Избавление

Нашарил крыши, развернулся боком,

Решил проблемы и в сердца залез.

Как быстро изменилось всё вокруг!

Дома сменили лица на фасады,

Возникли звуки: гомон, звон и стук,

Смыкались руки и крестились взгляды.

Луна бледнеет льдинкой на снегу —

Последняя свидетельница ночи.

Мой век недолгий стал еще короче

(К чему никак привыкнуть не могу).

Спешат навстречу люди и цветы,

Трамваи, кошки, фонари, деревья.

Смеются дети, строятся мосты.

Отличный свет, спокойное доверье.

За полдень будет – доберусь домой.

Дверь отворю, устало вытру ноги.

Приснится дождь, прозрачный дождь грибной.

И одинокий путник на дороге.

Где связь времен прочнее, чем орех

Где связь времен прочнее, чем орех

С ядром внутри и молотком снаружи,

Любить вино и женщину не грех,

А лишь возможность выжить среди стужи.

Страданье предначертано не зря,

Питает вдохновение ненастье,

Но если б не вечерняя заря,

То чем еще мне город мой украсить?

ОРАНЖЕВЫЙ ВАЛЬС

Мы попали с тобой на веселье как раз, —

Старый город танцует оранжевый вальс.

Сделал первое па он еще в сентябре

И не хочет, не хочет, не хочет стареть.

Он ноет и летит всё быстрей и быстрей,

Он рискует сломить главы древних церквей.

Будто это последняя осень для нас,

Будто это последний оранжевый вальс.

Каждый день и всю ночь до утра и опять

Продолжает манить, подолжает звучать.

И под этот мотив – "раз-два-три, раз-два-три"

Закружились соборы, дома, фонари.

Он уже закружил и тебя и меня

По аллеям дневным, по ночным площадям.

Город дарит на счастье охапки листвы,

И последний наглец говорит ему "вы".

Жаль, нельзя повторить и нельзя записать,

Мы могли бы зимой этот вальс танцевать.

Завтра хлынут дожди, словно слезы из глаз,

И под занавес грянет оранжевый вальс!

ЗАБРОШЕННОЕ СТРОИТЕЛЬСТВО

Откуда отблеск лег на краешек души,

Из лезвия ножа или осколка лужи?

Я возле мертвых стен, траншей и плит не нужен,

Дошел до полудня и отдохнуть решил.

Среди изделий рук условно человечьих,

Где брошенный мотор на клоуна похож,

Который смех пропил и расплатиться нечем

За воду и вино, за истину и ложь.

Оглядываю век. Не доктор, не пророк —

Обычный человек, причуда мирозданья.

И здание грешит потомкам в назиданье,

И ржавые слова не лезут в ложе строк.

О ПОЛЬЗЕ ГИГИЕНЫ

Сунусь в двери – санитарный день

Выйду в город – санитарный год.

Что-то делом заниматься лень,

Я, наверно, нравственный урод.

А на сердце санитарный час,

И в России санитарный век.

У меня нет денег. А у вас? —

То дожди с туманами, то снег.

Всё закрыто. Господи, спаси,

Где же хлеба взять и молока?

Водку пьют с устатку на Руси

И валяют Ваньку-дурака.

Уж дурак и в перьях и в пыли,

Стал дурак на умного похож…

Он теперь фанат "Лед Зеппелин"

И почетный член масонских лож.

Гигиену быта и труда

Обеспечит санитарный час.

Плавится на Западе руда,

Что деньгами обеспечит нас.

Нам за деньги колбасу дадут,

Мы уйдем, счастливые, жевать.

Жалко только – Ваньку отберут.

Будем, значит, Маньку мы валять.

А путь опять лежит посередине…

А путь опять лежит посередине…

В испуге изогнулся горизонт.

Пока глаза меняю на пустыни

И Моцарта на праздничный трезвон. —

Давай копье, уже не спят богини.

Зазубренное лезвие ножа, —

Не разойтись, когда беда навстречу.

Зачем я принял облик человечий

С душой колючей старого ежа?

Впустили утром, убежал под вечер.

Самшитовое гладкое древко,

Трехгранный профиль кованого жала.

С бессмертными сражаться нелегко.

Но даже Смерть от ужаса визжала,

Когда я первым наносил укол.

Взволнованно Земной вращался Шар,

И требовала матушка отчета

За все мои привычки и полеты,

За злой накал диковинной работы,

Но я уже вопрос любви решал.

Открыто входит воздух сентября, —

Открыто входит воздух сентября, —

Открыты окна, – окна рвутся в небо.

На выдохе – вечерняя заря,

На вдохе – запах молока и хлеба.

Пока проснешься, сны сведут с ума.

Сумеют ли ответить на вопросы

Большое утро, молодая осень

И строки запоздалого письма?

ОСЕННЯЯ ПЕСЕНКА

Облетает звенящая желть

С городских златокудрых берёз.

Осень знает о чём пожалеть —

Все бульвары промокли от слёз.

Полирует октябрь гранит,

Отражает зеркальная гладь

Продающихся кариатид

И атлантов готовых продать.

Так-то, милая, делать долги,

Так-то, друг мой, глядеть в зеркала,

Если хочешь, другому солги,

Что до гроба любить зареклась.

Посидим у горбатой реки,

Поглядим в судьбоносную твердь…

Нас без спроса людьми нарекли,

Значит, можно бесплатно смотреть.

По руками не трогай зеркал,

Отражение бойся спугнуть,

Я не золото осени крал,

А искал твой таинственный путь.

Обнаружил следы без труда

И по запаху шёл вдоль воды,

И вставали мои города,

Словно идолы общей беды.

Я плевал на сопливую честь —

Лишь бы только была ты жива —

И умел листья клёна прочесть

(Ах, какие там были слова!).

Все равно не припомню теперь…