Из другого теста
Шрифт:
Наруга вздохнула:
— Ничего. И мне придётся как-то исхитриться, дабы влиться в их родоплеменные связи.
— Да уж, придётся, — невесело хмыкнул Гаффар и обернулся к брату: — Имран, Аллах воистину велик и неповторим в своём умении преподносить сюрпризы. Мы с тобой ломали голову, как укрепить нашу дружбу с беррами. А нынче у нас на борту новая хозяйка Таноля.
— И в полной вашей власти, — оборвала ненужные ей разглагольствования Наруга. — Давайте, крепите дружбу. Я не против. С тех пор, как меня превратили в безродную бродягу, я только и спасалась советами таких, как вы, умудрённых наставников. На всякий случай, предупреждаю: это не просьба, а шантаж. Чем больше ваша наука поможет мне в вопросах
— А насчёт Европейской у тебя вопросов не возникает, — насмешливо уточнил Гаффар.
— Нет. Ровно с тех самых пор, как мою мать оскорбила её же семья. И вытурила прочь с Аттики.
— Примерно потому же и берры их игнорируют, — покивал Гаффар. — Твои бывшие родичи не смогли унять своего высокомерия, посчитав это излишним. Они так и не научились видеть в беррах людей. А с животными у них нет причин церемониться.
— Скажи, а почему они не пытались захватить планету силой?
— С чего ты взяла? Конечно, пытались — не идиоты же. Как только обнаружили эту планету, так и сунулись прибрать её к рукам. Высадили десант — честь по чести. Насколько мне помнится, четыре полных батальона. Две с половиной тысячи отборных космодесантников. Да ещё четыре средних рельсотрона с пушкой, нейропарализатором широкого спектра и системой лазерного сканирования.
— Зачем столько? — удивилась Наруга. — На планете нет оружия, не считая ножей и топоров.
— Ну, ты даёшь! — восхитился Гаффар, всплеснув руками. — А чудовища?
— И что, помогло?
— Кому: беррам или гостям?
— Гостям.
— Лазерное сканирование, нейропарализаторы, ручные веерные плазменники и прочее — вплоть до линков в башке — отказали сразу. Верней, они вовсе не пожелали приступать к делу. Первые полчаса после приземления десантники только и делали, что ругались да пытались добиться от своих игрушек хотя бы толики пользы. А за полчаса на встречу с ними подтянулись все монстры, что успели добежать, допрыгать и доползти. Такого угощения им сроду не доводилось видеть. Правда, ребята не растерялись. И взялись за то, что могло пригодиться в рукопашной схватке. Они даже успели поржать над размерами разрекламированных чудовищ, — презрительно скривился Гаффар. — Извечная проблема цивилизованных людей: они всегда всё знают про любую опасность, ибо уверены, что знают. Но, вера весьма склонна к предательству. Она и тут не постеснялась предать столь ярых своих поклонников.
— Гаффар, ну, чего ж ты такой нудный? Давай уже к делу! — взмолилась затаившаяся на полу Ракна. — Интересно же! А ты нудишь и нудишь со своей философией.
— Заткнись, дорогая, — бросила Наруга и кивнула рассказчику: — Прости. Мы слушаем. Что подвело десант?
— О! То, что планета берров является самой подлейшей подлостью во всей галактике, — многозначительно округлил и без того немалые глаза Гаффар. — Зверушки, высыпавшие навстречу обеду, не впечатляли разрекламированными размерами. Но эти твари потому и чудовища, что способны внезапно в считанные секунды вырасти под небеса.
— Не морочь девочкам голову, — поморщился Имран. — Самый здоровый из них не превышает метров пятидесяти. Да и то, на пике роста.
— А змеи? — мгновенно встрял в спор Гаффар.
— Так они же ползают.
— Можно подумать, кому-то от этого легче?
— Мне-то от вашей свары точно не легче, — проворчала Ракна, подползая ближе к сказителю. — Короче: зверушки резко вымахали и что? Сожрали весь десант?
— Почти, — покачал головой Имран. — На их счастье, вмешались берры. Чудовища с ними немного повоевали, но отхлынули, толком не пообедав. Они там все повально боятся этих оборотней, что лишний раз говорит в пользу человека. Ну,
десант, понятно, эвакуировали. Точнее, половину. А вот всё их мёртвое барахло так и осталось валяться, где бросили. Поселенцы рассказывали, что года через три-четыре от него и следов не осталось. В труху рассыпалось.— А на орбите что, просто любовались на это избиение младенцев? — недоверчиво сощурилась Ракна.
— Всё, что пытались запустить по планете с орбиты, отскакивало от неё, будто камушки от скалы. Поразительное дело: эта планета защищает себя почище самой крутой системы орбитальной зашиты каждой столичной планеты. Эту оплеуху умники из Европейской лиги ещё долго не могли пережить. Да что там! Они не сразу и уразумели: что, собственно, произошло? Съёмка-то с места событий тоже не удалась. На этой планете вообще не работает ни одно устройство кроме живого тела.
— А то, что внутри тела? — придирчиво уточнила Ракна.
— Тебе зачем? — столь же въедливо уточнил Гаффар. — Ваши-то линки нейтрализовали. Потому как, покойницам они уже не пригодятся. И у берров не пригодятся. Не к чему их там применить. И переводчики в башке вам не нужны. Основными галактическими языками вы владеете на зависть. С воровками вон и без линков столковались.
— А как же аборигены меж собой договариваются? — удивилась Ракна. — Их же там каждой твари по паре.
— Они там нынче все русские, — усмехнулся Имран. — Основная-то часть поселенцев они. А детишки прочих с рождения, считай, в основном русский и слышат. Некоторые их даже родному не учат. Зачем? Всё равно им с планеты пути нет. Навечно застряли…
— Что значит: застряли? — напряглась Наруга.
Правоверные старцы переглянулись. Потом Гаффар принял независимый вид и сухо проворчал:
— Вот прибудешь на место, там тебе всё и растолкуют.
— А у вас что, толковалку заклинило? — недобро процедила Ракна.
— А нас не уполномочивали лезть в чужие дела, — в тон её прошипел Гаффар.
Наруга решила, что суть вопроса не стоит ссоры, и вернулась к прежнему разговору:
— Если планета саботирует электронику, как же посадочная площадка? Как вы доставляете грузы?
— Ваши-то челноки туда садятся, или втыкаются метеоритами? — примирительно сделала глазки Ракна. — Они-то с чего там работают? С соизволения Аллаха?
— Трепло, — укоризненно приласкал её Имран. — Но ты угадала: с соизволения. Только не божьего, а Проклятой планеты. Мы об этом не слишком-то распространяемся. Но, раз уж ты, Наруга, одна из них… Словом, мы уверены, что эта планета живая. То есть, как бы живое существо.
— Продолжай, — попросила Наруга. — Я вовсе не считают, будто ты свихнулся. И кажется, поняла твою мысль. Ты считаешь, что планета защищает своих жителей по собственному усмотрению?
— Скорей, защищает, следуя их желаниям, — поправил Гаффар. — Вот, скажем, берры охотно имеют с нами дело, и нас она принимает. Мы прилетаем, опускаемся на неё, и ничего. Всё, как всегда на любой другой планете. А тот же десант ещё не успел совершить прыжок, как она блокировала их инструменты агрессии. Кстати сказать, берры в этот момент превосходно знали, что их летят завоёвывать. Но, ни один даже не почесался. Как занимались своими делами, так и продолжили. Словно знали, что им ничего не грозит.
— Ну, хорошо, — нахмурилась Наруга. — Полагаю, у Американской лиги с беррами та же проблема. А чем им славяне не угодили? Эти не производят впечатление высокомерных засранцев. Хотя я не настолько хорошо успела их узнать.
— Славяне хитрые, — уличил Гаффар. — Они не полезли первыми выяснять отношения с беррами. Дождались чужих инициатив, полюбовались со стороны. А потом двинули договариваться. Как иначе? Наше особое положение всем ровно кость в горле. Хотя — видит Аллах — неспроста нас посчитали достойнейшими партнёрами.