История Украины. Научно-популярные очерки

В начале декабря 1930 г. в Харькове состоялся пленум ЦК КП(б)У, который рассмотрел вопрос «О коллективизации» и принял такое решение: «Беспощадное наступление на кулака по всему фронту (хлебозаготовки, финансовые меры и т. п.), ликвидация кулака в районах сплошной коллективизации, переселение раскулаченных за пределы деревни должны стать составной частью борьбы колхозных и бедняцко-середняцких масс единоличников за осуществление сплошной коллективизации» [424] . Когда кто-то попытался сказать, что наши, мол, кулаки уже на Соловках, секретарь ЦК Любченко невозмутимо ответил: найдите новых.

424

Комуністична партія України в резолюціях і рішеннях з’їздів, конференцій і пленумів ЦК. — Т. 1. — К., 1976. — С. 709.

Вторая операция по раскулачиванию была проведена летом 1931 г. Вместо 30 тыс. запланированных к высылке семей (118 тыс. человек) в Уральскую область было депортировано только 23,5 тыс. Выяснилось, что на крестьян не менее эффективный стимулирующий эффект оказывал налогово-льготный перепад. Единоличники обкладывались немыслимо тяжелыми налогами, тогда как колхозники практически освобождались от них. Удельный вес коллективизированной пахотной земли в Украине поднялся с 34,1 % на 1 октября 1930 г. до 72,0 % на 1 октября 1931 г. В южных районах республики, которые давали основную часть товарного зерна, было коллективизировано более 87 % пахотной земли.

Голод 1932–1933 гг

Отступление Сталина в марте 1 930 г. было декларативным. До сих пор было известно только то, что всех, кто вышел из колхозов, вновь загнали туда. Но вот открытием для ученых стали документы, впервые опубликованные проф. В. П. Даниловым (Институт российской истории РАН) в пятитомнике «Трагедия советской деревни». Из них явствует, что в 1930–1932 гг. государство не отличало колхозов от совхозов: всё, что производилось в общественном хозяйстве колхозов, подлежало отчуждению. Рабочим совхозов (т. е. тем же крестьянам) давали за труд какую-то заработную плату, а колхозники должны были удовлетворяться тем, что получали из «подаренного» им приусадебного участка.

Рискулачивание крестьянина. Село Удачное. 1932 г.

Именно в этом трехлетии сформировалось понятие трудодня, много говорилось о преодолении уравниловки в оплате труда. Разрабатывались мероприятия по организационно-хозяйственному укреплению колхозов. В апреле 1930 г. был принят закон о хлебозаготовках: колхозы должны были сдавать государству от трети до четверти валового сбора (в незерновых регионах — не более одной восьмой). Основная часть урожая подлежала распределению на трудодни [425] .

425

Трагедия советской деревни: Коллективизация и раскулачивание: Документы и материалы 1927–1939. — М., 2000. — Т. 2. — С. 383–384.

Подлежала распределению, но не распределялась. Невиданный по глубине экономический кризис 1929–1933 гг. (получивший название Великой депрессии) привел к резкому падению цен на промышленное оборудование. Советские внешнеторговые организации радостно скупали все подряд по низким ценам и на льготных условиях оплаты. Однако вскоре выяснилось, что цены на сельскохозяйственную продукцию снизились еще больше. Долгосрочных займов Советскому Союзу никто не давал, пока он не признает царских долгов. Чтобы заработать валюту и оплатить векселя, приходилось продавать больше хлеба. Хлебозаготовительные планы стали безразмерными. Государство выкачивало из колхозов весь урожай, чтобы увеличить экспортные ресурсы.

Теперь хлебозаготовки каждый раз затягивались до весны следующего года. Выкачивание хлеба заставляло крестьянскую молодежь отказываться от работы в колхозе. ГПУ УССР рапортовало в 1931 г., что «неорганизованным отходничеством» была охвачена половина из 200 обследованных колхозов. Колхозники говорили: «Больше в колхозе быть невозможно, хлеба дают мало, работаем почти бесплатно, надо бежать на Донбасс, пока не поздно» [426] .

С переходом к сплошной коллективизации в СССР началась стремительная урбанизация: количество крестьян, которые прибывали в города, выросло с 7 млн человек в 1929 г. до 9,2 млн в 1930 г. и 10,8 млн в 1931 г. Чтобы прекратить неконтролируемую урбанизацию, с декабря 1932 г. была введена система внутренних паспортов, которая дожила до нашего времени.

426

Государственный архив Службы безопасности Украины. Ф. 16, оп. 24, д. 1, л. 2.

Раскулаченная семья покидает свой дом. Село Удачное. Начало 1930-х гг.

Из года в год продовольственное положение в украинской деревне становилось все более трагичным. Вследствие заготовок хлеба из урожая 1931 г., которые затянулись до весны 1932 г., в десятках районов Украины начался голод. Он продолжался, пока не созрел новый урожай, и забрал жизнь 150 тыс. крестьян [427] .

Убеждаясь в том, что государство забирает весь хлеб, крестьяне стали работать в общественном хозяйстве колхозов спустя рукава. Урожай страдал от сорняков, зерно осыпалось при несвоевременной уборке, все более возрастали потери урожая при транспортировке. В ходе обмолота колхозники пускали часть зерна в солому и полову, потому что в хозяйстве оставались только отходы. На III конференции КП(б)У (июль 1932 г.) руководители УССР пробовали оценить потери урожая 1931 г. С. В. Косиор оценивал их в пределах 120–150 млн пудов, А. Г. Шлихтер — в 150 млн, Н. А. Скрыпник — до 200 млн пудов. Не претендуя на точность, эти цифры давали представление о масштабах потерь — до половины годового продовольственного фонда сельского населения. Но потери урожая 1932 г. были еще большими.

427

Кульчицький С., Єфіменко Г. Демографічні наслідки голодомору 1933 р. в Україні. Всесоюзний перепис 1937 р. в Україні: документи та матеріали. — К., 2003. С. 52.

Потери были следствием материальной незаинтересованности колхозников, но в Кремле снижение хлебозаготовок объясняли организованным саботажем либо укрытием зерна от учета с целью его разворовывания. 7 августа 1932 г. Сталин собственноручно написал постановление ВЦИК и СНК СССР «Об охране имущества государственных предприятий, колхозов и кооперативов и об укреплении общественной (социалистической) собственности». Разворовывание имущества колхозов стало караться расстрелом, а при «смягчающих обстоятельствах» — лишением свободы на срок не менее 10 лет. Газета «Правда» организовала в Украине рейд, в котором с 7 до 17 августа 1932 г. приняло участие 100 тыс. «ударников прессы». Целью рейда была борьба с кражами зерна. Но напрасно корреспондент «Правды» по Днепропетровской области призывал: надо искать, ведь существует подземный пшеничный город! «Ударники прессы» его не нашли.

Сталин в это время отдыхал на южном курорте. 11 августа 1932 г. он написал письмо Л. М. Кагановичу, который оставался в Кремле «на хозяйстве». В письме вождь выражал возмущение тем, что десятки райпарткомов в Киевской и Днепропетровской областях осмелились заявить о нереальности заготовительного плана. Заслуживает внимания такой пассаж: «Если не возьмемся теперь же за выправление положения на Украине, Украину можем потерять. Имейте в виду, что Пилсудский не дремлет, и его агентура на Украине во много раз сильнее, чем думает Реденс (председатель ГПУ УССР с августа 1932 г. по февраль 1933 г. — Авт.) или Косиор. Имейте также в виду, что в Украинской компартии (500 тыс. человек, хе-хе) обретается не мало (да, не мало!) гнилых элементов, сознательных и бессознательных петлюровцев, наконец — прямых агентов Пилсудского. Как только дела станут хуже, эти элементы не замедлят открыть фронт внутри (и вне) партии, против партии. Самое плохое это то, что украинская верхушка не видит этих опасностей. Так дальше продолжаться не может» [428] .

428

Сталин и Каганович. Переписка. 1931–1936 гг. — М., 2001. — С. 273–274.

Чтобы понять, почему Сталин боялся «потерять Украину», нужно возвратиться к проблеме национальной советской государственности. Но не той, которую помнит современное поколение, а той, какой она была до Голодомора.

В процитированном письме Сталин сообщал Кагановичу, что хочет сделать его генеральным секретарем ЦК КП(б)У вместо Станислава Косиора. Каганович, уже занимавший эту должность в 1925–1928 гг., отвечал: «Мне, конечно, легче будет приступить к делу прямо, ибо знаю страну, экономику и людей» [429] . Он называл Украину страной. Все, кто прошел через 1933-й и 1937-й годы, и тем более — кто родился позднее, страной уже называли СССР. Украину привыкли называть республикой…

429

Там же. — С. 284.

С одной стороны, советская национальная государственность была немалым пропагандистским достижением для руководителей государственной партии. С другой стороны, власть предержащие не доверяли в Украине даже собственной партии (вспомним злобное сталинское «хе-хе»). В Кремле не забывали, что в 1917–1919 гг. Украину пришлось завоевывать трижды. Не забывали также о единственном случае неповиновения в почти столетней истории партии, которая была с момента рождения парализована принципом «демократического централизма». IV Всеукраинская партконференция весной 1920 г. забаллотировала рекомендованный Лениным список членов ЦК КП(б)У и избрала своих руководителей по собственному желанию.