Избранницы правителей Эёрана: история демонов Нарака. Трилогия

И агент Яд тоже вряд ли оставит меня в покое, а попадаться к ней ещё раз – нет уж, увольте! Слишком странная дамочка с очень непонятными мотивами.

Территория гетто, насколько знаю, огорожена высокой толстой стеной. Сверху накрыта металлической, находящейся под током сетью, чтобы крылатые демоны не разлетелись.

Постаравшись, я даже вспоминаю примерную конфигурацию гетто. Жаль, во время учёбы не присмотрелась внимательнее к его карте и не уточнила, в каких местах завозят товары извне и вывозят произведённые здесь. Пусть там охрана мощнее, чем в других местах, но, наверное, и шанс с кем-то переговорить выше – я не теряю надежду доказать, что я человек.

– Идём, – шепчу я Саламандре. – Нам пора. И, надеюсь, ты не поддаёшься чарам инкубов и суккубов.

Надежда только на это: если что, ей меня от инкубов и суккубов отбивать.

Судя по шелесту, Саламандра поднимается. Она снова невидимая, и в темноте под аркой даже её призрачные контуры разглядеть невозможно. Здесь ей тоже надо скрываться, не попасться на глаза местным: пусть и отверженные обществом, вряд ли они обрадуются существу, способному случайно вызвать всплески магии и привлечь к ним Безымянный ужас.

Выбравшись из-под арки и найдя в сумраке дорогу, мы продолжаем путь – крадучись, опасаясь каждого шороха, теней, дуновения ветра.

Цель – дойти до стены и, следуя вдоль неё, добраться до грузового шлюза.

И надо не только себе путь открыть, но и Саламандре незаметно тоже, без помощи она отсюда не выберется.

Пока эти задачи кажутся трудновыполнимыми, а то и нереальными, но это же не повод сдаваться.

Мне кажется, что иду слишком громко, кажется, что из темноты кто-то за мной наблюдает, хотя я обхожу высвеченные горящими окнами участки дороги.

«Мне это кажется, в темноте никого нет», – пытаюсь убедить я себя.

– Ты что здесь делаешь? – доносится из темноты ломкий, неопределённый голос.

Вздрогнув, разворачиваюсь к источнику звука, пытаюсь разглядеть, кто там, но тьма надёжно укрывает моего собеседника. Этот голос – то ли девичий, то ли мальчишеский – может принадлежать как безобидному обитателю гетто, так и опасному существу – суккубы и инкубы мастера превращений.

– Иду. – Судорожно подталкиваю остановившуюся Саламандру. – Мимо.

Ощущение, что на меня смотрят, усиливается, словно «зрителей» теперь несколько, и моё сердце на это предположение отзывается учащённым сердцебиением.

– А это не тебя, случайно, ищут? – спрашивает неведомое существо с подозрением.

– Нет, меня никто не ищет, я сама по себе никому не нужная. – Ещё один толчок, и Саламандра, наконец, продвигается дальше. Я – за ней, поскорее прочь от притаившегося во тьме демона.

В этой темноте раздаётся шелест, металлическое позвякивание. Меня охватывает удушливый страх: если там суккуб или инкуб, нельзя позволить ему приблизиться на расстояние действия феромона.

– Если никому не нужная, может, мне пригодишься?

Шлёпнув Саламандру по боку, бросаюсь прочь от обладателя голоса, от смотрящей на меня тьмы. Вперёд-вперёд-вперёд! Нога цепляется за одну выбоину. Покачнувшись, успеваю сохранить равновесие, рвусь дальше, нога проваливается в яму, и я со всей силы грохаюсь на асфальт.

– У-у-а, – выдавливаю вместе со слезами. Что ж так больно-то! Не вдохнуть, не встать!

Меня накрывает луч фонарика. Сзади ко мне кто-то быстро идёт.

Бежать! Надо бежать! Но я не могу подняться.

Глава 22

– Да не кусается она, честное слово! Клянусь! – повторяю уже третий раз, и Саламандра урчит, осторожно, чтобы не уронить металлический шкафчик, виляет хвостом, всем видом подтверждая свою дружелюбность. Для меня до сих пор загадка, как она умудрилась втиснуться в этот угол, и как ей удаётся выглядеть улыбающейся.

Но хозяйка полуподвальной квартирки – тоненькая юная суккуб Кэсси с пурпурными волосами и огромными глазами, которые за наш разговор несколько раз меняют цвет – никак не может поверить (да я бы тоже не поверила, если бы ко мне в комнату привели такого динозавра). Она сжимается в углу своего пошарпанного диванчика и чуть не плачет.

Чувствую себя грабителем с большой дороги, хотя на первый взгляд в этой освещённой лампой без плафона комнате с неровными крашеными стенами и линолеумным полом и брать-то нечего. Разве только шкаф на металлолом сдать.

А с другой стороны, зачем было такую двусмысленную фразу говорить «может, мне пригодишься»? Откуда мы с Саламандрой могли знать, что Кэсси просто напарницу для работы ищет и даже жильём готова поделиться?

Саламандра на неё зарычала и напрыгнула один раз, даже не тронула, а девчонка (хотя ей уже семнадцать) плюхнулась на дорогу и заверещала. Пришлось отбросить страх попасть под чужой контроль и её успокаивать. А пока она от ужаса соглашалась на всё, удалось уговорить её отвести нас к ней домой. Кэсси помогла даже Саламандру в дверь протолкнуть.

Но сейчас смотрит на меня так, словно я силой заставила нас в эту гостиную пустить.

– Это же дракон, – шепчет Кэсси, косясь на Саламандру. – Они наши враги, они чудовища.

– Это Саламандра, – возражаю я.

– Саламандры маленькие.

– Эта ела много.

Саламандра кивает, но это, кажется, только добавляет Кэсси уверенности в её принадлежности к драконам. Та шмыгает носом:

– Не убивайте меня.

– Не собираюсь, – вздыхаю я. – Ты же, наверное, зачаровать меня можешь, чего боишься?

– Я медикаментозную терапию начала перед удалением желёз, – она хлопает большими, меняющими цвет глазами. – Берите что хотите, только не убивайте. Я никому не скажу, что дракона видела.

Её слова наводят на неприятную мысль, что правительственные силы Саламандру могут пристрелить сразу за одно сходство с драконом, а меня в связи с Эёраном обвинить.

– Послушай, я участница шоу «Найди себе пару», ты по телевизору видела? – с надеждой спрашиваю я.

– Какого шоу?

Снова окидываю взглядом гостиную: телевизора нет, только шкаф, диван, стеллаж с безделушками из глины: вазочки, фигурки крылатых демонов.

Бедно суккубы и инкубы живут. Или только некоторые из них? Пока Кэсси, судя по её страху передо мной, ничего толкового о гетто и способах выбраться не скажет.

Вздохнув, подхожу к ней и сажусь рядом на корточки, тянусь руками к её сжатым кулачкам. Беру в свои, смотрю в глаза с расширившимися зрачками:

– Послушай, я не причиню тебе вреда, я хочу сбежать из гетто. Доверься мне, со мной ты можешь чувствовать себя в безопасности, ты доверяешь мне, я тебе нравлюсь, ты хочешь помочь, потому что чувствуешь, что я хорошо к тебе отношусь.