Из Парижа в Астрахань. Свежие впечатления от путешествия в Россию

Таким образом, она ехала из Рима в Неаполь, из Неаполя в Сорренто, из Сорренто во Флоренцию и из Флоренции в Париж. Только между Асти и Турином случилось серьезное происшествие.

Много багажа решили отправить вперед. Корзинка Синьорины оказалась вместе с багажом. Хватились, когда садились в вагон. Поезд тронулся; никак не заполучить назад Синьорину. Утешались мыслями, что это удастся сделать в дороге на станции, где уже находился багаж. Но скорый поезд не останавливался на этой самой станции. Проскочили ее без остановки, к великому отчаянию графини, которая тогда только заметила, какое место заняла Синьорина в ее сердце. На следующей станции сделали ставку на телеграф и послали курьера, написали начальнику станции и начальнику телеграфного отделения. Послали 100 франков, чтобы компенсировать причиненное служащим беспокойство, и 50 франков на кормление Синьорины, воззвали, наконец, к дому парижских Ротшильдов взять под контроль ее переезд.

Синьорина приехала через два дня, после приезда графа и его устройства в отеле «Трех Императоров»; она прекрасно перенесла свое одиночество, как кошка, знающая себе цену и знающая, что ею будут заниматься. Она прошлась по салонам богатого банкира, не обольщаясь их роскошью, и, может быть, впервые с радостью вернулась в корзину, когда ей объявили, что она покидает дворец на улице Лаффитт.

Прибыв в отель, Синьорина сделала свой обязательный обход и, как обычно, направилась искать отдохновения на кровати графини от треволнений, соединенных в этот раз со столькими терзаниями нравственного толка.

История двух других животных короче и содержит менее волнующие перипетии.

Мышка - Petite Sourie (фр.), это - терьер самой мелкой породы. Черный, без единой белой шерстинки. Во время пребывания графа в Париже, он прикатил из Лондона в качестве подарка от молодого англичанина, мистера Деринга, с которым граф повстречался в Риме. Англичанин тогда возвращался с Голубого Нила, проделав путь в 200 лье вверх по реке от Хартума, после удачной охоты на слона, гиппопотама, страуса, крокодила и газель; как все, кто достигал 8-7 градусов широты, он слышал много разговоров о единороге, но там его не увидел. До путешествия на Голубой Нил он побывал в Лахоре, Дели и Бенаресе.

Что касается Черепахи, кличка которой - обыкновенный русский перевод слова la tortue (фр.), она была куплена у Шве для пущей забавы Саши. Это существо было и сегодня остается довольно унылым, неразговорчивым, забивающимся в угол, молча гложущим листок салата-латука и кружок морковки - свою воздержанную пищу.

Теперь, как я познакомился с графом, графиней, незаменимым универсалом Дандре, доктором Кудрявцевым, профессором Рельчанским, знаменитейшим маэстро, мадемуазель Александрин, Сашей, мадемуазель Элен, мадемуазель Аннетт, поэтом Полонским и чародеем Даниелем Хоумом? Это то, о чем мне остается рассказать, дорогие читатели, также как о причинах моего путешествия в Россию, которые весьма рад изложить вам во всей их незатейливости; слыхал, что вам их уже назвали, уверен в этом, - будто я еду в Санкт-Петербург с намерением сделать пьесу для Французского театра и в надежде удостоиться ордена св. Станислава, то есть наговорили того, что никак не соответствует истине, слово чести! Повествование будет кратким.

В период своего могущества Хоум часто просил, или чтобы его мне представили, или чтобы я поприсутствовал на его сеансах; ни в том, ни в другом я никак не мог пойти ему навстречу не потому, что не испытывал большого соблазна, а по причине моей непрерывной работы; я даже слышать не хотел о знаменитом иллюзионисте, когда один из моих добрых друзей, вернее, два моих добрых приятеля - граф де Сансийон и Делааж [31] пришли повидаться со мной и сказали:

– Завтра, кстати, везем вас к Хоуму.

31

Делааж Мари-Анри (1825-1882) - французский литератор, автор серии курьезных произведений, связанных с заумной стороной дела в магнетизме и спиритизме.

Дорогие читатели, позвольте прерваться, чтобы представить вам месье графа де Сансийона, одного из наших самых изысканных, умных и честных дворян. Ему предстоит совершить путешествие со мной по Волге, Уралу, Каспийскому морю, Кавказу, Крыму и Дунаю; пока он дома. Некоторые дела семейного порядка задержали его в Париже, но он должен присоединиться ко мне, и мы его вскоре ждем.

Что касается Делаажа, то вы его знаете, не так ли? Он автор многих книг в области оккультных наук; его книги вызвали в свете легкий шум.

Итак, Сансийон и Делааж сказали мне: «Завтра берем вас к Хоуму».

– Приходите с ним обедать ко мне, - ответил я.

Предпочитаю такую меру защиты; как все великие труженики, ничего так не боюсь, как риска выбиться из колеи в течение дня, что, впрочем, не мешает мне выбиваться из нее 50-60 раз в день; выходит, самое рациональное - регулярно обедать: обильно или скромно, с удовольствием или без, долго или наскоро; обычно за столом мне представляют того, кого мне хотят представить и кого устраивает такая форма приема. Именно с этой целью я позволяю распространяться моей репутации отменного повара.

Сансийон, Делааж и Хоум прибыли-таки ко мне на следующий день в 6.30, и знакомство состоялось за крепким бульоном - консоме, рецепт которого я вам на днях сообщу. Поскольку я совсем не хотел говорить с Хоумом о его прошлом триумфе в городе и при дворе из боязни, что сознание нынешней беспомощности скажется на его пищеварении, направил разговор на главу о его путешествиях, и он вспоминал о Риме, Неаполе и Флоренции. Он рассказал мне тогда, как познакомился в Риме с графом и графиней Кушелевыми, как был помолвлен с сестрой жены графа; потом он добавил застенчиво, что граф и графиня, прознав, что он едет обедать ко мне, объявили ему свое желание познакомиться со мной.

– Пусть граф и графиня Кушелевы окажут честь отобедать у меня, - ответил я, верный своим принципам, - и я познакомлюсь с ними, как познакомился с вами.

– Не будет ли более учтиво для вас пригласить их лично?

– Прекрасно, мне было бы лестно быть представленным в отеле «Трех Императоров» завтра.

– А почему не сегодня вечером?

– Потому что сегодня мы с вами расстанемся, очень надеюсь, не раньше 11 часов или в полночь.

– Это лучшее время для визита к графу и графине, которые ложатся только в 6 часов утра; нам можно появиться у них и в 11 часов, и в полночь; отсюда - возможность сегодня не расставаться. Я повернулся к Делаажу, который входил в число друзей дома. Он подтвердил, что время подходящее, и визит уместен.

– Этим вечером мы представляем месье де Сансийона, - добавил Хоум, - и одним камнем поразим две цели.

Я не стал интересоваться, какой из них меня считали, первой или второй; я принял предложение. В тот же вечер нас представили графу и графине.

 Я вышел из отеля «Трех Императоров» в 5 часов утра, раз и навсегда обещая себе больше не посещать места, откуда выходишь в такое время. Я вернулся туда же на следующий день и вышел в 6 часов. Вернулся и на послезавтра и вышел оттуда в 7 часов утра. Конечно, в этом колдовском салоне были Сивори, играющий на скрипке, Ашер, играющий на фортепьяно, и Мери [32] , который рассказывал. Но все это не двигало вперед мои романы. Я не возвращался к ним трое суток.

32

Мери Жозеф (1798-1865) - французский поэт и романист.

На третий день за мной прислали экипаж; Хоуму и Сансийону было поручено схватить меня за шиворот и доставить, хочешь - не хочешь, в отель «Трех Императоров». Я не сомневался в провале этой затеи и решил организовать оборону по типу Трои или Севастополя. Но человек слаб: я вздохнул и последовал за двумя моими жандармами.

Мимоходом отметим факт, способный показать, что Хоум не лишился своего могущества настолько, насколько нравится ему об этом говорить. Мы ехали вниз по Амстердамской улице в пароконной коляске; Сансийон и я сидели на заднем, а Хоум - на переднем сиденье. Вдруг услышали шум, как если бы за нами двинулась громовая колесница. Я привстал и посмотрел назад. Некий обыватель, чья лошадь - все возможно - бешено понесла, вихрем летел по Амстердамской, угрожая таранить нас. Я крикнул нашему кучеру: