Иван Московский. Первые шаги

– Иван Иванович! Это я! Иван Фрязин! – Вновь закричал с легким акцентом прокричал всадник.

Ваня несколько секунд поколебался, а потом, тронув коня, поехал вперед – выезжая к этому переговорщику. За ним устремился десяток всадников сопровождения, выделенных из отряда Холмского. Не драбанты, конечно, но княжич просчитывал и вариант поражения, поэтому минимальной охраной озаботился. А то ведь и до баррикад не добежишь, если в одиночку.

– Княже, - поклонился Джан Батиста. – Рад видеть тебя в здравии!

– Что ты здесь делаешь? – Хмуро поинтересовался Ваня.

– Я выполнил твое поручение, - вновь поклонившись сидя в седле, ответил он.

– Мое поручение? Привод на Москву польских и литовских войск? Разве это я тебе поручал?

– О нет! Я привел посольство от Святого Престола! А вместе с ним двух невест. Дочь короля Неаполя Элеонору Арагонскую для твоего отца и юную герцогиню Миланскую Катерину Сфорца для тебя. Эти воины, - махнул он рукой в сторону латной конницы, - отряд сопровождения.

– А почему вы прибыли вместе с Казимиром?

– Так вышло, - виновато ответил Джан. – Когда мы прибыли к Смоленску, Казимир уже собрал войско и собирался идти походом на Москву. Мы не решились идти впереди. Да нам никто и не дал бы. Мы даже про невест не стали говорить. Хватило и того, что с нами ехал племянник Папы Римского - очень уважаемый человек. И мы все вполне походили на его сопровождение и гостей.

– Племянник?

– Да, Пьетро Риарио. Легат, кардинал и латинский патриарх Константинополя. Он решил возглавить посольство, так как твое предложение очень заинтересовало Святой Престол. Борьба с османами и магометанами – дело чрезвычайной важности.

– Я рад… серьезно, очень рад, что удалось достичь взаимопонимания. Жаль, только, что с невестами, видимо, получится некрасиво. Говорят, моего отца убили.

– О! Не переживай. До нас уже дошли эти печальные слухи. Мы обсудили их и пришли к выводу, что неаполитанская принцесса сможет стать невестой Великого князя, вне зависимости от того, кто им окажется. Ты или твой отец. А дочь герцога Милана – сможет стать невестой наследника. Даже если его только предстоит зачать и родить. Ей ведь не так много лет, и она может подождать. Если же так случится, что Элеонора умрет, не родив наследника, то Катерина сможет занять ее место.

– Хм… - задумчиво произнес Ваня, смотря на Джан Батиста. – Святой Престол до такой степени заинтересован нашим союзом?

– Да.

– А девушки согласны с таким положением дел?

– Они готовы послужить Святому Престолу.

– То есть, им ничего еще не сказали? – Повел бровью Ваня. Джан промолчал. – Ладно. Это потом обсудим. Сейчас важнее закончить более важные дела.

– Кремль?

– Да.

– Долгая осада… - начал было говорить Джан, но княжич его прервал.

– Никакой осады. На эти игры у меня нет времени. Благо, что крепость весьма посредственная. Для этих мест сильная, но ты, друг мой, вырос на севере Италии. И я уверен – видел настоящие крепости. Не думаю, что она отнимет у меня много времени.

– Я могу чем-нибудь помочь?

– Нет. Это лишнее. Снимайтесь с лагеря и подходите к городу. Я отдам распоряжения.

– Да, господин, - еще раз поклонился Джан, оставаясь в седле. Ваня же едва заметно кивнул и, развернув коня, отправился обратно к своему войску.

Несколько отрывистых команд, и пехота с артиллерией пришли в движение, перестраиваясь в походную колонну. Быстро. Слажено. Организованно. Артиллеристы отцепили лямки и завели хоботы лафетов на передки, в которые были впряжены лошади. Не удалось избежать и махания флажками. Сигнальщик передавал приказ Холмскому занять лагерь Казимира. Ну и так далее. Легат и прочие военные наблюдали эту сцену с открытым ртом. Пяти минут не прошло, как только что развернутое в боевой порядок войско полностью перестроилось в походный ордер и двинулось вперед.

Под музыку. Только не ту мерную, действующую на нервы. А другую. Скоморохи, привлеченные князем для «сочинения» по вольно подвываемым мотивам музыки для боя, отличились и в других делах. Поэтому здесь и сейчас итальянские наблюдатели услышали импровизацию на тему знаменитого Scotland the Brave. На волынках и барабанах . Под нее вся эта организованная колонна и двинулась в сторону Москвы…

– Он всегда такой? – Тихо спросил легат, наблюдая за тем, как красиво и аккуратно двигаются пехотные коробки, покачивая пиками и щитами.

– Какой?

– Почему он пленных не брал? – Кивнул легат, в сторону поля боя московской пехоты с литовцами и поляками.

– Он не любит брать пленных. Он считает, что это желание мешает побеждать.

– А разве выкуп его не интересует?

– В весьма незначительной степени. Джованни вообще не любит воевать. Для него война – лишь инструмент решения тех задач, которые не удалось разрешить иначе.

– Не любит? – Удивился глава миланской делегации.

– Терпеть не может.

– Боюсь себе представить, что было бы, если бы он любил воевать, - покачал головой легат. – Он ведь разбил довольно серьезное войско Казимира, не потеряв ни одного человека.

– В этом весь Джованни, - виновато улыбнулся Джан Батиста…

Разговор тек сам собой. Руководство итальянцев же, отправив часть воинов в лагерь, двинулось следом за княжичем. Слова о том, что он быстро решит вопрос с кремлем, их немало заинтересовали. Хотелось посмотреть на это своими глазами.

Ваня не подвел. Выбрав самые неожиданные для атаки ворота кремля, он подвел туда всю дюжину «саламандр». Развернул их. И ударил беглым огнем по воротам. Минуло всего три минуты от подхода артиллерии, как ворот попросту не было. Их сдуло. Ядрами. Деревянные же, пусть и окованные.

– Дядя! – Прокричал княжич в берестяной рупор, кои использовались активно на его стругах для общения на марше. – Ты видишь – я готов войти и убить всех, кто служит тебе. Ибо они изменники. Как и ты. Но я хочу дать тебе шанс спасти их. Выходи на поединок. Только я и ты. Пешими. И пусть Всевышний нас рассудит! Победишь? Мои люди тебе присягнут. Я одержу победу – твои присягнут мне. И обещаю воинов твоих не убивать. Если же струсишь и не примешь вызов – я убью всех, кто служит тебе.