Из Индии с любовью

Глава 35

В Джодхпур мы прибыли ближе к вечеру, когда на город легли длинные золотые тени, осветив последними ласковыми лучами заходящего солнца купола, башни, крыши и стены домов этого древнего города, стоявшего, как страж, на краю каменистой пустыни. Над городом вздымала свои могучие бастионы величественная, ни с чем не сравнимая по красоте и архитектуре крепость. Ни одна из европейских твердынь не производила на меня такого внушительного впечатления, как это творение индийских зодчих. Крепость будто вырастала из скалы, вздымая над городом свои стены, как могучий властелин всех окрестных мест.

Когда мы петляли по еще наполненным людьми и машинами улицам, я то и дело оглядывалась на этого каменного исполина.

На узких, запруженных транспортом и пешеходами улочках то и дело встречались верблюды. Дома с плоскими крышами – терракотовые, бежевые, голубые – лепились беспорядочно друг к другу, как будто ребенок-великан рассыпал во время игры свои кубики.

Наше такси остановилось на перекрестке одной из главных улиц, и я увидела невероятную картину. Пожилая сухопарая женщина в выцветшем розовом сари поставила на землю большое медное блюдо, наполнила его молоком из высокого узкого кувшина, и сейчас же со всех сторон к ней сбежалось не меньше сотни огромных серых крыс с лысыми розовыми хвостами. Они буквально облепили блюдо, жадно лакая угощение. Женщина терпеливо ждала, пока эти мерзкие создания закончат свою трапезу. Рядышком на корточках сидели человек пять ребятишек и с любопытством наблюдали за происходящим. Такси тронулось, мы поехали дальше.

Воистину, Индия – страна чудес! Не удивлюсь, если они откармливают и пауков! Впрочем, пауки питаются мухами, а это тоже форма жизни, и для каждого индийца она священна. Так что с пауками, вероятно, у них облом.

Наконец, миновав километров пять узких петляющих улиц, заполненных верблюдами, коровами, нищими и даже – представьте себе! – транспортом, мы добрались до места.

Гостиница больше напоминала усыпальницу, нежели дворец. Монументальное сооружение из желтого песчаника, с огромным куполом, украшенным прилепившимися к нему башенками. Величественная колоннада парадного крыльца, поддерживающая балкон, с которого удобно посылать приветствия и воздушные поцелуи восторженному народу – подданным. Маленькие, словно бойницы, окна с резными ставнями, море цветов, покрывающих лужайки. Все очень сдержанно и элегантно. Но где же пресловутая восточная пышность?

Пышность ожидала нас внутри. Служители дворца в национальных костюмах встретили нас, как самого падишаха с семьей. Полы, покрытые мраморной мозаикой и коврами, тончайшая роспись стен и потолков, инкрустации из драгоценных металлов и камней… Я почувствовала себя букашкой, недостойной всего этого великолепия.

Как-то сразу стала заметной помятость и неопрятность наших костюмов после ночи, проведенной в поезде. Полюбившиеся мне национальные индийские шлепанцы мне тоже хотелось быстренько сменить на изящные итальянские модельные туфли. Я уж молчу о дешевеньких сережках, болтавшихся у меня в ушах.

– Мне здесь не нравится, – заявила, поджав губы, Вероника.

– Да? А по-моему, вполне прилично, – бодро топая за провожатым, откликнулся Василий. – Сразу чувствуется, что горячая вода у них есть.

– Вер, ты что, спятила?! Смотри, как шикарно! Не хуже, чем в Эрмитаже! – совсем не разделил унылого настроения сестры Денис.

– Вот именно! А я выгляжу, как чушка! – простонала дочь. – Это все вы виноваты – «только одна сумка, не бери хорошие вещи, оставь украшения»!

– Что поделать, Индия – страна контрастов, – философски заметил Василий. – К тому же твои вещи украли в Мумбае, так что не о чем и говорить. Взяла бы с собой больше вещей – больше бы и сперли.

Ответить на это Веронике было нечего, и остаток пути до номера она страдала молча. Хоть вслух я и не поддержала дочь, но мне здесь тоже не нравилось. Ощущалась острая физическая потребность надеть элегантный летний костюм от Версаче, Дольче и Габбана, Карла Лагерфельда, наконец! Обвешаться бриллиантами от Тиффани и в обязательном порядке посетить салон красоты.

К счастью, все когда-нибудь заканчивается, и мы, сопровождаемые свитой в тюрбанах, достигли наконец порога наших апартаментов.

Когда резная дверь, изготовленная из редких пород неизвестных нам деревьев, наконец закрылась за нами и мы остались одни, я упала на королевского вида кровать и горько разревелась.

– Эй! Юль! Ты что? Плохо? Устала? – засуетился вокруг меня испуганный муж. – Давай врача позову? Здесь должен быть приличный врач. Ну, что с тобой? Может, водички дать? Господи, что делать-то? – забегал он вокруг меня кругами. – Вероника! – завопил он наконец от отчаяния, забыв, что мы не дома.

Дверь в номер распахнулась, и на пороге появилась моя зареванная дочь.

– Боже мой! С тобой-то что?! Отравились? Голова болит? Да не молчи ты! – Окончательно растерявшись, он схватил Нику на руки и силком уложил рядом со мной на кровать и сам принялся яростно размахивать над нами каким-то ярким буклетом, словно веером.

– Я хочу отсюда уехать, немедленно! – провыло сквозь рыдания мое чадо.

– Я тоже! Мне здесь плохо! – прошепелявила я, шмыгая заложенным от слез носом.

Василий отшвырнул буклет и плюхнулся в изножье кровати, утирая вспотевшую лысину.

– Вот дур-ры! Я чуть с ума не сошел! Думал, все – помирают! Ну что вас здесь не устраивает?! Объясните мне, дебилу! Встретили, облизали, кругом чистота, шик, блеск! Что вам не нравится?! Когда сороконожек ночью в кровати ловили, вы так не верещали! Приехали во дворец – рев, плач. Где логика?!

– Ага, в том сарае мы себя людьми ощущали! А здесь я сама себе сороконожкой кажусь, – проныла Вероника.

– Что за глупости?!

– Да тут, чтобы человеком себя чувствовать, надо выглядеть соответственно. А мы хуже последнего полотера одеты! – включилась я. – Поехали отсюда, пока меня комплексы нищей советской жизни окончательно не заели!

Василий с грустью и нежностью посмотрел на нас. Вдохнул, взял брошенный на пол буклет, позвонил на рецепшен и на очень плохом английском вызвал в номер весь штат сотрудников салона красоты, и плюс к тому сообщил, что у нас в дороге пропал багаж, нам срочно нужно приобрести приличный гардероб.

– Ой, мамочки! – воскликнула Вероника и побежала в ванную, умываться. Я понеслась следом за ней, не забыв сначала кинуться мужу на шею и почти задушить его в страстных объятиях.

– Ну ладно, хватит, мне дышать нечем, – пробормотал он, покраснев от удовольствия. – С вами жить – ни с чем не сравнимый аттракцион, – высказался он после моего сотого по счету поцелуя. – Никаких денег не жалко!

Процессия парикмахеров, педикюрш, массажисток, маникюрш, стилистов, специалистов по аюрведе с помощниками и ассистентами появилась на нашем пороге через десять минут, везя за собой тележки с инструментами и косметическими средствами.

Василий потихоньку ретировался к Дениске в номер.

Через пять часов мы вышли из номера, сияя красотой, сверкая новыми украшениями, в обновках «от-кутюр». Чего только не достанешь за деньги!

Я редко думаю об этом в повседневной жизни, но все же как хорошо иметь мужа-миллионера!