Избранная в сумерках

Кайли увидела, как напрягся Хейден, после этих слов, и поняла, что его тоже это сильно тяготит.

— Сколько тебе было лет, когда ты сбежал?

Он взял карандаш в руки.

— Откуда ты узнала, что я сбежал?

— Догадалась, — ответила Кайли.

Он колебался.

— Мне было семнадцать.

— Ты виделся со своими родителями, с тех пор, как сбежал?

Он покачал головой.

— Твой дедушка держит меня в курсе, как у них обстоят дела, и… он позволяет мне разговаривать с Дженни, с тех пор как…

— Что? — переспросила Кайли.

— С тех пор как возникла причина переживать о том, что она собирается сбежать.

— Сбежать?

— Думаю, я успокоил ее. Она просто должна остаться там еще год или около того. Она почти достигла зрелости.

— Зрелости? — спросила Кайли.

— Именно. Это тот этап, когда ты можешь менять свой паттерн. Все дело в том, что если ты уйдешь после того, как достигнешь зрелости, то ты не являешься отщепенцем. Ты можешь уйти, но можешь и вернуться обратно. Однако старейшины пытаются подтолкнуть ее выйти замуж. Это просто еще одна уловка старейшин, когда они пытаются оставить как можно больше хамелеонов в живых и на их территории.

Кайли почувствовала боль за Хейдена, также как и за Дженни.

— Разве они не видят, что они толкают молодое поколение к уходу из лагеря? Это примерно тоже самое, как заставлять детей жить по правилам, пока они не достигнут восемнадцати лет.

— Они думают, что защищают их, — сказал Хейден, — и, возможно, в старейшины в чем-то правы. Но многое изменилось, а они, кажется, не видят этого. Мне удалось создать жизнь для себя, где нет опасности.

Кайли кивнула, но она не могла не задаться вопросом, насколько была хороша та жизнь, где приходилось скрывать свою сущность. Тем не менее, она полагала, что это лучший вариант.

— Ты останешься здесь? — спросила она с надеждой в голосе.

Он наклонился вперед.

— Мы еще не разговаривали с Бернеттом.

— Но если он скажет, что ты можешь остаться, ты останешься?

Он взял карандаш в другую руку, и сжал его в руке.

Кайли подошла ближе.

— Пожалуйста. Мне бы хотелось, чтобы ты был рядом. У меня еще остались некоторые вопросы, и было бы просто замечательно, если бы ты был рядом. И… я думаю, что хочу попытаться что-то изменить. Помочь другим подросткам хамелеонам. Я еще не говорила об этом Холидей или Бернетту, но я просто жду подходящего стечения обстоятельств.

— Я еще думаю над этим — сказал он, — позволь мне заметить, что если твой друг Бернетт заставит меня уйти, то это не кажется мне невыгодной сделкой.

— Он не совсем плохой, — сказала Кайли, — я знаю, что он может быть… трудным. Во многом он напоминает мне моего деда. Даже через чур многое.

— Я совсем не такой упрямый, — сказал Хейден, — он не имеет права обращаться со мной вот так.

Кайли могла бы поспорить с Хейденом, что когда тот пришел сюда, скрывая свою личность и мотивы, при этом соврав всем о себе, но что выйдет из этого хорошего?

— Обещай, что ты подумаешь об этом. Я действительно нуждаюсь в тебе.

— Я обдумаю все это, но это все, что я могу тебе обещать.

* * *

Взяв с собой сэндвичи, печенье, и Бернетта на буксире, Кайли и Холидей шли в сторону водопадов.

Бернетт шел рядом с ними, постоянно оступаясь, в основном из-за того, что его глаза постоянно концентрировались на Холидей, вместо того, чтобы смотреть, куда он идет.

Она больше не икала, но и не перестала паниковать. По крайней мере, икота не была такой частой, поэтому она старалась подавить ее в себе, и вот черт, Бернетт не сводил глаз с ее лица. Очевидно, у Бернетта появилась новая привычка, не спускать с нее глаз.

— Все в порядке? — спросил он уже второй раз за две минуты.

— Я же сказала тебе, это просто проблемы пищеварения, — сказала Холидей, посмотрев на Кайли, и пытаясь не выдать свою ложь с помощью сердебиения.

— Может стоит обратиться к врачу? — спросил Бернетт, у которого на лице явно читалась озабоченность за свою невесту, как и у любого нормального парня.

У Кайли защемило сердце, когда она смотрела на эту парочку. Она чувствовала радость. Она была рада тому, что смогла помочь образоваться такой паре, и слава богу, все закончилось так хорошо.

— Нет, мне не нужно к врачу, — сказала Холидей, — по крайней мере, пока, — сказала она, пытаясь выглядеть правдоподобной.

— Наверное, это предсвадебный мандраж, — добавила Кайли, надеясь, чтобы поможет перевести тему с больного вопроса о животике Холидей.

Оглядываясь назад на пару, которая шла, держась за руки, Кайли могла поклясться, что слышала шум падающей воды. Она замедлила шаг, настроив слух на воду, и пытаясь все точно расслышать. Да, это был водопад, и все же, они были все еще в полумиле от него. Она глубоко вдохнула, ее тело наполнилось желанием ощутить всю прелесть природы, всю целостность мира и добра, она хотела попасть туда, где нет зла, и все было в балансе. По крайней мере там, она могла все это почувствовать.

— Свадебный мандраж? — спросил Бернетт, как если бы он принял к сведению заявление Кайли.

— Она не имеет ничего против. Не волнуйся.

Он чуть было не обиделся.

— Я сделаю все, что в моих силах, чтобы быть хорошим мужем.

— Невесты всегда нервничают, — сказала Холидей.

— Почему? Не похоже, что ты еще не знаешь все мои плохие привычки. Или я — твои.

Холидей скорчила рожицу.

— Какие такие у меня плохие привычки?

— Да ты просто свинья, — усмехнулся Бернетт, с преданностью посмотрев на нее.

Кайли увидела, как в нем читалась гордость за Холидей.

— А если серьезно — продолжал Бернетт, — почему ты нервничаешь?

Кайли заметила, что когда эти двое разговаривали друг с другом, ее, как будто не существовало рядом с ними. Они были настроены друг на друга, все остальные для них исчезли. Разве она не чувствовала то же самое к Лукасу? Она оттолкнул эту мысль в сторону.

— Что, если твои ноги окажутся через чур холодными? — спросила Холидей, с подтекстом.

Кайли вспомнила, что Блейк, бывший жених Холидей, бросил ее у алтаря, изменив с ее сестрой близнецом. Без сомнения, Холидей и правда испытывалась предсвадебный мандраж.

— Мои ноги всегда холодные. Я вампир, — сказал он дразнящим голосом, как будто пытался отогнать печаль Холидей, — и если я правильно помню, ты не жаловалась на это прошлой ночью.

Он остановился, и обнял ее.

— Женитьба на тебе меня не пугает. Это лучшее, что могло случиться со мной. Я никогда не убегу от тебя. Я первым приеду в церковь.

Кайли как будто смотрела фильм. Ее сердце разрывалось от счастья.

Она услышала, как Холидей вздохнула в этот сентиментальный момент.