История великих путешествий. Том 1. Открытие Земли
Шрифт:
Далее, в том же 1509 г., вместе с Диогу Лопишем да Секейрой, посланным королем Мануэлом на поиски «Островов пряностей», (Магеллан посещает Малакку — главный центр международной торговли пряностями на Востоке. Флотилия Секейры избежала гибели в гавани Малакки и благополучно прибыла в Каннанур только благодаря мужеству и находчивости трех участников экспедиции: капитана Гарсиа де Суса и двух молодых офицеров — Фернана де Магальяинша (Магеллана) и Франсишку Серрана. После этого Магеллан храбро сражался под знаменем Аффонсу д'Албукерки у стен Гоа и в Малакке и в 1511 г. отправился с экспедицией Антониу д'Абреу к Молуккским островам.
Флотилия д’Абреу дошла до островов Банда, запаслась мускатными орехами и повернула обратно в Малакку. Но один корабль, под командой Франсишку Серрана, ближайшего друга Магеллана, отделился от флотилии и поплыл дальше, к Молуккским островам. Серран обосновался на острове Тернате,
Вернувшись в Португалию, Магеллан получил, и не без труда, разрешение на работу в королевских архивах. Вскоре он убедился, что Молуккские острова расположены в полушарии, отданном Испании по договору о разделе владений, подписанному в Тордесильясе испанским и португальским королями и одобренному в 1494 г. папой Александром VI.
В силу этого договора, который вызвал столько страстных споров, все страны, расположенные в трехстах шестидесяти милях к западу от меридиана островов Зеленого Мыса, должны были принадлежать Испании, а страны к востоку от указанного меридиана — Португалии.
Магеллан обладал слишком большим запасом энергии, чтобы долго оставаться вне службы. И вот он отправился воевать в Африку, в марокканский город Асамор, где был легко ранен в коленку, но рана затронула нерв. Хромота вынудила Магеллана вернуться в Португалию. Уверенный в превосходстве своих теоретических и практических знаний, в том, что его заслуги ставят его выше придворного сброда, Магеллан должен был почувствовать острее, чем кто-либо, несправедливое обращение с ним короля Мануэла в связи с жалобами жителей Асамора на португальских офицеров. Предубеждения Мануэла скоро сменились настоящей неприязнью. Она проявилась в оскорбительном обвинении Магеллана, который будто бы притворялся страдающим от последствий незначительной раны, давно затянувшейся, чтобы не отвечать за совершенные проступки. Подобные утверждения были невыносимы для чувства чести гордого, болезненно восприимчивого к несправедливости Магеллана. Не тогда ли он решился на крайнюю меру, которая, впрочем, была адекватна оскорблению? Он заставил засвидетельствовать в специальном документе, что отказывается от прав португальского гражданина, меняет свою национальность и получает в Испании грамоту о натурализации. Провозгласив это так торжественно, как только смог, он заявил, что становится подданным кастильской короны и отныне посвящает ей все свои дела и целую жизнь. Решение, как видим, трудное, но не нашлось никого, кто бы порицал его за это, и даже самые суровые историки его оправдывают, что засвидетельствовали Барруш и Фариа-и-Соза.
В то же самое время еще один сведущий в космографии человек, лиценциат Руй Фалейру, также попавший в немилость у Мануэла, покинул Лиссабон вместе со своим братом Франсишку и одним купцом по имени Кристован ди Ару. Фалейру заключил с Магелланом договор о сотрудничестве ради достижения Молуккских островов новым путем, который не был словесно определен и остался тайной Магеллана. Прибыв в Испанию (1517 г.), союзники подали свой проект Карлу V, который в принципе его одобрил. Теперь предстояло перейти к его осуществлению, что всегда порождает трудности. К счастью, Хуан де Аранда, один из высоких чиновников торговой палаты, проникся горячим энтузиазмом к теориям Магеллана и обещал ему применить все свое влияние для успеха плавания. В самом деле, он увиделся с Фонсекой, великим канцлером и кардиналом-архиепископом Бургоса. Аранда сумел с такой ловкостью изложить преимущества, вытекающие для Испании из открытия пути в самое сердце продукции пряностей, и огромный урон, наносимый тем самым португальской торговле, что 22 марта 1518 г. был подписан договор. Император принимал на себя все расходы по снаряжению экспедиции при условии, что ему достанется самая большая часть доходов.
Но Магеллану пришлось преодолеть еще немало трудностей, прежде чем он снарядил экспедицию и пустился в море. Осуществлению его замысла всячески препятствовал португальский посол при испанском дворе Алвару да Кошта, который, видя бесполезность своих усилий, пытался даже убить Магеллана, как передает Фариа-и-Соза. Потом Фернан столкнулся с дурным отношением чиновников севильской Casa de contratacion [142] , с завистью смотревших на иностранца, получившего командование столь важной экспедицией, и ревновавших к последней почести, которой только что были удостоены Магеллан и Руй Фалейру: они были произведены в командоры ордена Святого
Яго. Карл V выразил свое согласие публичным актом, который считался неотменяемым.[142] Торговая палата (исп.).
Тем не менее была сделана еще одна попытка помешать плаванию Магеллана. 22 октября 1518 г. был организован мятеж, оплаченный португальскими деньгами. Возмущение собравшейся в гавани толпы было явно спровоцировано: адмиральский флаг Магеллана на мачте флагманского судна, пришвартованного к причалу, был объявлен португальским флагом. Однако и эта попытка не удалась, и три новых указа, подписанных королем 30 марта, 6 и 30 апреля 1519 г., определили состав экипажа и офицеров; наконец, последний приказ, изданный в Барселоне 26 июня 1519 г., утвердил Магеллана главным и единственным начальником экспедиции.
Мы не можем сказать определенно, почему произошла такая резкая перемена в судьбе Руй Фалейру. До сих пор мы видели его рядом с Магелланом в качестве самого ревностного приверженца и организатора предстоящего плавания. И вдруг одним росчерком пера он был лишен не только всех своих недавно приобретенных титулов и званий, но и права участвовать в экспедиции. Известно только, что он так тяжело переживал нанесенную ему обиду, что повредился в рассудке, а потом, оправившись от болезни, решил вернуться в Португалию к своей семье, но там был посажен в тюрьму и получил свободу только благодаря заступничеству Карла V.
Наконец сборы были закончены. Присягнув в верности кастильской короне и заставив, в свою очередь, присягнуть офицеров и матросов, Магеллан 20 сентября 1519 г. вышел в далекое плавание из гавани Санлукар-де-Баррамеда.
Но прежде чем начать повествование об этой исторической экспедиции, следует сказать несколько слов о человеке, которому мы обязаны подробными сведениями о Магеллане. Автора сохранившихся до нашего времени записок звали Антонио Пигафетта. (Это был итальянец из Виченцы, принятый в состав экспедиции в качестве «сверхштатного» уже после того, как она была полностью укомплектована. Родился он около 1490 г. и принадлежал к знатному патрицианскому роду.)* С 1518 г. Пигафетта состоял в свите папского нунция (посла) Франческо Кьерикалько, посланного папой Львом X в Барселону к королю Карлосу. Узнав о готовящейся Магелланом экспедиции, Пигафетта явился к нему с рекомендательными письмами и получил разрешение участвовать в плавании. Для экспедиции он оказался настоящей находкой, проявил себя умным и добросовестным наблюдателем, храбрым и верным товарищем.
На всем протяжении кругосветного плавания Пигафетта исправно вел дневник, послуживший затем первоисточником для всех историков, писавших о великих географических открытиях. Правда, не все факты освещены Пигафеттой одинаково подробно. Имеются в его записках досадные пробелы. Тяжело раненный в сражении на острове Себу, он не присутствовал на пиршестве, окончившемся гибелью двадцати моряков флотилии. Но в общем, если не считать отдельных преувеличений в духе того времени, отчет Пигафетты правдив и точен. Большая часть его описаний была проверена впоследствии путешественниками и учеными.
Вернувшись в Испанию 6 сентября 1522 г. на единственном уцелевшем корабле «Виктория», Ломбардец (так называли Пигафетту Магеллан и его спутники) сначала отправился во исполнение обета босым на богомолье в храм Св. Марии Победительницы, а затем явился к Карлу V, находившемуся тогда в Вальядолиде, и торжественно вручил ему свой дневник путешествия. К сожалению, дальнейшая судьба этой драгоценной рукописи неизвестна.
Позже, когда Пигафетта прибыл в Италию, по просьбе папы Климента VII и великого магистра Мальтийского ордена [143] Филиппа Вилье де Лиль Адана он изложил историю кругосветной экспедиции вторично, но на этот раз в конспективной форме. Копии его краткого отчета были посланы затем многим знатным лицам, в том числе Луизе Савойской, матери французского короля Франциска I. Последняя поручила некоему Жаку Антуану Фабру перевести сочинение Пигафетты на французский язык. Благодаря этому копии отчета дошли до нас не только на итальянском, но и на французском языке. Две рукописи XVI в. хранятся в Париже, в Национальной библиотеке. Итальянский текст находится в библиотеке Амвросия в Милане.
[143] Мальтийский орден — духовно-рыцарский орден, именовавшийся прежде орденом госпитальеров, или иоаннитов. Был основан в Иерусалиме, в 1118 г. С потерей Палестины рыцари перебрались на остров Родос. В 1530 г. Карл V передал ордену остров Мальта, и с этого времени он стал называться Мальтийским.