Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Шрифт:

Волк сжал зубы, сделал вид, что стойко снес и этот удар судьбы, и гордо подставил свой кувшин резво подскочившему виночерпию султана.

Хранителем Черной Кошки Истины была принесена позолоченная клетка, содержащая раскормленное тупоносое плоскомордое существо с длинной густой лоснящейся шерстью. За ним следовали два личных кошкиных опахальщика.

– Готова ли наша кошка исполнить свой долг перед правосудием? – приподнимаясь на троне, задал вопрос султан.

Кошка приоткрыла один глаз, презрительно обвела им окружающих, и снова закрыла.

– Готова, о повелитель, – склонился ниже клетки кошконосец.

– Тогда пойдем к

подземельям, и да поможет Сулейман правому и накажет виноватого, – промолвил султан, и вся группа участников, болельщиков и не в последнюю очередь – арбалетчиков проследовала на первый этаж, где и находился вход в темную комнату потерянных истин.

Кошка была с почестями отпущена на пол и мягко, но решительно протолкнута в дверь подвала монаршим сапогом.

Как только она переступила порог, султан захлопал в ладоши, зашикал, и враз забывшая про ожирение и одышку и обретшая давно утраченную прыть кошатина, мявкнув и выгнув хвост дугой, рванула в темноту.

Вслед за ней, также мягко и решительно, но без применения обуви (правда, по лицам представителей Наджефской стороны было видно, что в случае чего об этом долго просить не придется), в подземелье втолкнули обвиняемого и тихонько прикрыли за ним дверь.

Лязгнул несколько раз, поворачиваясь, тяжелый ключ в замке.

Волк остался наедине с кошкой.

Главным отличием темной комнаты для поиска истины было то, что она была чрезвычайно темной.

Действительность превосходила все ожидания. Серый мог передвигаться по ней с выпученными до крайности глазами, или вовсе закрыть их – разницы не было бы никакой. Даже если эта закормленная скотина была бы у него в сантиметре от ног, он не мог бы ее увидеть. Ха! Султан напрасно беспокоился насчет воды – Серый был уверен, что налей он в вазу хоть молока, она бы не подошла. "Сливки и сметана" было написано на ее самодовольной усатой роже.

Шаркая перед собой выставленной вперед ногой на предмет поиска первых ловушек и провалов, Волк сделал несколько шагов, держась за стену, пока не уперся в стену из чего-то по переменности то железного, то деревянного, занозчатого.

Что бы это могло быть?..

Тут Волка осенило: это же и есть пресловутая наджефская универсальная мебель – сундуки.

Значит, начинается...

Двигаясь тем же манером вдоль них, Серый через четыре шага ушиб ногу еще об одну такую стену, и, попытавшись пролезть между ней и еще одной такой, чуть не обвалил себе на голову обе.

Ну, понаставили...

Мастера старинного вамаяссьского искусства хуо-ди – как правильно расставлять мебель, чтобы деньги водились – при виде такой планировки выбросили бы свои компасы и ушли в монастырь.

Боком-боком Серый извлек себя обратно и на ощупь нашел натуральную, надежную кирпичную стену, на которую можно было теперь со спокойной душой навалиться и перевести дух.

Что дальше?

– Кис-кис-кис, – обратился он к невидимому зверю.

В ответ – презрительная тишина.

– Кис-кис-кис-кис-кис! – попытался еще раз он.

С тем же результатом.

Волк с холодеющим сердцем представил, как в виртуальных песочных часах его жизни последние песчинки с отчаянием цепляются за гладкие покатые стенки и одна за другой проигрывают войну с притяжением.

Что тут можно было сделать?

Потеряться самому, и когда пойдут искать не его, так кошку, незаметно проскочить мимо стражников и улизнуть из дворца?

Но когда это еще будет, и если пройдет слишком много времени,

где он тогда найдет Виктора, Масдая и, самое главное, джина?..

А если эта противная кошатина знает какой-нибудь потайной выход отсюда и вернется сама, то искать его могут не пойти и вовсе... Откроют дверь, увидят, что его нет поблизости, и на этом всё и закончится. Ведь не так важно, у живого или у мертвого будет отрублена голова для водружения на всеобщее обозрение, и какой она при этом будет свежести...

Но что еще?!..

Серый по стеночке опустился на пол, поджал под себя ноги, как это делают аборигены, и задумчиво отхлебнул из вазы.

Вино и впрямь было хорошее, только теплое.

Поморщившись, он с усилием проглотил то, что набрал в рот, а остальное вылили на пол подальше от себя.

Надо искать кошку.

Для этого нужен свет. Огонь.

Его можно добыть трением кусочков сухого дерева друг о друга, если бы они только были.

Так... Что там у нас можно такое попросить у вазы, чтобы оно было сухое, терлось и горело?..

– Хворост, – попробовал Волк.

В воздухе соблазнительно запахло печеньем.

Волк вспомнил, что проголодался.

Вытряхнув горячий "хворост" в сахарной пудре на колени, он принялся уминать его за обе щеки и одновременно раздумывать, что бы заказать еще.

Цветы...Цветы... Цветы... Которые горят... Или светятся... Или такие сухие, что из них можно добывать огонь... Где же сейчас эта проклятая скотина может быть?.. Не-е-ет... Такая толстомордая кошка никогда не побежит невесть куда искать неизвестно какие подземные лазейки... Она в них просто застрянет... Она, небось, сейчас где-нибудь неподалеку, сидит в трех шагах от двери и ждет, пока она откроется, чтобы сигануть поскорее обратно в свою клетку и нажраться отбивных или осетрины... Было бы у меня что-нибудь такое... вкусненькое... кошкоприманивательное... На печенье она, конечно, не клюнет... Что у нас тогда получалось с джином?.. Ириски... Ногти... Глаза... не успели получиться... Табак... Текила... Нет, все не то... На это даже умирающая с голоду гиена не клюнет... Может, есть какие-нибудь растения с мясными или рыбными названиями?.. Какая-нибудь шашлычная колючка... Или колбасный вьюнок... Или карповый цветень... Или... или... или...

Сердце от нечаянной идеи и нежданной надежды подпрыгнуло радостно в груди, и Серый, пока не потерял мысль, схватил вазу, потер бочок и через набитый рот, брызнув крошками, выдохнул:

– Валерьяна!!!

Дрожащими руками ощупав выпавшее из перевернутой вазы растение, Волк обнаружил, что самое главное – корень – на месте.

Остальное было делом техники.

Когда дверь была открыта, изумленному взору благородной публики предстал блаженно улыбающийся Волк с самозабвенно мурлычущей светло-серой от пыли кошкой на руках.

– Чудо!..

– Чудо!..

– Это чудо!..

– Такого еще никогда не было!..

– Чтобы обвиняемый ПОЙМАЛ кошку!..

– Невероятно!..

– А, может, это какое-нибудь колдовство?..

– Сулейман помог мне, – лицемерно потупил очи отрок Сергий. – Как договаривались. Вот. Принимайте. Ваша кошка?

– Да...

– Тогда забирайте. А нам пора, на улице темнеет уже, поди, – и он, вручив благодушно жмурящуюся кошу изумленному султану, подхватил под руку джина, хлопнул по плечу Огранщика, и быстрым шагом направился по коридору в ту сторону, где, по его представлению, должен был находиться выход из дворца.

Поделиться с друзьями: