Из Петербурга в Псков в эпоху до железных дорог. К истории путешествий по России

Расставание с грунтовой большой дорогой, и появление вместо нее дороги шоссированной, разумеется, воспринималось современниками крайне необходимым событием. Хотя Погожев, руководивший строительством участка Динабургского шоссе, вспоминал, что «сначала проезда было мало, а потому и прогонов собирали немного, шоссе не было укатано, и ноги лошадей от непривычки лошадей бегать по щебенке портились». Обратившись к записи от 17 августа 1839 г. в дневнике барона Модеста Андреевича Корфа (в будущем известного как директора Императорской публичной библиотеки), ехавшего из Луги в Санкт-Петербург по щебенчатому полотну, читатель обнаружит строки: «Как Александр создал Московское шоссе, так Николай созидает теперь между разными другими Динабургское или, лучше сказать, Ковенское, потому что оно идет до самого Немана и там переходит в шоссе Польское. Большая часть сего нового шоссе уже готова и открыта для проезжающих, но между частями еще недоделанными остается пространство от Гатчины до Луги около 100 верст. Прежняя дорога, жердочная и частью с каменной насыпью, была всегда прескверная, а теперь, когда, в ожидании шоссе ее не ремонтируют, натурально еще хуже, но главная опасность не только для экипажей, но для жизни там, где шоссе впадает в русло прежней дороги и где сделаны боковые объезды. Беспрерывные теперешние дожди так растворили эти временные проезды, что верстах в 12-ти за Гатчиною, т.е. менее 60-ти от столицы, карета наша на шестерке совсем засела в грязь и ее надо было выкапывать ломами! Потомки наши, катаясь тут по гладкому шоссе, конечно, будут принимать такие похождения за баснь точно так же, как мы теперь не верим, что на проезде между Новгородом и Бронницами (25 верст) употребляли некогда по 14 часов!» .

Как соединяющееся с Динабургским, в 1849–53 гг. строилось Киевское шоссе (от города Острова и через города Опочку, Невель, Витебск, Оршу, Могилев и до города Бровары близ Киева, всего 794 1/2 версты). Непосредственно участок в Псковской губернии открыли уже 1 августа 1849 г. В собственном дневнике опочецкий купец Павел Лобков отметил: «Сего 1849 года провели через наш город Опочку шоссе и открыт большой тракт на Невель в Бобруйск с 1 августа. 1850 год. Май 5, в 11 ч. пополудни, проезжал государь император Николай Павлович с наследником, великим князем Александром Николаевичем в одном экипаже, на Витебск. Город Опочка был улиминован и обрадован первым проездом их императорского высочества. И государь по шоссе впервые проехал».

C основанием Киевского шоссе окончательно утратил былую значимость Белорусский тракт. В Псковской губернии он сохранял статус большой дороги почти всю первую половину XIX столетия, но отныне превращался в путь местного значения . Гладкое шоссе, на которое перенеслось основное действо, имело отличную от тракта линию, не пролегавшую через Порхов и Великие Луки, а прямиком устремлялось к конечной своей точке на юге империи. Замысел создать такую шоссейную магистраль отмечался еще в 1834 г. – из центра страны в южные земли почти не наблюдалось приличных дорог . Но от правды не уйти: и десятилетием спустя Россия располагала незавидной цифрой государственных шоссе – всего четырьмя .

***

Интерес к надежным сухопутным сообщениям, благодаря которым путешествия могли быть менее утомительными в любое время года и различную погоду, менее долгими и не такими затратными, подталкивал власть и общество во второй половине XVIII и XIX веках искать соответствующие решения. Города, принимавшие в свое лоно все больше и больше людей, скапливающие в себе знания и другие богатства благоговели перед изобретениями, способными укреплять и уплотнять связи между жителями. Дороги, почта и телеграф превращались в средства и инструменты общего пользования.

В части развития дорожного дела и транспорта общество и власть выступали как потребителями, так и созидателями. Когда интересы обеих сил соединялись, то усилия предпринимались совместно. Так, в екатеринскую эпоху частные лица по инициативе правительства смогли брать на содержание почтовые станции (до того времени почтовое дело связывалось государевой службой). В первой четверти XIX века предприниматели, наоборот, уже сами испрашивали у государства поддержки в их начинаниях по созданию транспортных обществ – воплощению мечты о появлении в России регулярных перевозок пассажиров. Дилижансовые пассажирские сообщения, принесшие новую культуру путешествий, явились предтечей эпохи железных дорог.

С ростом промышленности в государстве возникает фигура изобретателя, готового прийти на помощь перевозящим грузы, прежде всего, крупным промышленникам. Петр Кузьмич Фролов (автор 2-х километровой грузовой чугунной дороги на Алтае и проекта чугунной дороги протяженностью 146 км), братья Черепановы (создатели первой в России паровой рельсовой дороги на Урале), и Василий Петрович Гурьев (разработал проект сети дорог различного типа) – личности, приход которых случайным не назвать..

Возникновение щебенчатых шоссе, постоянно поддерживаемых в надлежащем состоянии и появление дилижансов позволило увеличить скорость езды (по сравнению с путешествием на перекладных) двукратно. О шоссейных дорогах современники вспоминали почти как о чуде. Благодаря развитию почтовых и курьерских сообщений, а затем появлению телеграфа передача сведений и перевозка грузовой клади также ускорилась.

Удивительное явление, знакомое человечеству – когда одни чудеса безнадежно устаревают, технологии исчерпывают себя, их место занимают другие. Иногда для смены этих вех требовались столетия, порой – десятки лет или даже годы. Воистину грандиозным событием середины XIX века стало появление железнодорожных магистралей. Необходимость в чем-то подобном обуславливалось ускорением жизни внутри общества, особенно в городах. В этом аспекте Крымская война для России явилась лишь сигналом к необходимости скорее насытить страну железными дорогами. Ведь скорость – стратегическая величина не только в войнах, важна она и в мирный час.

Проложение дорог из Санкт-Петербурга в Белорусские губернии, в сторону Киева, Динабурга, Ковно и Варшавы характеризовалось использованием типичных приемов, коими пользовалось российское правительство при обустройстве самых важных маршрутов по суше в XVIII и XIX столетиях. Ведь апробацию на этих дорогах проходило все, что называли передовым..

Почтовые станции от Санкт-Петербурга до Пскова

Данная часть нашей книги не ставит целью описать все почтовые станции Белорусского тракта и его наследника – Динабургского шоссе. Взяв за основу, абсолютно условно, лишь станционные дома, располагавшиеся между Санкт-Петербургом и Псковом, мы предлагаем нашим современникам и краткий путеводитель по ним, и прогулку по разным темам, затрагивающим историю сухопутных сообщений XVIII–XIX столетий. Прогулку, позволяющую заглянуть, пусть каплю, в мысли тех, кто строил дороги, вкладывал в них новые значения, и, конечно, просто по ним путешествовал.

Я всегда буду рекомендовать властителям мира,

стремящимся сохранить свою славу навеки три вещи:

прокладку больших дорог, чеканку особых монет,

создание обнесенных стенами городов…

Дени Дидро

Почтовая станция София.Организация почтового сообщения на Порховском тракте. Почта в XVIII веке в России.

В 1780 г. императрица Екатерина II, воплощая в бытие собственные представления об идеальном и современном городе, основала уездный город Софию. Однако век его оказался чрезмерно короток. Спустя всего несколько десятилетий (в 1808 г.) София слилась в единое целое с роскошной резиденцией русских правителей – Царским Селом.

Удивительно ли, что небольшая по расстоянию дорога от российской столицы – Санкт-Петербурга до Царского Села считалась в разные эпохи одной из самых благоустроенных в империи? Еще в 1787 г., в своем дневнике путешественник, а в впоследствии революционер Франсиско де Миранда в с восхищением подмечал: «До чего же красива царскосельская дорога, освещенная двумя ровными рядами огней». Сохранил в воспоминаниях посещение Царского Села в 1825 г. и писатель К.С. Сербинович: «В это лето царскосельская дорога представляла то удобство, что была вся, для спокойной езды, вымощена досками, положенными вдоль по дороге, в четыре ряда, называвшиеся колесопроводами: каждый экипаж, держась правой стороны, ехал по двум колесопроводам. Гладкость дороги делала езду скорою и спокойною; но в дождливую осень доски превращались в щепы».

Упоминая еще только Софию, обратим внимание на то, что стремление довести черты этого столичного предместья до совершенства проявилось в городской планировке и архитектуре, населении (особое внимание отводилось заселению города купцами, промышленниками, духовенством и военными) и других задумках, например, образовать тут значимый для Санкт-Петербурга транспортный узел. И, правда, София получила огранку собственных владений с разных сторон большими дорогами – Порховской и Новгородской (что нашло отражение в сенатском указе), а также царскосельской ветвью (созданной в 1785 г.) Московского тракта. Вот почему сразу для нескольких направлений конного движения в Софии в 1780-х гг. с грандиозным размахом возводилась почтовая контора, получившая 3 каретных сарая, дом почтмейстера, трактир, конюшни на 50 лошадей и тд. В образцовом городе почту обязывали иметь впечатляющий вид согласно высокому своему статусу.