Итак, моя милая…

Рука, больше похожая на птичью лапу, скользнула в карман и появилась оттуда, вооруженная пистолетом, стреляющим кислотой. Том ударил Мейски в челюсть, и пистолет упал на пол. Казалось, в грудной клетке Мейски что-то взорвалось. Он упал на ковер. Нестерпимая боль пронзила все его тело. Он хотел закричать, но не смог издать ни звука. В глазах его потемнело, и он инертной массой остался лежать у ног Тома.

Шейла равнодушно посмотрела на тело Мейски.

– Я исчезаю, – сказала она.

Подобрав часы, она зажала их в руке. Том вырвал их у нее из рук.

– Убирайся! – крикнул он. – Я передам их в полицию.

Она сделала шаг назад, с презрением глядя на мужа.

– Дурак! – сказала она. – Неужели ты так ничему и не научился? – Повернувшись, она вышла в коридор, заколебалась.

Мысли бежали с бешеной скоростью. У нее имелось одиннадцать сотен… мало. Может быть, у маленького уродца были еще деньги? Она побежала в спальню, где стоял его потертый чемодан. В чемодане денег не оказалось, но среди мятых рубашек лежала баночка крема для рук «Диана». «Боже! – подумала она. – Он стоит двадцать долларов! И зачем он был нужен старому подонку? – Она бросила крем в сумочку. – Я отправляюсь в путь с солидной суммой денег, хотя приехала сюда без цента».

Выйдя в прихожую, она схватила пальто. Через пять минут должен идти автобус на Грейхаунд. На нем она доедет до Майами и затеряется в большом городе. Ни слова не говоря, она направилась к двери.

– Шейла!

Остановившись, она искоса глянула на Тома, стоявшего у двери.

– Я ухожу… прощай, дурак, и спасибо за ничего, – сказала она, берясь за ручку двери.

– Он мертв, – сказал Том. – Ты слышишь? Он мертв!

– А что ты хочешь? Чтобы я его зарыла? – спросила Шейла и вышла из бунгало.

То бегом, то шагом она заспешила к автобусной остановке, унося в сумочке свою смерть.