История Советского Союза. 1917-1991

У каждого народа была своя точка возгорания, и каждая республиканская коммунистическая партия по-разному отреагировала на столь нежелательное развитие событий. Поэтому и сами эти события, и действия, которые были предприняты в ответ на них в каждой республике, сильно разнились между собой.

Наиболее мирным, но в то же время и радикальным, было развитие событий в Прибалтике. То, о чем в семидесятых годах говорили только диссиденты, было позже поддержано деятелями науки и культуры. Затем к ним присоединили свой голос и массовые общественные организации и, наконец, коммунистические партии, правда, нерешительно и половинчато. Темпы, которыми развивалось движение в разных республиках, были разными: впереди шла Эстония, следом Латвия. Литва, которой миграция из других республик СССР угрожала в меньшей степени, замыкала движение.

Вначале общественное недовольство касалось только проблем окружающей среды, но вскоре в центре его оказалось то, что было самым главным для всех народов Прибалтики: аннексия этих стран в 1940 г. и последующая депортация лучших людей. В 1987 и 1988 гг. движение набрало силу и начало отмечать демонстрациями знаменательные для этих народов даты: День независимости, День депортации (14 июня), день заключения пакта Молотова — Риббентропа. Суровые толпы требовали предать полной гласности правду о событиях, которые принесли им рабство.

Как и в России, следующей фазой стало создание организаций со своими программами. В июне 1987 г. Союз писателей Латвии созвал встречу представителей всех культурных обществ республики. Они направили в адрес XIX партийной конференции радикальные требования: Латвия должна стать суверенным государством с латышским языком в качестве единственного государственного. Оставаясь в составе СССР, она должна получить независимое представительство в ООН, собственные военные формирования с командованием на латышском языке, экономическое самоуправление и право запрещать иммиграцию из других республик СССР.

Местные коммунистические партии отреагировали на эти требования очень остро, по крайней мере после персональных перемен в их руководстве. Понимая, что подобные требования пользуются всеобщей поддержкой населения, коммунисты благоразумно решили пойти на компромисс — для того чтобы предотвратить взрыв и одновременно снять наиболее радикальные требования. Когда для поддержки требований творческих союзов были созданы народные фронты (в Литве он назывался “Саюдис” — “движение”), коммунисты вступили с ними в диалог и большую часть этих требований включили в наказ своей делегации на XIX партконференции.

В октябре 1988 г. во всех трех прибалтийских республиках состоялись организационные съезды народных фронтов. Они превратились в настоящие праздники национального возрождения — огромные толпы людей пели национальные гимны, над общественными зданиями снова были подняты национальные флаги, без малого пятьдесят лет бывшие вне закона. В Вильнюсе общенациональная служба прошла в отреставрированном кафедральном соборе католической церкви, который сорок лет был картинной галереей.

На выборах в Верховный, республиканские и местные советы, народные фронты добились полного успеха, завоевав большинство мест в советах всех трех республик. Это вызвало двойственную реакцию. Во-первых, ширилось так называемое движение “выездов”, провозгласившее, что прибалтийские республики никогда не входили в состав СССР де-юре, и потому должны провести регистрацию всех лиц, бывших их гражданами до 1940 г., а равно и их потомков. Именно эти люди должны были избрать национальные съезды, которые восстановили бы независимость де-факто. Жители республик Прибалтики другой национальности (русских среди них было большинство, но имелись представители и других народов) были встревожены. Явный намек на то, что все преимущества получат представители коренного народа, заставил их образовать интернационалистские, или союзные движения, выступившие за сохранение СССР и многонационального статуса их республик. В 1989–90 гг. эти движения при поддержке аппарата КПСС организовали массовые демонстрации, участниками которых были в основном русские рабочие предприятий всесоюзного значения. Протестуя против “ползучей контрреволюции”, они дефилировали по улицам прибалтийских городов под знаком серпа и молота.

Но действительно решающие события по-прежнему происходили в Москве. Требование Горбачева предоставить ему больше президентских полномочий породило опасения, что будет невозможно добиться больших свобод; это заставило Верховный совет Литвы, где большинство принадлежало Саюдису и председателем которого был Витаутас Ландсбергис, 11 марта 1990 г. провозгласить независимость. Верховные советы Латвии и Эстонии приняли более сдержанные резолюции, провозгласившие начало Переходного периода, окончанием которого должно было стать достижение полной независимости.

Эти события сделали прибалтийские республики предметом полемических сражений между теми, кто хотел сохранить Союз, и теми, кто желал избавиться от него. Сначала Горбачев попытался навязать прибалтам свое понимание законности и правопорядка и начал экономическую блокаду Литвы. Однако через несколько месяцев она была прекращена — теперь Горбачев пытался склонить все республики СССР к подписанию нового Союзного договора, который должен был заменить аналогичный документ от 1922 г. Этот новый договор предоставил бы союзным республикам полное самоуправление, но оборона, внешняя политика и общее управление экономикой оставались в ведении Москвы.

В январе 1991 г. люди, имевшие наиболее радикальные взгляды относительно методов защиты существовавшего тогда государственного устройства, начали действовать. Во все три прибалтийские республики были введены десантные войска и специальные части Министерства внутренних дел, предназначенные для подавления бунтов (ОМОН). Все это явно делалось в соответствии с заранее подготовленным планом. Вначале войска взяли под контроль коммуникационные системы, захватив в Вильнюсе здания редакций газет и телецентра. Одновременно анонимные “Комитеты национального спасения” в Литве и Латвии заявили о своей готовности взять власть для того, чтобы “предотвратить экономический крах” и установление “буржуазной диктатуры”. Когда ОМОН и десантники подошли к зданию парламента в Вильнюсе, люди, взявшись за руки, остановили их. По меньшей мере четырнадцать человек погибли. Еще шестеро стали жертвами аналогичных событий в Риге. Ельцин, который тогда был спикером российского парламента, вместе с тремя председателями Верховных советов трех прибалтийских республик незамедлительно обнародовал заявление, где осуждалось применение вооруженной силы, угрожавшее суверенитету этих государств. Столкнувшись с сопротивлением и понимая, что дальнейшие действия в таком роде чреваты еще большим насилием, Горбачев, который был только что удостоен Нобелевской премии мира, воздержался от применения вооруженной силы внутри страны.

Еще одной жертвой пакта Молотова — Риббентропа была Молдавия, и события там напоминали прибалтийские. Первыми здесь стали проявлять недовольство творческие союзы. Вскоре на этой основе был создан Народный фронт. Реакция Коммунистической партии здесь была несколько замедленной, но все же летом 1990 г. Молдавия была переименована в Республику Молдова, и принята Декларация о суверенитете. Многие восприняли это как первый шаг к грядущему воссоединению с Румынией. Реакция живших в Молдавии представителей иных национальностей была очень резкой. Они провозгласили создание собственной Приднестровской республики со столицей в русском по преимуществу городе Тирасполе на восточном берегу реки Днестр. Они не рассчитывали на военную помощь из центра и создали свои формирования. Эти части получали оружие, полученное от советских регулярных войск или купленное у военнослужащих. Приднестровские части сохранились после провозглашения Молдовой независимости и могли стать постоянным источником военного конфликта.

Армянский народ столетиями уничтожался и изгонялся со своей земли могущественными соседями. Самым болезненным для жителей республики был вопрос Нагорного Карабаха — горного сельскохозяйственного региона, по преимуществу населенного армянами. Однако, по решению Наркомнаца он в 1921 г. был присоединен к Азербайджану. Оскорбление, которое было нанесено этим присоединением национальным чувствам армян, усугублялось еще и тем, что в однопартийной системе административная субординация затрагивала буквально все аспекты жизни. Предпочтение оказывалось азербайджанскому меньшинству во всем: в распределении жилья, в приеме на работу, в системе образования и строительстве промышленных предприятий. В 1988 г. недовольство приняло открытые формы. Был создан специальный Комитет по Карабаху. В его состав вошли, в основном, писатели, ученые и журналисты, а также, на правах частных лиц, правительственные чиновники. Отделения Комитета были созданы на заводах, в учреждениях и институтах, что очень напоминало организационную структуру КПСС, причем отделения Комитета стали серьезными соперниками парторганизаций. В феврале в демонстрации, организованной Карабахским комитетом, приняло участие по меньшей мере полмиллиона человек. Демонстранты требовали присоединить Карабах к Армении. Комитет также опубликовал при помощи Верховного совета Армении несколько своих решений.

В ответ азербайджанцы незамедлительно учинили кровопролитие. В промышленном азербайджанском городе Сумгаите, расположенном на побережье Каспийского моря, за два дня погромов были убиты десятки, если не сотни армян. Многие армяне убеждены, что происходило все это при попустительстве местных азербайджанских властей. Реакция Москвы была более сдержанной, но тоже негативной. В конце концов в Карабахе было установлено прямое правление Москвы. Для патрулирования Еревана и предотвращения бегства местных жителей в регион были введены войска. Воспользовавшись замешательством, возникшим в результате страшного землетрясения в Армении в декабре 1988 г., московские власти арестовали одиннадцать ведущих представителей Комитета — но под давлением общественности были вынуждены в июне 1989 г. освободить их. Несколькими месяцами позже Москва признала свою недееспособность и аннулировала особый статус Нагорного Карабаха, снова присоединив его к Азербайджану. В ответ на это Верховный совет Армении провозгласил образование Объединенной Республики Армения, имевшей в своем составе и Нагорный Карабах.