Иван-царевич и C. Волк.Похищение Елены

пока не сдохнут! – проревел он команду своим солдатам и зачарованным дружинникам.

– И баб тоже! Всех!!!..

Те двинулись ее выполнять.

Два десятка хорошо обученных, экипированных и вооруженных солдата, готовых не останавливаться ни перед чем и не перед кем. Если все прикинуть и посчитать – у толпы безоружных, разряженных по случаю праздника мужиков не было ни единого шанса.

В любой другой день.

Но не в этот.

Современной лукоморской наукой к тому времени уже было доказано, что потребляемая спиртосодержащая жидкость в первую очередь пагубно воздействует на левое полушарие мозга, отвечающее за логику и расчет. Правому же полушарию, отвечающему за творчество, фантазию и свободный полет мысли, это же количество точно такой же жидкости идет только на пользу и развитие.

Что и предстояло сейчас продемонстрировать гостям свадьбы кузнеца с шорниковой дочкой.

Если бы мужики были в состоянии раздумывать и анализировать, они бы безропотно подчинились грубой силе, но сейчас, вырвавшись из-под спуда подвыпившего и завалившегося спать левого полушария, у них просилась в полет душа.

– Да что же это деется-то, а?!.. – разнесся над праздничным столом, так неожиданно ставшим местом побоища, горестный женский голос.

– Выхоть, они нас СОВСЕМ не уважают?.. – недоуменно, но уже подозревая что-то важное, вторил ей мужской.

– Мы к имям как к людям, а они к нам…

– Даже свадьбу догулять не дают!..

– Баб наших забижають!..

– Ишь – раскомандовались – «в рудник!» «в железа!» «в кнуты!»…

– Паразиты на теле обчества!..

– Дед Назар, бабка Люда, а вы знаете, кто такие паразиты?

– Степан, отстань!..

– Распояс… сались!.. Бусс… сер…мане!..

– Кто их сюда звал?!..

– Басс… сор… мяне!..

– Да кто они вообще такие?!..

– Босс… сур… мяне!..

– Васька, Вась, а ты знаешь, кто такие паразиты на теле, не за столом будь сказано?..

– СТЕПАН!!!..

– Думают, им тут все можно!..

– Нахальё!..

– Понаехали тут!..

И, наконец, над разогретыми и уже должным образом взвинченными гостями пронесся исконный лукоморский боевой клич-пароль:

– Наших бьют!!!..

И тут же прогремел отзыв:

– Ах, ты ж, заломай тебя медведь!..

И мужики, похватав, что под руки попало – со стола ли, из кучи ли подарков, или просто, не мудрствуя лукаво, выдернув скамью или доску из-под своего или соседского зада, встречной радостной волной налетели на едва успевших продвинуться на несколько шагов солдат узурпатора.

Вот теперь все было правильно, сердцем чувствовали они. Вот теперь – хорошо. Праздник удался. Ай, да Данила. Ай, да молодец. Ведь даже младенец в Лукоморье знал, что попить, попеть и не покуражиться – свадьба на ветер. А покуражиться ТАК, и над ЭТИМИ… Ох, кому скажи – обзавидуются!

– Ах, растудыть твою в дуду!..

– Так ты еще драться!..

– Ох, ты ж морда чужеродная!..

– В душу плюнули!..

– Ук… копанты!..

– Прочь!..

– Скоты!..

– Хватайте их!..

– На!.. Моей!.. Свадьбе!.. Не позволю!..

– Бесс… сюр… Ак… кунпанты!..

– Руки убери, пока не оторвали с башкой!..

– Ах ты, мужик сиволапый! Да я с тебя шкуру спущ…

БУМ-М-М-М…

Медный таз для варенья, пущенный рукой невесты, звучно встретился со шлемом накинувшегося было на жениха лейтенанта, и это прозвучало сигналом к вводу в действие засадного полка.

– Не тронь мово Семена, злыдень!!!.. – завизжала как циркулярная пила, наткнувшаяся на гвоздь, Аленка – шорникова дочь.

– Что ж это они деют-то, а?!.. – мгновенно получила она поддержку от товарок.

– Ах они, окаянные!..

– Давай, бабоньки, вперед!..

– Зададим им жару!..

– Бей супостатов!!!..

– Спасай мужиков!!!..

И женская половина свадьбы, не усидев на месте, похватала на дворе и в сараях то, чем побрезговали или до чего не добрались мужики, и ринулась в бой.

В ход пошли штуки полотна, которыми орудовали как палицами, моченые яблоки – ручные гранаты, лопаты – копья, поленья – мечи, прялки – бумеранги, веретена – дротики, подушки и перины – дымовые (перьевые) завесы, упряжь – лассо, помои – газовая атака…

Павших дружинников, не знавших слова «отступать», разошедшиеся женщины связывали ремнями или засовывали в бочки и катили в сарай.

Черносотенцы, прикрывая лейтенанта а, может, просто толкая его, чтобы скорее проходил в ворота, чтобы и они успели ноги унести, прикрывая головы от картошки в мундире и банок с вареньем, нервно рвались на улицу.

– Черная Сотня!.. На помощь!.. Бунт в городе!!!.. – вопили они, захлопывая за собой ворота. – Все сюда!!!.. В городе восстание!!!..

И клич их был услышан.

– В городе восстание!..

– В городе бунт!..

– А мы тогда тут чего сидим?!..

– НАШИХ БЬЮТ!!!

И со всех концов стольного града Лукоморска, сметая заметавшихся в панике угнетателей-оккупантов, как весенний паводок очищает от зимней грязи все на своем пути, к дворцу понеслась-потекла веселая и злая толпа. Все, что могло наносить колюще-режущие ранения или, на худой конец, послужить причиной смерти от удара тупым тяжелым предметом, как по волшебству находило свой путь в руки разошедшимся и не знающим больше удержу горожанам.

– Бей их!..

– Не жалей!..

– Как они нас не жалели!..

– Как бояр наших живьем в землю закопали ночью!..

– Думали, не узнаем!..

– Как царя-батюшку в темницу посадили!..

– Как мужиков наших в карьер угнали под плетками!..

– Да они ж алкаши безродные!.. Нормальные-то откупились у лекаря!

– А алкаш что – не человек?..

– Человек алкаш!..

– За алкашей!..

– За человеков!..

– У-у, супостаты!..

– Врешь – не уйдешь!!!..

Против лома нет приема только пока нет другого лома, неспроста гласит народная мудрость…

Заколдованных дружинников, двигавшихся без внятных команд отступающих оккупантов как механические солдатики, у которых кончается завод, старались просто валить на землю и связывать, зато Черная Сотня – пришлые захватчики и присоединившиеся к ним местные коллаборационисты – милости не знала и не ждала.

Но что могли поделать несколько десятков вояк против половины города, решившей,

что именно сегодня праздник, не отмеченный пока ни в одном календаре – последний день оккупации?