой единственной планеты-убежища были игрушками и жертвами темных и светлых злодеек, которые вытаскивали у них мозги для того, чтобы вставлять их в свои машины и механизмы. А такой судьбы ни себе, ни членам своей команды, ни даже пленникам пиратский вожак не хотел. По-своему он был добрым малым, занимавшимся своим ремеслом в основном ради прибыли, а не только для проявления чувства чистого свирепства. Полсотни или даже больше курочек из второго класса, которых он разрешил насиловать своим парням, не в счет. От них не убудет, а членам пиратской команды сейчас следует развеяться и ощутить вкус победы, и баба или девка, от ненависти шипящая, будто гадюка, для этого подходит лучше всего… А то если парни вдруг осмотрятся и начнут задавать вопросы, недалеко и до беды. Провал во времени – это вполне обоснованный повод для паники.

Пока большая часть команды развлекалась в меру половых сил и фантазии, их вожак строил планы на ближайшее и отдаленное будущее. На Старой Земле, имея в своем распоряжении эдакий суперлайнер, он может вполне недурно подняться, и, чем черт не шутит, быть может, при помощи своей команды заядлых головорезов ему удастся свергнуть с трона династию Старых Максимусов, утвердив вместо них династию Битиклениев. Император Виталий Первый, прошу любить и жаловать… Как говорится, плох тот пират, который не таскает при себе в командирской сумке складную императорскую корону, просто на всякий случай.

Однако солнечная система встретила блудных сынов новыми загадками. Обычно электромагнитный шум, какой издает любая цивилизованная планета, слышен чувствительными детекторами с расстояния в пару световых лет, а не то что от орбиты Юпитера, но сигнальщику Эмилю Аксию не удалось уловить ни одной передачи. И в то же время астрономические методы точно показывали дату (год, месяц и день), что в данный момент идет от Рождества Христова, а данные дистанционного сканирования показывали, что цель путешествия вполне пригодна для разумной жизни, имеет нормальные климатические условия и не поражена ни радиационным, ни химическим загрязнением. Однако от орбиты Юпитера, да еще находясь в противофазе к Старой Земле, разглядеть какие-то детали на ее поверхности было невозможно. Оттуда, даже в достаточно сильную оптику навигационного телескопа, планета-прародительница человеческого рода представала перед наблюдателем лишь голубым шариком в белых облачных полосах, и не более.

Следующий прыжок вывел «Солнечный Ветер» в точку, расположенную над орбитой Земли на «высоте» в одно астрономическую единицу, с большим отклонением от назначенной точки прицеливания. Гигантский суперлайнер в неопытных руках пиратских навигаторов вел себя хуже, чем пьяная корова на льду. Тут, вдали от планет и их сателлитов, это было пока еще безопасно, но чем ближе к Старой Земле будет точка выхода из прыжка, тем непропорционально больше будет риск катастрофического исхода…

Тогда Виталий Битиклений махнул рукой на желание как можно скорее оказаться у цели и приказал продолжить полет в обычном пространстве. Ведь нет причин для спешки – никто за ними не гонится, а суперлайнеру не грозит опасность исчерпания запасов воздуха или пищевых ресурсов.

В течение двух недель, пока «Солнечный ветер» без особой спешки плелся к парковочной орбите вокруг Старой Земли, все, кому это было положено по должности, рассматривали цель своего путешествия в телескопы. И чем больше они предавались этому богоугодному занятию, развивающему внимательность и зоркость взгляда, тем больше у них было вопросов и недоумения. В похожем состоянии пребывал и искин Агриппа, в которого вся история римской и неоримской цивилизации, от Ромула и Рема до наших дней, была вложена еще на этапе создания в качестве базовой информации, недоступной для изменения. И тут он видит, что картина на местности ничуть не соответствует имеющимся у него историческим сведениям – ни по уровню технического развития, ни по распределению процветающих и депрессивных регионов. Искин в недоумении – это нечто невозможное, но вполне вероятное. Однако для того, чтобы в подобных случаях не случалось зацикливания, в систему мышления искинов встроен блок парадоксальной логики, который используется в том случае, если два набора данных противоречат друг другу и необходимо отключить бритву Оккама [3] , чтобы выйти из тупика маневром по вертикали, начав рассматривать противоречие с вышестоящего уровня.

3

Бритва Оккама (иногда лезвие Оккама) – методологический принцип, в кратком виде гласящий: «Не следует множить сущее без необходимости» (либо «Не следует привлекать новые сущности без крайней на то необходимости»).

Этот принцип получил название от имени английского монаха-францисканца, философа-номиналиста Уильяма из Оккама (англ. William of Ockham; лат. Gulielmus Occamus; фр. Guillaume d'Ockham ок. 1285–1347). Сам Уильям Оккам писал: «Что может быть сделано на основе меньшего числа [предположений], не следует делать, исходя из большего» и «Многообразие не следует предполагать без необходимости».

– Тут была другая история, – выдал Агриппа фразу, достойную большой императорской премии за вклад в проблемы философии. – Эти несчастные до сих пор разделены на племена, хотя внутрипланетных войн уже, пожалуй, не случается. Именно из-за своего разделения местные жители такие отсталые. Наш долг – принести им настоящую цивилизацию и процветание. Все равно, господин мой Виталий, заниматься в ближайшее время чем-то другим у вас не получится.

Пиратский вожак подумал и согласился. В доимперские времена космическим пиратством занимались исключительно черные злодейки, относящиеся к людям с оскорбительным пренебрежением. А это не то отношение, которое стоит прощать. И, кстати, это очень даже неплохо, что ему не придется свергать династию Максимусов. Основать империю Битиклениев на пустом месте будет гораздо правильнее.

И как раз в этот момент честолюбивых мечтаний к пиратскому вожаку пришло Великое Ничто. Это притаившийся в засаде под маскировочным полем «Каракурт» в упор отсалютовал прямо по отсеку управления всеми своими депрессионно-парализующими излучателями, а потом добавил по всем тем местам, где сканирующие сателлиты зафиксировали значительные скопления пиратов. Все это амазонка Пелагия совершила с чувством честно выполненного долга, ибо на психосканере пираты смотрелись ничуть не лучше, чем скотоподобные наемники из Коринфа ее родного мира. И она не будет против, если обожаемый командующий прикажет перевешать всю эту публику на пирсе казней или пересажать на кол.

Тогда же и там же

Капитан Серегин Сергей Сергеевич, великий князь Артанский

Едва только живая начинка «Солнечного Ветра» была успокоена депрессионно-парализующим излучением, как с зависшего неподалеку «Святогора» на лайнер передали секретный имперский военный код, призывающий искина захваченного пиратами гражданского корабля к сопротивлению захватившим его пиратам и содействию атакующим силам имперского военного флота. И все сработало как надо. Защитное поле исчезло, а в нижней части корпуса открылся проем ворот большого посадочного ангара, где могло уместиться, пожалуй, с десяток больших десантных челноков, и еще осталось бы место для небольшой частной мелочи.

Пока левиафан приближался к поверхности планеты, сканирующие сателлиты просветили еще вдоль и поперек и составили для нас полное представление, кто и где находится. Именно поэтому наши удары были такими стремительными и эффективными. Кроме того, после получения отзыва с сигналом о готовности сотрудничать прапорщик Пихоцкий, оказавшийся великим хакером, через бортовую сеть челнока подсоединился к информационной сети лайнера и, пользуясь вездеходным флотским кодом высшего приоритета при контртеррористической операции, принялся скачивать оттуда то, что понадобится нам для окончательного овладения ситуацией. Впрочем, я в этот ворох самой разной информации не вникал, поручив энергооболочке отсканировать весь массив, упорядочить сведения и подавать их мне по мере необходимости.

Но и того, что я усвоил, так сказать, напрямую, вполне хватило для того, чтобы архангел внутри меня начал гневаться не только на пиратов, но и на саму госпожу Неоримскую Империю, так и не избавившуюся от остатков рабовладельческого строя, несмотря на много тысяч лет своего существования и достигнутый статус цивилизации пятого уровня. Впрочем, этот гнев пуст и беспредметен, ибо виновные находятся вне пределов моей досягаемости, а тут на месте требуется исправлять ситуацию, а не карать и читать нотации. Так что вперед и только вперед.

На эту операцию я отобрал только латиноговорящие контингенты: роту первопризывных амазонок и три когорты из первого легиона Велизария, обмундировав и экипировав их по стандартам «Неумолимого». Мои люди не должны были выглядеть деревенщиной, впервые попавшей в столицу, и то, что это удалось, тоже сыграло свою роль. Амазонки вообще никогда и ничему не удивляются, остроухие в моменты службы настолько хладнокровны, что даже непонятно, есть ли у них вообще нервы, а легионеры, перебежавшие ко мне из византийской армии и флота, везде и всюду стараются блюсти марку просвещенных ромеев. Кстати, Велизарий тоже здесь, с нами, как и Петр Багратион. После депрессионно-парализующего залпа «Каракурта» это уже не столько боевая, сколько политическая операция.