Изъ Москвы с любовью. Том 2

— Идеально будет, если по габаритам, как магазин к КМ-5, — хмурился я, прикидывая, как лучше прибор использовать. — Такой соберёшь?

Аля нахмурилась, вздох, и:

— Да, Саш. Только не с этими комплектующими. Диоды и транзистор надо из полупроводника, ламповый точно не для компактности. Но он денег стоит. Как и остальное. — Взяла в руки и потрясла свой изначальный список, где набрасывала, как бы она это реализовала в идеальном варианте.

— Деньги есть, — кивнул я — после вчерашнего остались… Да почти всё, что было! — Главное компактность и незаметность. Это оружие последнего шанса, должно выглядеть как игрушка, не вызывать подозрений. Я, по логике, в случае нахождения рядом пробравшегося через защиту врага, должен спокойно достать её из кармана и прикоснуться к нему. Потому если ты рубишь в каталогах, давай прям сейчас закажем всё, что надо, а если знаешь, где купить — поехали?

— Так у меня ж пропуск! Там время выхода. Кто ж меня из крепости выпустит?

— Аль, ты вот сейчас серьёзно? — Фейспалм — Я всё организую, иди, переодевайся… Кстати, мне тоже надо переодеться. И это, давай договоримся, наедине я для тебя Саша, а при людях — как положено. А то ты меня то так называешь, то так. — Я заулыбался, а она засмущалась.

— Хорошо… Саша.

— Тогда поехали. Это далеко?

— Не-а. Пешком дойти даже быстрее будет. На Красных рядах точка есть радиотехническая, особая. Для таких, как мы — дружин разных, корпораций, крупных фирм. Там есть всё! А чего нет — привезут, но мы точно из наличия подберём. Цены, правда, кусаются…

— Аля! Я — сын государыни, и речь о моей безопасности!

— Дык, а чего, ты думаешь, я тебе это предлагаю?

Женщины!

Ольге красавицы звонить не стали, да она бы и не взяла трубку. Сегодня она за главу государства, слишком занята для ерунды. Тётки Настасьи тоже ещё не было — всё решает, вчерашние дела утрясает. Начальник же караула, выслушав, решила взять на себя ответственность и дала добро.

— Александр, охрану слушать! Рекомендации выполнять неукоснительно! Ни во что не встревать. С тобой идёт пять человек, и ещё одна группа рассредоточится. И это исключительно до Красных рядов и обратно — если решишь куда-то дальше сорваться — я прикажу силой тебя волочь домой и ждать кого-то из твоих сестёр.

— Любой из сестёр? Машка тоже подойдёт? — съехидничал я.

Начкар нахмурилась, подумала, что совсем со мной ссориться не следует, и сформулировала мягко:

— Мария Карловна, конечно, решения такого рода не принимает, но с нею, с её группой, я тебя, так и быть, отпущу. За компанию. Но не одного. Саш, не думай, мы не злые, просто правила — они правила. Кровью написаны. Да кому я это говорю — сам должен лучше всех знать.

— А Гаечка? С нею будут проблемы?

— Так она же не по своей воле, не ради своего удовольствия? — хохотнула начкар.- Её также в ордер на выход впишем, и никакие спецразрешения не нужны.

А, ну да, она же военнослужащая дружины. С этой стороны конечно, проблем не будет.

* * *

Переодевашки заняли полчаса (добежать до дворца, подняться, и главное, найти во что переодеться — это самое сложное), плюс уламывания начальства… В общем, вышли в ГУМ примерно через час, стрелки показывали начало четвёртого.

Красная площадь, как много в этом слове! Древнее сосредоточие русской истории. Лобное место в отличии от мира Альтер-эго, у нас снесли, как памятник не оставили, жаль. И сама брусчатка чуть другая — иной рисунок и размеры камней. Но всё равно красиво, пафосно, на тебя будто давит древностью места.

— А почему Гаечка? — Мы разговаривали ни о чём, и решил поинтересоваться. — У тебя есть знакомые Чип и Дэйл? И Рокки с Вжиком?

— А-а-а-а… Саш, а сейчас ты с кем говоришь?

Шикарная у неё фраза, когда чего-то не понимает. Возьму себе на вооружение.

— Да нет, просто технику очень люблю, — добавила девушка нормально, немного смутившись. — Ковыряться в железе. Что-то крутить, подкручивать… Вот и прозвали. Это там прозвали, ещё в Нагатино. Мы лом собирали — там рядом свалка была для всякого эдакого, что выбросить проще, чем переработать. Выпаивали, выкручивали, чтобы по частям как цветмет сдать можно было. Там и прозвали, да так со мной и осталось.

— То есть ты пришла в Кремль, в мастерскую, и представилась: «Гайка, очень приятно. Очень приятно, Гайка!» Так?

Она рассмеялась.

— Нет. Но когда в разговоре призналась, что меня в детстве так прозвали… А я тогда уже проявила себя, показала фанаткой всяческих механизмов. Вот и прицепилось — заново. А кто такие эти… Кого ты сейчас перечислял?

— Мультик один детский есть, — грустно вздохнул я, думая о своём, о больном. — Чип и Дэйл — бурундуки. А Гайка — мышка, разбирающаяся в технике. А ещё с ними толстая австралийская крыса Рокки, которая любит сыр, и маленькая муха Вжик. Они летают на сконструированном Гайкой самолёте, который машет крыльями, и помогают разным зверькам в беде. Так и назвали себя, «спасатели-рейнджеры» (1) А ещё когда смотрел на твоё лицо, когда тебе не понравилось, то поймал себя на мысли, что в пилотном шлеме и с мышиным носиком и ушками тебе было бы здорово. Хочешь сниматься в мультике?

— Мультик? Это что, правда такой мультик сняли?

— А чего мне врать?

Рассмеялась.

— Да уж! Не знала, что такой есть. А где его можно посмотреть?

А вот тут уже смутился я, и сильно. Ибо врать нехорошо.

— Он на экраны не вышел… У нас. Его в Содружестве сняли. Он на англицком.

— А-а-а-а… Жалко, — потянула она.

(1) Так и называется, «Чип и Дэйл — спасатели рейнджеры». Наш перевод, где они спешат на помощь — решение отличное, но и оригинал надо уважать.

Так и добрались до нашего местного посконного ГУМа.

Что могу по нему сказать?Неплохо. Когда рассматриваешь со стен, здание Красных рядов казалось каким-то огромным, монструозным. Вблизи же… Да как ГУМ и есть. Только форма стен и вид корпуса с главной аркой другие. И внутри хоть отличаются, но концепция общая. Три параллельно идущих «ряда»-пассажа, в которых в три яруса магазины, на втором и третьем этажах там и сям соединённые перекинутыми мостиками. Нормальное устройство и для мира Альтер-эго, видимо, оно в самом деле оптимальное для торговых центров. Бутики, бутики, бутики… Кстати, у нас это слово тоже есть. А вот слова «Лакшери» нет, у нас говорят просто «элитный сегмент».

Белоснежная плитка под ногами — ощущение чистоты. Фонтаны. Много фонтанов, через каждые сто метров. Тут вообще, как посмотрю, их любят — на бульварах они тоже постоянно там и сям. И тут пусть маленькие, совсем крошечные, но устройства, поднимающие ввысь струи воды. И глазу приятно, и воздух влажный. Красиво разукрашенные двери торговых точек, вывески с завитушками. Стильные разноцветные витрины. Манекены в витринах. Вроде всё привычное по ТАМ, но… Ни одной надписи на английском! На французском — есть, Франция и тут — лидер в производстве духов и разных модных сумочек. Всё же остальное — сугубо на русском.

«М?ховая лавка купцовъ Арт?мовыхъ» — гласила реклама заведения с манекенами в витрине, одетыми в роскошные полушубки. Или вот: «Крокодиловыя и другiя сумочки от дома П?р?св?товыхъ». А сам магазин носил вывеску: «П?р?св?тъ» Не скажу, что роспись «под Хохлому» в стилях оформления, никаких девушек-зазывал в кокошниках и сарафанах, медведей, балалаек и самоваров, но чем-то старорусским отдавало. Местные не очень жалуют заграницу, в отличие от ТАМ у нас на троне не сидели немецкие варяги, тащившие в страну всё тамошнее европейское говно, насаждавшие слепое преклонение перед условным Западом. Да, западнофилов и тут хватает, но даже наши местные русские немцы (Прибалтика) кривят нос от сородичей из фатерлянда, считая их дикими, чересчур меркантильными и ненавистными сволочами. Так что «дух Руси» в стилях и оформлениях витал, но поскольку и он не был самоцелью, никто не вкладывался в продвижение старорусской повестки; он просто был. «Я» внутри меня ликовал, он, кажется, впервые встретил мир, где никто ничего из себя не строит в плане стиля, где люди просто живут, не копируя чужое, не отрицая родного. Я же поймал себя на мысли, что как можно было до такого докатиться, чтобы всё-всё своё предать и отринуть в угоду чуждому? Что ж за народ такой в мире «я» и как его до той жизни довели? Как он с собой позволил такое сделать?