Из рода Караевых

— Его, наверное, другие зоологические звери презирают за то, что он такой обжора.

— Валька! — вдруг кричит Галя Кусихина. — Не смей жевать листья!.. Выплюнь сейчас же!.. Вот уж действительно удав!..

Валька послушно выплевывает невкусный березовый лист и с независимым видом начинает прыгать на одной ноге, как будто ничего и не произошло.

Девочки продолжают разговор.

— Ваш папа вам пишет?

— Пишет. А ваш — вам?

— Наш нам тоже пишет. Наш, главное, под салюты угадывает. Даже странно: как от папы письмо — так вечером салют!

— Валька! — снова грозно кричит Галя. — Ты опять жуешь листья?.. Я кому говорила?!

— Я же жеваю одну слюну! — басом оправдывается Валька и начинает прыгать на другой ноге.

Разговор на скамейке возобновляется.

— Твоя мама устает? — спрашивает Леля Кальченко.

— Устает! Она говорит, что, если бы не я, она бы давно легла на диван и ноги протянула. Она меня знаешь как зовет? «Мой заместитель»! Нас с ней, главное, Валька очень мучает. Мама говорит, что он ужасно трудоемкий ребенок.

— Вообще без мужика в доме трудно, правда? Хорошо еще, что мы с тобой такие ловкие уродились. Мама говорит, что у меня буквально все горит в руках. Я как возьмусь посуду мыть, раз-раз — и готово! Как в цирке!.. Тебе жалко таких матерей, у которых мужик на фронте, а детей нет?

— Мне таких жалко, у которых все ребенки трудоемкие, как наш Валька! Вот это действительно кошмар и ужас!

— По-моему, таким матерям надо помогать. Знаешь, Галька, давай прямо сейчас найдем, где живет семья фронтовика, и будем ей помогать…

— А как же мы их найдем?

— Прямо позвоним в дверь и спросим: «Вы семья фронтовика?»

— А Вальку как же?

— Вальку возьмем с собой. Хочешь помогать семье фронтовика, Валечка?

— Хочу, — говорит Валька и вдруг плаксиво кривит рот: — Я еще чего-то хочу!

Ахнув, девочки отводят Вальку к забору за березу, Потом приводят в порядок его сложный туалет, берут с двух сторон за руки, и вся троица направляется к пятнадцатому подъезду.

Пятнадцатый подъезд выбран интуитивно: почему-то девочкам кажется, что именно там живут те матери, которых надо жалеть и которым надо помогать.

Дети поднимаются на пятый этаж, и Галя Кусихина говорит:

— Давай вот сюда позвоним, сто сорок пятая квартира.

Дверь открывает пожилая женщина в переднике, со строгим лицом. В руках она держит тарелку с дымящейся кашей.

— Что нужно? — сурово говорит женщина.

Растерявшись от этой суровости, Галя выпускает из рук Вальку. Валька тяжело плюхается на пол. Вскрикнув, женщина роняет тарелку с кашей — тарелка разбивается, и начинается нечто невообразимое.

Валька ревет во все горло, хоть он и не ушибся, а только слегка испугался; женщина кричит и ругается, потому что ей жалко каши; а девочки говорят обе вместе — пытаются объяснить пострадавшей свое вторжение в ее квартиру.

— Мы из восьмого подъезда! Вы семья фронтовика?.. Мы пришли вам помогать… Не стесняйтесь, пожалуйста.

— Постеснялись бы сами! — бушует женщина. — Всю кашу мне погубили!.. А ну марш отсюда!

Девочки поднимают ревущего Вальку и быстро бегут вниз по лестнице.

На площадке третьего этажа они останавливаются, и Галя Кусихина говорит:

— Это все из-за Вальки. Ест, ест — вот и стал такой тяжелый, что на руках не удержишь! Да не реви ты, ради бога! Где ты ушибся? Давай я тебя поцелую — все пройдет!

Она целует Вальку, и тот успокаивается.

— С первого раза никогда ничего не получается, — философски заявляет Леля Кальченко. — Давай в эту квартиру позвоним.

— Давай. Звони!..

Леля храбро звонит. Девочки слушают быстрый топот детских ног.

Дверь открывает мальчишка, рыжий как огонь, с лицом бывалого трамвайного «висуна» и любителя подраться.

— Мы из восьмого подъезда! — начинает Леля Кальченко.

— А вот я тебе как дам сейчас по уху, так ты сразу станешь из шестнадцатого! — говорит мальчишка.

— Обожди, — вмешивается Галя. — Мы хотим твоей маме помогать, потому что ты, наверное, очень трудоемкий!

— И тебе как дам сейчас по уху, так ты тоже станешь трудоемкая! — повторяет мальчишка, очень довольный своим остроумием.

— Пойдем, Леля! — сухо говорит Галя. — Это какой-то дурачок, пятачок за пучок.

Мальчишка с хохотом захлопывает дверь. Сконфуженные девочки и Валька спускаются ниже — на площадку второго этажа.

— С двух раз никогда ничего не получается! — говорит Галя Кусихина. — Я сюда позвоню. Хорошо, Леля?

— Звони уж, ладно!..

На этот раз дверь им открывает старик: лысый, сгорбленный, с крючковатым лиловым носом, настоящий Змей Горыныч.

Он подозрительно оглядывает детей и сухо говорит:

— Ну чего вам?..

— Вы семья фронтовика? — сладким голосом спрашивает Леля Кальченко.

— Ну, фронтовика! А тебе чего?

— Мы из восьмого подъезда!.. Мы хотим вам помогать по хозяйству.

— Хлеба нету у меня лишнего. И денег нету.

— Ой, что вы?! — разом говорят обе девочки. — Нам же не надо хлеба! И денег тоже не надо. Мы так!..

— Ну, заходите! — смягчается Змей Горыныч. — Нечего квартиру студить!..

Девочки и Валька входят в переднюю и робко останавливаются.

— Не пойму я, чего вы хотите? — спрашивает старик.

— Хотим вам помогать по хозяйству… Давайте мы вам пока мусорное ведро вынесем! — предлагает Леля Кальченко.

— Ишь ты, какая ловкая! Возьмешь ведро, а потом забросишь куда-нибудь, и ищи-свищи тебя!.. А теперь ведров-то нету нигде.

— Если вы нам не верите, — обижается за подругу Галя Кусихина, — мы вам нашего мальчика оставим в залог. Валька, посидишь с дедушкой, пока мы с Лелей ихнее ведро отнесем на помойку.

Валька кривит рот и без всякой подготовки начинает громко реветь. Во-первых, его пугает перспектива остаться наедине со Змеем Горынычем; во-вторых, он тоже хочет нести ведро на помойку. Девочки принимаются его утешать, и в конце концов вопрос решается так: Галя и Валька понесут на помойку ведро, а Леля будет мыть посуду.

Галя и Валька уходят. Ведро очень тяжелое, и Галя несет его, вся перегнувшись в одну сторону и быстро-быстро семеня спичечными своими ножками.

Валька шагает рядом с ней, толстый и важный, как маленький Будда.