Из истории отечественного оружия. Русская винтовка

Но если в рабочих механизмах на оружейных заводах был достигнут определенный успех, то двигателем оставалось то самое «мельнишное колесо», которое приводило в действие тульские заводы еще в XVII в. Что касается парового двигателя, то внедрение его оказалось делом трудным и сложным и встречало сопротивление со стороны консервативного заводского начальства [463] . Среди начальства Ижевского завода господствовало убеждение, что из всех машин «лучше те, которые приводятся в движение силой рук человеческих» [464] . Застойность, рутинность, техники, свойственная феодальному обществу, сказывалась и на оружейных заводах. Правда, на Тульском заводе паровую машину установили еще в 1835 г., но она обладала мощностью всего 28 л. с., и поэтому, естественно, главным двигателем на заводе оставался двигатель водяной — огромное колесо, приводимое в движение силой падения воды.

463

П. М. М. О производительных силах оружейных заводов: Ижевского, Тульского и Сестрорецкого. — Артиллерийский журнал, 1861, № 8, 9; 1869, № 1, 2.

464

Александров А. А., Ижевский завод, с. 55–59; Ашурков В. Н., Тульские мастера оружейного дела, с. 206.

Проект установки паровой машины относится еще к 1841 г., но заводское начальство отвергло его и паровой двигатель на Ижевском заводе установили только в 1875 г. Ограничивались либо увеличением числа колес, которых к 1850 г. на Ижевском заводе насчитывалось 57, либо постройкой новой плотины, как это имело место на Сестрорецком заводе. Феодальная природа оружейных заводов сказалась еще и в том, что заводы должны были обеспечить всех рабочих работой и заработной платой. Когда, например, встал вопрос о введении машинного изготовления ружейных лож, то начальство и Сестрорецкого, и Тульского заводов воспротивилось этому, указывая, что мастера-ложенщики («ложники») останутся без работы, а следовательно, без куска хлеба, и специальность «ложника» исчезнет. Понадобилось немало времени для того, чтобы ввести машинное изготовление лож. Оно было налажено на Сестрорецком заводе лишь в 1860 г. на станках, привезенных в 1857 г. [465] . В этом году штабс-капитан Лилиенфельд привез из США ружье с березовой ложей, изготовленное на машине. Привез он и станок для изготовления лож. Комитет об улучшении штуцеров и ружей признал целесообразным изготовление лож машинным способом. Всякие новшества по созданию нового образца стрелкового оружия нарушали установившийся ритм работ. Так, когда на Сестрорецком заводе началось изготовление ружей, Эртелу и все опытные мастера были заняты производством этих ружей (Herteloup), встала угроза, что свободные от этих работ мастера останутся без дела, а следовательно, без средств существования. И с октября 1838 г. заводское начальство вынуждено было подыскивать им работу, «чтобы они в состоянии были содержать себя с семейством из задельной платы». А таких «свободных мастеров», оставшихся без работы именно в силу того, что завод осваивал новый образец стрелкового оружия, на заводе насчитывалось 460 человек [466] . Брак был очень велик. В 1851 г. он составил на Тульском и Сестрорецком заводах 56 %, на Ижевском — 62 %. В следующем году Тула дала 49 %, Сестрорецк — 43 %, а Ижевск — 60 % брака [467] . Иногда брак возрастал до 85 %, а порой всю партию стволов браковали полностью. Причину брака нельзя искать в неумении мастеров-ствольщиков или в их нежелании хорошо работать. Они были заинтересованы в качестве изготовленных ими стволов, так как за брак высчитывали — и немало. Дело было в материале — им было железо. Тем не менее производство капсюльных ружей налаживалось. С 1845 по 1850 г. на всех трех оружейных заводах была сделано 266 788 «ударных» (капсюльных) ружей [468] . А в период с 1841 по 1842 г. — 144 466 [469] .

465

АВИМАИВС, ф. 3, оп. 5/9, л. 151–163 об., 211, 223 об.-227 oб.; ЛГИА, ф. 1290, д. 1291, 1297, 1435; Артиллерийский журнал, 1857, № 1, с. 67–68; Некоторые данные для сравнительной оценки машинной и ручной выделки лож. — Оружейный сборник, 1867, № 1; Гутор E., Машинное приготовление лож на Сестрорецком оружейном заводе. — Оружейный сборник, 1865, № 1; 1866, № 1, 3; 1867, № 4; 1868, № 1, 2.

466

АВИМАИВС, ф. 3, оп. 5/9, д. 45, л. 151–153 об., 211, 223–227 об.

467

ЦГВИА СССР, ф. Военно-учетного комитета, оп. 1, д. 521, л. 130–131.

468

Историческое обозрение деятельности Военного министерства с 1825 по 1850 год. СПб., 1858, с. 105.

469

Исторический очерк деятельности военного управления…, т. 2, с. 264.

При этом следует отметить, что Ижевский завод ранее других освоил массовое производство капсюльных ружей и в первые годы их производства (1846–1847) изготовил столько же ружей, сколько дали Сестрорецкий и Тульский заводы, вместе взятые [470] .

К началу Крымской войны из кремневых в капсюльные переделали 378 880 ружей [471] .

Следует отметить большую роль Сестрорецкого завода, ставшего в 30-40-х годах экспериментальной базой. В 1832 г. здесь делались капсюльные ружья системы смотрителя заводя К. И. Поппе, в 1834 г, началось производство штуцера полковника Э. А. Рамзая, заряжающегося с дула. В 30-40-х годах изготовлялись казнозарядные ружья и пистолеты Робера, Бертрана, игольчатые ружья, которые в те времена являлись новинкой, ружья Шарруа, Эртелу («коптиптеры»), Хитинского, Бибикова и др.

470

Александров А. А., Ижевский завод, с. 61.

471

Исторический опыт деятельности военного управления…, т. 2, с. 183.

С 1841 г на Сестрорецком заводе началась переделка кремневых ружей в капсюльные по «французской системе», предложенной Б. Г. Глинкой-Мавриным. В 1843 г. оно шло уже полным ходом. Через год было принято на вооружение капсюльное «переделочное» ружье. Переделка обходилась всего в 63 к. В 1845 г. на Сестрорецком заводе началась переделка гладкоствольных драгунских ружей в нарезные штуцера по системе русского офицера Гартунга, а в 1851 г. начали переделку гладкоствольного пехотного ружья в штуцер штабс-капитана Эрнрота.

Горький опыт сражений Крымской войны побудил форсировать производство нарезного оружия на Сестрорецком заводе. Среди оружейников широко распространялась работа «сверх наряда», в «часы отдохновения». Война докатилась до самых стен Сестрорецкого завода. 14 июня 1855 г. англо-французская эскадра вошла в Финский залив и с расстояния 200–300 саженей открыла артиллерийский огонь. Рабочие Сестрорецкого завода мужественно выдержали бомбардировку, за что все рабочие и служащие «благонадежного поведения» были награждены бронзовой медалью на Андреевской или Анненской ленте.

Когда на вооружение русской армии были приняты шестилинейные винтовки, Сестрорецкий завод довольно быстро освоил их производство. На международной выставке в Париже в 1867 г. весьма скупые на похвалу французские оружейники наградили винтовку, изготовленную в Сестрорецке, бронзовой медалью. На Сестрорецком заводе в те годы работали выдающиеся варшавские оружейники Э. Коллет и А. Коллет, уроженец Ревеля (Таллина) Ф. Ф. Труммер, офицеры-оружейники Н. И. Чагин, А. А. Житинский, смотритель завода К. И. Поппе, рабочие-оружейники, положившие начало династии сестрорецких оружейников Фирфаровых и Кочерегиных. На Сестрорецком заводе в 30-50-х годах трудились опытные рабочие-оружейники — Михаил Захаров, Иван Молчанов, Алексей Лебедев, Тимофей Семенов, Василий Соболев. Для обучения и помощи на Сестрорецкий завод направляли опытных мастеров: из Тулы — Николая Гольтякова, Михаила Аверина, Василия Баташева и других, из Ижевска — Давыда Крысова, Афанасия Феклистова, Петра Красильникова. Петербургский арсенал послал в Сестрорецк Андрея и Михаила Тимофеевых, Винцента Кульчииского, Буруксузова. В свою очередь, Сестрорецкий завод направлял своих рабочих в различные полки для переделки кремневых ружей в капсюльные. Так, в Финляндский, Волынский и Егерский полки направили Павла Кочерегина и Павла Фирфарова. Сестрорецкий завод с его образцовой мастерской стал своего рода школой русских оружейников [472] .

472

АВИМАИВС, ф. 1 оп. 5/1, д. 80, л. 1-25 об., 55 об., 110, 134 об., 136 об.; оп. 6/6, д. 961, л. 1–3, 9; оп. 5/9, д. 45, л. 233 об.-234; д. 105, л. 5–6, д. 102, л. 211–214; д. 150, л. 5-14 об.; д. 102, л. 12–14 об., 43–43 об.; д. 124/1, ф. 5, оп. 12, д. 156, л. 286–287 об.; ЛГИА, ф. 1290, оп. 1, д. 1231, л. 1-10; д. 418, л. 1-15, 38–39 об., 60–61, 88-111; ЦГВИА СССР, ф. 1 «Л», оп. 1, д. 21889, л. 1 об., 20–59; Мавродин Bал. В., Сестрорецкие оружейники в XIX веке. — В кн.: Рабочие оружейной промышленности в России и русские оружейники в XIX — начале ХХ в., с. 23–28; Испытание новых образцов стрелкового оружия в лейб-гвардии Финском стрелковом батальоне и в Финляндском полку во второй четверти XIX столетия. — В кн.: Вопросы истории Европейского Севера, Петрозаводск, 1977, с. 119–128; Сестрорецкий инструментальный завод им. Воскова, с. 28–42; Кукушкин В., Сестрорецкая династия, Л., 1959, с. 31.

Военная промышленность отражала уровень развития народного хозяйства России ко времени и в период Крымской воины [473] . Ф. Энгельс подчеркивал, что комплектование армии, ее структура и организация, тактика, снабжение всем необходимым и в конечном итоге результаты сражений, которые она ведет, обусловлены уровнем развития различных отраслей промышленности, а следовательно, качеством и количеством вооружения [474] . Основную массу населения России составляло крепостное крестьянство, а техника являлась отсталой. «…Россия после Крымской войны нуждалась в своей собственной крупной промышленности… она могла иметь ее…в капиталистической форме», — писал Ф. Энгельс [475] . Вот почему во время Крымской войны «царизм потерпел жалкое крушение» [476] . Вместе с тем, как подчеркивал Ф. Энгельс, «поражения во время Крымской войны ясно показали необходимость для России быстрого промышленного развития» [477] . В письме к Н. Даниельсону в 1892 г. Ф. Энгельс указывал: «И еще одна несомненно: если Россия после Крымской войны нуждалась в своей собственной крупной промышленности, то она могла иметь ее лишь в одной форме: в капиталистической форме» [478] . «Ружейная драма» была обусловлена слабостью технической базы России, консервативностью военной доктрины правящих кругов, отсутствием необходимых средств, слабостью финансовой базы. Необходимо было не только снабдить армию в короткие сроки современным оружием, но и создать запас на случай войны.

473

Производство и переделка стрелкового оружия в 1845–1852 гг. представлены в табл. 49 в работе Л. Г. Бескровного «Русская армия и флот в XIX веке» (М., 1973, с. 288).

474

См.: Маркс К., Энгельс Ф., Соч., т. 20, с. 175.

475

Там же, т. 38, с. 399.

476

Там же, т. 22, с. 40.

477

Там же, с. 447.

478

Там же, т. 38, с. 399, см. там же, т. 22, с. 450.

Перед Крымской войной расходы на армию занимали все меньшую и меньшую часть государственного бюджета. Если в 1842 г. они составляли 36 % государственного бюджета, то в 1852 г. — только 27 %.

Знакомство с фондами Центрального государственного военно-исторического архива, архива Военно-исторического музея артиллерии, инженерных войск и войск связи, Центрального государственного архива Военно-Морского Флота, Ленинградского государственного исторического архива заставляет прийти к выводу, что власть больше заботилась об экономии средств, нежели о совершенствовании стрелкового оружия русской армии.

Более того, даже тогда, когда острая потребность в перевооружении армии стала очевидной, когда «промедление смерти подобно», в годы военных реформ и преобразования армии финансовая сторона реформ и перевооружения играла весьма существенную роль. Д. А. Милютин жаловался на то, что в первые пятнадцать лет его управления военным министерством вечно не хватало средств [479] .

Отсюда постоянное стремление к тому, чтобы провести перевооружение как можно дешевле и поставить оружейную мысль и ее техническое осуществление под контроль всесильного рубля. Только осложнение международной обстановки в 1863 г. во время восстания в Польше, австро-прусской воины 1866 г. заставило правительство отпускать необходимые средства на перевооружение армии [480] .

479

Воспоминания Сухомлинова, М.; Л., 1926, с. 179; Погpeбинский A., Финансовая реформа начала 60-х годов XIX века в России. — Вопросы истории, 1951, № 10.

480

Ревунeнков В. Г., Польское восстание 1863 года и европейская дипломатия, Л., 1957.

Что же касается взглядов генералитета на роль стрелкового оружия в современной войне и на те требования, которым оно должно отвечать, то следует отметить, что даже такие передовые умы, как М. И. Драгомиров, решительно выступали против скорострельных ружей, заявляя, что главное в бою — довести дело до штыка и «все усовершенствование огнестрельного оружия ведут только к тому, что пуля становится несколько менее дурой, но молодцом она никогда не была и никогда не будет» [481] .

481

Драгомиров М., Винтовка, скорострельная и обыкновенная с тактической точки зрения. — Оружейный сборник, 1869, № 2, с. 5–29; Действия пехотного огня в бою. — Там же, 1888, № 3, с. 104.

Конечно, взгляды М. И. Драгомирова разделяли не все, но такое отношение к стрелковому оружию, как к «стреляющему приспособлению к штыку», проходит через всю историю царской России. Преемник Д. А. Милютина на посту военного министерства П. С. Ванновский вскоре после Крымской войны старательно разрабатывал вопрос об уменьшении числа патронов, выдаваемых для обучения солдат стрельбе в цель [482] .

Однако оружейная техника в странах Западной Европы и в США развивалась так быстро, что голоса поборников штыка-молодца потонули в хоре голосов, публично сетовавших на отсталость стрелкового вооружения русской армии и требовавших ее скорейшего перевооружения современным ручным огнестрельным оружием. И тут решающее слово должна была сказать оружейное производство и в первую очередь казенные оружейные заводы. Винтовка образца 1856 г. заключала «все усовершенствования, сделанные в новейшее время в военном оружии» [483] . Но освоить ее производство было нелегко. Ф. Энгельс отмечал: «Почти до самого последнего времени производство огнестрельного оружия представляло самую отсталую отрасль современной промышленности, в ней весьма широко применялся ручной труд и весьма мало труд механический» [484] . Для старого гладкоствольного оружия это могло быть допустимым.

482

Ванновский П. С., Несколько слов об обучении в войсках стрельбе в цель, и о необходимости уменьшения количества ежегодно отпускаемых огнестрельных припасов для учебной стрельбы. — Оружейный сборник, 1861, № 2.

483

Краткий обзор преобразованиям по артиллерии с 1856 по 1863 год, СПб., 1863, с. 33–34.

484

Энгельс Ф., Избр. военные произведения, М., 1956, с. 333.