История Византийской империи. Том 1

Кроме церковной смуты, внимание Льва занимало исключительное положение, занятое в империи, в особенности в войске, варварами. Род могущественного вождя германских дружин Аспара, члены и приверженцы коего занимали высшие места в войске, представлял серьезную опасность в империи. Уже было замечено, что Аспар был самым влиятельным лицом в империи; при вступлении Льва он выговорил некоторые привилегии в пользу своего рода, именно, будто бы вынудил согласие Льва назначить сына Аспара кесарем. Легко видеть, что на Востоке складывался тот же порядок вещей, который неминуемо привел Западную империю к падению. Лев понимал угрожавшую опасность и принял все меры к тому, чтобы ослабить преобладающее значение германских дружин. О взаимных отношениях между царем и Аспаром прекрасные сведения передает житье св. Маркелла обители Акимитов: «Аспар был первый после царя, родом и могуществом силен, из племени готофского, под рукой его было все войско греческое. И противился Царю Аспар во многом и со всею своею фамилией был тайно враждебен Царскому, и всей Церкви Христовой тяжел весьма, ибо много помогал арианам и озлоблял православных. Благочестивый же царь Лев, будучи кРоток и богобоязлив, терпел Аспара до времени частью по незлобию, Частью потому, что все войско стояло на стороне дома Аспара».

При полном отсутствии источников трудно, конечно, войти в оценкуобстоятельств, которыми воспользовался царь Лев, чтобы предотвратить угрожавшую опасность от германо-готского элемента. Но не может быть сомнения, что в это царствование приняты были меры к организации национального войска и к ослаблению преобладания варварских дружин. Во всяком случае, для Византии в царствование Льва и благодаря принятым им мерам отдалена была та опасность, которая угрожала ей теми же потрясениями, что постигли Западную Римскую империю. Царь Лев сделал важный шаг к национализации войска, исполнив в этом отношении советы египетского епископа императору Аркадию. В первый раз при Льве I выступает на сцену народ исавры, которые жили полунезависимо в горах Тавра и отличались воинственным духом. Исаврам предоставлены были некоторые привилегии за несение военной службы, старшины их были приняты на жалованье и облечены в разные военные звания; словом, в этом военном и преданном интересам империи народе царь Лев постепенно приготовил надежное средство для ослабления вождей германских отрядов. И, конечно, это национальное дело может оправдывать даваемое ему наименование Великого.

Весьма вероятно, что в связи с отношениями Льва к Аспару нужно рассматривать бедственный исход, постигший хорошо задуманную и прекрасно подготовленную морскую экспедицию против вандалов. Известно, что полная неудача постигла это предприятие из-за неспособности Василиска, шурина императора, назначенного на ответственное место главнокомандующего преимущественно по настоянию Аспара. Когда поход окончился полным уничтожением флота, и Василиск спасался от народного раздражения в церкви св. Софии, авторитет Аспара значительно был ослаблен. Но решительная мера против временщика принята была при помощи тех исавров, о которых говорено выше. Начальник племени исавров по имени Зинон был обласкан царем и женат на его дочери Ариадне в 458/59 г.; с этих пор соплеменникам Зинона предоставлены были особенные права военной службы, так что преобладанию германского элемента постепенно полагались ограничения. С тех пор, как Зинону препоручено было командование восточными войсками (ок. 464 г.), дальнейший ход дел нетрудно было предвидеть. Начинаются враждебные отношения между германской и исаврийской партиями, сделано было раз покушение на жизнь Зинона. Тогда последний, конечно, не без ведома императора, решился на крайнее средство. В 471 г. произведен был переворот, стоивший жизни Аспару и сыну его Ардавурию и окончательно лишивший значения германскую партию. Хотя прозвание «мясника», оставшееся за Львом, может иметь свое объяснение именно в беспощадном избиении партии Аспара и Ардаву-рия, но с точки зрения интересов организующейся империи на Востоке национализация войска должна быть поставлена ему в большую заслугу.

Лев умер в 474 г., назначив преемником своего малолетнего внука, сына Зинона и Ариадны по имени Лев, который, однако, неожиданно скончался, избрав в соимператоры своего отца и, таким образом, обеспечив за ним преемство власти. Довольно продолжительное царствование Зинона (474–491) отличалось большими внутренними потрясениями, объясняемыми частью борьбою партий политических и церковных, частью честолюбивыми тенденциями членов царской семьи. В это время заметны влияния: 1) вдовы умершего царя Льва I Верины, женщины способной и честолюбивой, желавшей держать в своих руках влияние на дела и пользовавшейся для этого как орудием братом своим Басилиском; 2) царицы Ариадны, которая, естественно, считала себя как дочь и мать императоров ближе всех к высшей власти; 3) наконец, временщиков Василиска, Илла и др.

Уже через год по вступлении Зинона на престол в Константинополе обнаруживается враждебное к новому царю движение, так что он должен был спасаться бегством в Исаврию. Можно догадываться, что во главе враждебной Зинону партии стояла Верина, но ей не удалось захватить власть; национальная партия, руководимая духовенством, выдвинула Василиска, который после злосчастной экспедиции против вандалов долгое время оставался не у дел и которого только крайняя непопулярность Зинона могла снова выдвинуть на первые места.

После бегства Зинона Василиск в начале 476 г. захватил высшую власть и около двух лет стоял во главе империи; против приверженцев Зинона началось гонение; соплеменники его, исаврийцы, были преследуемы и убиваемы. Реакция обнаружилась и со стороны церковной: при Василиске православная партия утратила свое влияние, и монофизиты, т е. противники халкидонских постановлений, снова подняли голову в Сирии и Египте. Константинопольский епископ Акакий пытался удержать Василиска в церковном подчинении, простой народ и монахи начали волноваться. В Константинополе произошел большой пожар, истребивший много домов и, между прочим, часть библиотеки, причем погибли весьма ценные рукописи и художественные памятники. Указанные обстоятельства в соединении с личными качествами Василиска, лишенного и политического такта, и самых элементарных правил честности, произвели к нему общее охлаждение, не исключая даже ближайших к нему лиц. Этим воспользовался Зинон в целях восстановления своей власти и авторитета в столице. Посланный против него Василиском полководец Илл предпочел предаться на сторону Зинона; точно так же поступил и предводитель фракийских войск Арматий. Лишенный всех средств защиты Василиск решился было опереться на православную партию в Константинополе, обещая ей отмену прежних постановлений в пользу еретиков и опубликование отлучения на Нестория и Евтихия. Но ему не поверили и охотно впустили в Константинополь Зинона, не оказав ему сопротивления. Василиск искал спасения в храме св. Ирины и не прежде оставил его, как получив обещание Зинона не посягать на его жизнь. Заточенный после того в Армении в Кукуз он умер в 477 г.

Зинон обязан был возвращением власти столько же православной партии, сколько прямой и непосредственной помощи царицы Верины и вождей Илла и Арматия. Само собой разумеется, он должен был надавать много обещаний своим сторонникам, которые исполнить было не совсем легко. Не говоря о престарелой царице Верине, которая скоро лишена была влияния на дела и выслана из Константинополя, трудно было удовлетворить притязания военных людей Арматия и Илла. По отношению к первому Зинон исполнил все, что мог, назначив самого Арматия главнокомандующим войск, а сыну его, Василиску, дав титул Кесаря. Что касается Илла, он долго оставался действительной поддержкой для Зинона. Ему император был обязан устранением опасности, гРозившей ему от Маркиана, сына римского императора Анфемия, в 479 г. Но, может быть, это обстоятельство и было причиной больших притязаний Илла. Прежде всего по его козням был убит Арматий, затем, находясь в Малой Азии во главе военного отряда, он начал восстание против императора, имея намерение лишить Зинона власти и выставив самозванца в лице Леонтия (484). Это движение против Зинона было, наконец, сломлено Феодорихом, сыном Триария, состоявшим на службе империи и командовавшим отдельным готским отрядом. Из этого можно до известной степени понять, с какими затруднениями связано было царствование Зинона и как трудно было ему удовлетворить притязания своих приверженцев{2}.

Но самым важным вопросом, предстоявшим пред Зиноном, был церковный вопрос. Внутренние смуты в империи поддерживались вследствие церковного разделения. Василиск и Зинон лично не стояли на стороне приверженцев халкидонских постановлений о соединении двух естеств во Христе и, смотря по обстоятельствам, держались то православного, то еретического, т.е. монофизитского, воззрения. Теперь, когда восстановлением своим на престоле Зинон обязан был главнейше православной партии, он считал себя вынужденным в своих правительственных действиях высказаться определенно по церковному вопросу. В Малой Азии происходили колебания даже в среде епископов между православием и ересью. Но в Сирии и Палестине, в особенности же в Египте монофизитское учение одерживало верх, и ожесточенная борьба религиозных партий доходила до открытого мятежа против правительства. В Антиохии вождем враждебной православию партии был епископ Петр Кнафей, или Валяльщик, в Александрии – Петр Монг; там и здесь угнетаемая и приниженная православная партия обращалась в Константинополь с надеждой на поддержку и взывала о правительственном вмешательстве.

Константинопольский епископ Акакий внушил императору мысль сделать попытку примирения церковных партий. С этой целью в 482 г. издан был Зиноном знаменитый акт единения, или Энотик , так назывался эдикт, адресованный епископам, клирикам и монахам и всем христианам Александрии, Египта, Ливии и Пентаполя и имевший целью сближение монофизитов с православными, для чего допустивший некоторые уступки в способе изложения спорного учения. Как известно, яблоком раздора между партиями было учение о соединении во Христе двух природ – божеской и человеческой нераздельно, неслиянно, неизменно, непреложно (диофизиты в противоположность к монофизитам) Составленный Зиноном акт должен был так изложить учение о Сыне Божйем, чтобы не затронуть ни православных, ни монофизитов. Энотик, с одной стороны, утверждая истинное человечество и истинное божество Христа, как это было утверждено тремя первыми вселенскими соборами, предает проклятию ересь Нестория и Евтихия, но, с другой стороны, выразительно упоминая о символе первых соборов и избегая выражений «одна природа», «две природы», как будто намеренно замалчивает Халкидонский собор, составивший определение о двух естествах. Внесенное же в акт упоминание об этом соборе в таких выражениях: «Кто иначе думает или думал, в Халкидоне или на каком другом соборе, да будет анафема» – могло наводить на сомнения о том, какое значение приписывается этому собору рядом с другими.

Упомянутый акт имел целью, как сказано, примирить враждующие церковные партии, но намерения Зинона и патриарха Акакия не оправдались. Причина этого частью лежала в национальных различиях, составлявших существенный повод к раздорам в империи, в противоположности эллинизма к восточным национальностям Сирии и Египта, частью в жаркой полемике против этого акта со стороны римского папы, – полемике, сопровождавшейся отделением Восточной Церкви от Западной на 35 лет; наконец, неудача Энотика лежала и в самом существе этого акта – в его двойственности и неопределенности. Монофизиты остались им недовольны за то, что он прямо не высказывается против Халкидонского собора; православные ставили Зинону в вину то, что он принял на себя смелость решать вопросы веры без собора и что своим актом бросил тень на авторитет Халкидонского собора. Таким образом, следствием этого акта внутри империи получилось еще большее разделение: вместо двух партий явилось три, две крайних и одна средняя. Что же касается Римской Церкви, то последовавшее из-за Энотика отлучение от Церкви патриарха Акакия и ответ константинопольского епископа изъятием имени римского папы из диптихов Восточной Церкви является иллюстрацией политического отделения Восточной и Западной империи, которая к тому времени совершенно подпадает господству варварских народов.

В царствование Зинона произошли, однако, события, снова выдвинувшие вопрос об единой нераздельной империи. После того, как миром с вандалами в 475 г. предотвращена была опасность от морских пиратов, появляются новые враги в лице германского племени готов.

Переходим к изложению важнейшего политического события времени Зинона – образованию германского королевства в Италии. Движение остготов в Италию до сих пор представляет много непонятного{3}. И, прежде всего, какими побуждениями руководился император Зинон, посылая Феодориха в Италию? Очень авторитетное мнение высказано Моммсеном, что образование остготского королевства в Италии есть в существе дело Одоакра, т.к. появление в Италии Феодориха было лишь личной переменой стоявшего во главе вождя. Одоакр первый порвал с традицией о Западной Римской империи и, объявив себя королем, дал выражение варварским притязаниям на земельные участки в Италии и право поселения. Когда он провозглашен был 23 августа 476 г. своим войском королем, уже одним этим нарушен был прежний порядок, т.к. Одоакра мало теперь занимал носитель императорской власти, из коих один (Непот) был в Далмации, а другой, с согласия Одоакра, спокойно доживал свои дни в Кампании (Ромул-Августул). На место западного императора, которого больше не было, должны были осуществляться в Италии имперские права восточного императора, но по существу в Италии остались неизменны социальные, и политические, и этнографические отношения.