Истребление

Рослые трехглазые робоскелеты с одинаковыми лицами обрушились на священные леса. Они жгли магией, рассекали на части синими лучами, давили телекинезом, рубили обычными клинками и рвали на части руками.

Удивительно, но враг какое-то время даже мог сопротивляться. Хазгат и прочая мелочь были практически бесполезны. Древние машины их даже не замечали. Просто втаптывали во влажную почву. Однако нелюди и сами жрецы могли что-то сделать за счет подавления магии. Но на месте каждого поверженного ими робоскелета вставали двое или трое болванчиков в футуристической броне. Уничтоженные машины взрывались, часто забирая с собой тех, кто одержал над ними победу

Что там говорило перед смертью последнее тело Касаара? Слишком рано. Возможно, через сотню или тысячу лет био-технологическая цивилизация достигла бы невиданных высот. Возможно, у них появились бы новые способы защищаться от магии.

Однако… Нет. Я не дам им этого времени.

У них столько возможностей, способностей, сил. А кто я? Израненный, полубезумный маг-недоучка, голова которого доверху набита воспоминаниями мертвецов и воспоминаниями о мертвецах. Но у меня был грёбанный жетончик на одну еб#чую армию роботов. Древних машин, которые пока ещё сильнее всей рати Корнерога.

Мне вспомнился «Волшебник Изумрудного города». Злая ведьма Бастинда, которая толком и колдовать-то не умела, но чуть не уничтожила главных героев с помощью золотой шапки. Я такой же.

У меня есть своя «золотая шапка». Несчастные ублюдки Корнерога, ваши смелость, чувства и ум идут нахер. Явитесь передо мной летучие обезьяны. Убейте тут всех к хуям.

— Сообщаю, что противник прекратил сопротивление. — неожиданно объявила мне одна из скрипторов-помощниц. — Они спешно отступают в тоннели. Предлагают начать переговоры.

— Отлично, — усмехнулся я. — Сейчас поговорим. Закройте меня всей магической защитой, на которую только мы способны и телепортируемся.

Через несколько мгновений я в сопровождении двух десятков боевых и вспомогательных болванчиков перенесся прямо ко входу в один из тоннелей. Меня окружал кокон плотной красной энергии. Полупрозрачный и слегка потрескивающий, он был слишком мощным даже для подавления магии жрецов. Его могла бы пробить разве что Ксанафия, но она пока спала.

Передо мной сгрудились остатки элитных отрядов врага. Были даже знакомые лица. Опять же удивительно, но красноволосый нелюдь и девочка из близнецов каким-то чудом пережили встречу с Ас-Та-Кой-Стой. Отлично.

— А я вам говорил, сучата, что времени вам не дам.

Мой хриплый злой смех, усиленный магией, разнесся на сотни метров среди напуганных и раненных нелюдей, недобитых жрецов, поломанных деревьев, железных солдат.

— Нам не победить, — спокойно признал один из жрецов.

Уж не тот ли урод, что говорил с Первым незадолго до его побега. А существо продолжало вещать:

— Мы готовы принять любые условия, но общая система Корнерога должна быть сохранена. Эти тоннели и подземные сады поддерживают жизнь здесь. Они не дают пагубной магии обратить все в пустоши. Именно мы очищаем воду и воздух. Наши корни пронизывают землю, даруя ей благодатную почву. Это нужно сохранить.

Я ничего не ответил. Стоял и смотрел на существ, которые отняли у меня все. Все и всех. Эта мысль была искрой, от которой вспыхивало в моих жилах пламя пагубного безумия. Некому было погасить его.

— Убьёшь нас — убьешь эту землю, — продолжал жрец. — Но можно начать все сначала. Мы не пытались истребить здесь жизнь. Лишь защитить ее от ошибок прошлого.

Теперь у меня уже нашлись слова для ответа:

— Самое ужасное и удивительное, что я могу вас понять. Могу. Я сам отговорил Ксанафию уничтожать этот мир. Только вот… Знаешь, Первый, Второй, Осень, Гелла… Они все могли не просто это понять, но даже принять и примириться. Но вот какое дело… Они все мертвы. Вы их убили. Сами их всех убили. И остался только я. Самый сломанный, самый худший вариант, — затем я повернулся к скрипторам и мысленно потребовал, что мне отрубили весь входящий звук и усилили мой голос.

Не хочу ничего слышать, но хочу чтобы они слышали меня. Чтобы весь полудохлый мир узнал мои последние слова. Услышал свой приговор.

— Уничтожьте все здесь. Это приказ. Всю систему Корнерога от вершков до самых корней. Никто не должен выжить! Заряды, ракеты не жалеть! Пусть останутся лишь пепел и стекло. Пепел и стекло! Пепел и стекло! — кричал я в абсолютную тишину.

Через секунду меня уже телепортировало обратно. Десант тоже мгновенно вернулся на корабли. Через пять секунд первые смертоносные заклинания ударили по скоплениям живых корней под толщами почвы. Через пару минут земли достигли ядерные заряды. Ослепительные вспышки скрыли под собой древние леса. Но даже эти огни моей ярости казались тусклее, чем пламя в котором исчезла Эл-Ви.

Жрец не обманул. Уже через несколько часов после уничтожения подземных системы Корнерога были заметны первые признаки грядущей катастрофы. Пыльная буря из Ревущих Пустот дошла до самых руин Касаара. Вскоре кривые жалкие деревца погибнут. Они засохнут и перестанут держать воду. Вместе с ними начнётся гибель всей экосистемы. Я никак не могу это остановить. У меня есть лишь одна гребанная армия железных болванчиков. Они умеют только жечь и разрушать.

Хотя их техно-магических навыков хватило, чтобы выкачать информацию из моего мобильника. Я снова слушал музыку давно оставленного мира.

Бог, ты видишь свой мир: лишь пепел и пламя!

Вот всё, что ты заслужил — властвуй по праву.

Ты делал шаги соразмерно желаньям,

Но не прошёл лишь одно испытание — состраданьем…

Каждая строчка болью отзывалась в том, что осталось от моих разума и души. Сейчас небольшие отряды железных солдат добивают последние очаги сопротивления. Ещё несколько тысяч заняты тем, что накрывают стазисом некоторые крупные поселения людей. Однако большая часть населения все равно погибнет. Оставшиеся, вероятно, будут уничтожены Ксанафией через три тысячи лет или сожраны Ас-Та-Кой-Стой ещё раньше. Я думал уничтожить эту расползающуюся на многие сотни километров тварь, но… не стал.

Когда взгляд мой сквозь экраны пал на кровавые реки и легионы чудовищ, то мне показалось, что именно эти существа могут наследовать погибающий мир. Что если Висмерхил был прав? Что если безумный инкуб не зря проводил свой нечестивый ритуал? Я уже неоднократно наблюдал самые причудливые повороты судьбы. Поэтому пусть живёт. Пусть развивается дальше. Это все уже не моя проблема.

Корабль готовился к отбытию.

По моему приказу скрипторы оживили и починили одного из древних гигантов, что бесцельно вращался на орбите планеты. Корабль, размером уступающий Аримиону, но всё равно беспредельно могущественный. На нём стояли свои механизмы магического контроля. Они вытягивали энергию из струн мироздания и корабль мог работать даже в миллионах световых лет от Аримиона.