Избранницы правителей Эёрана: история демонов Нарака. Трилогия

— Скучаю, — вздыхает та. — Но у моего дома и этого места не так много различий, как кажется. Я принадлежала к касте магов— ученых, но не обладала даром. Я была тенью в собственном доме, несмотря на все мои старания познать науку. Я вполне способна совершать и исследовать немагические явления, но никому даже в голову не приходило меня к этому подпустить. Что здесь, что там, я была вторым сортом. Но здесь у меня, пожалуй, есть шанс чего-нибудь добиться, если не потеряю уверенность в себе. А я ее терять не собираюсь.

Улыбаюсь шире: не забыла Лисса моих слов.

— Настя, — обращается ко мне Катари, и улыбка сползает с моего лица, потому что я уже знаю, каким будет вопрос. — А ты тоскуешь по дому?

В груди становится холодно и немного тяжело, я, пользуясь темнотой, пересаживаю на себя саламандру, глажу теплую шкурку, изгоняя тоску, порожденную этим разговором, воспоминаниями о доме и любящих семьях. Мне намного ближе Лисса, понятнее.

— Дома у меня скучно, так что не очень тоскую, — отвечаю я, чтобы не портить всеобщую расслабленность и ностальгический настрой с нотками воодушевления. — Нужно присмотреться к этому миру, мне кажется, в Нараке может быть интересно.

На самом деле мне хотелось сказать, что у меня нет дома.

* * *

Во дворе горят лишь лампы над подъездами, но желтые прямоугольники окон озаряют все, свет золотится на влажной после мороси траве и плотно натыканных машинах — Леонхашарт снова удивляется неудачной планировке и тому, что никто не пытается это исправить.

— Наконец-то конец. — Васандр разминает шею. — Неужели почти все?

Он искоса смотрит на Леонхашарта, но тот выходит из машины, снова отметив, что земная жизнь совсем отучила Васандра от наракских привычек: он должен шарахаться и проявлять больше почтительности.

Не то чтобы Леонхашарт нуждался в церемониальных проявлениях, просто их отсутствие царапает непривычностью.

«Может, земляне все такие? — гадает он. — И безразличен им размер рогов…»

Ему даже хочется проверить предположение, тем более, рога зудят и ноют, требуя свободы. Но благоразумие побеждает, и Леонхашарт просто идет следом за Васандром к одному из подъездов. Васандр же просит:

— Уважаемый архисоветник, я устал, и магия у меня в этом немагическом мире восстанавливается очень медленно. Постарайтесь не слишком усердствовать, иначе есть вероятность, что мне не хватит сил полноценно сгладить этому человеку память, особенно если он тоже окажется со способностями.

— Я приму это к сведению, — обещает Леонхашарт, прислушиваясь к отголоскам резких тревожных звуков

Васандр проводит рукой по кодовому замку, и тот пискляво открывается. Едва дверь распахивается, на демонов выплескивается женский крик:

— …невозможно! Должен же быть предел жадности!

Где-то наверху, у источника криков, плачет ребенок.

— Я экономный! — рявкает мужчина. — А ты тупая курица и ничего не понимаешь!

Леонхашарт застывает, шокированный таким обращением.

— Ты больной! Ты просто помешался на экономии!

— А тебе лишь бы тратить! Деньги надо беречь, беречь!

— Но не до такой же степени! Мыться хозяйственным мылом! Крутить подгузники из марли!

— Зато натуральный продукт без всей этой…

— Трусы сто раз зашивать! На Новый год в лес переться, елку нелегально рубить, хотя можно купить на базаре!

— Да они накручивают знаешь сколько? Почему я должен переплачивать?!

Ребенок продолжает надрывно плакать.

— Да ты на поездку в лес больше бензина тратишь, чем елка стоит! Зачем тебе такой счет в банке, если ты ничего не тратишь?

— Не твое дело, идиотка! Стрекоза! Тебе только дай, и ты все потратишь, все труды разбазаришь!

Переглянувшись с Васандром, Леонхашарт поднимается по лестнице.

— Нам нужна тринадцатая квартира, — хмыкает Васандр.

— Да зачем эти труды, если их результатом не пользуешься?

— Какой смысл работать, если деньги выбрасываются на ветер?

— А виски покупать — это не деньги на ветер? А внедорожник твой бензином накачивать, хотя можно машину попроще — это деньги не на ветер?

— Это другое!

— Ну ты и идиот! — рявкает женщина. — Скупердяй! Псих!

— Дура! Не нравится — проваливай!

— И уйду, а ты… хоть сдохни от жадности своей!

Несущая малыша девушка почти налетает на Леонхашарта, он едва успевает отступить. Ее мужчину он тоже замечает за несколько мгновений до того, как тот захлопывает дверь.

Девушка спотыкается, но Васандр хватает ее за рукав и спасает от падения.

— Осторожнее, — советует почти сочувственно.

Кивнув, девушка крепче обнимает хнычущего малыша и дальше спускается осторожно. «А на дворе ночь…», — Леонхашарт перевешивается через перила:

— Вас подвезти?

Не оглянувшись, девушка мотает головой и дрожащим голосом отвечает:

— У меня мама в соседнем доме живет, сама доберусь.

Васандр вопросительно смотрит на Леонхашарта, тот кивает и они без единого слова спускаются следом за ней, останавливаются на крыльце, провожая ее, идущую через влажный двор, взглядами. В подъезд они возвращаются только после того, как девушка с уже успокоившимся малышом заходит в дом напротив.

Васандр стучит в ту же самую дверь, за которой исчез ее мужчина, и прежде, чем отец Анастасии открывает дверь, Леонхашарт понимает, что вряд ли будет с ним терпелив.

Еще красный от гнева, мужчина распахивает дверь и замирает, сипло спрашивает:

— Вы кто такие?

Он совершенно не похож на Анастасию: волосы и глаза светлые, нос острый, с горбинкой, нет ее царственного спокойствия.

Без церемоний Леонхашарт — на целую голову выше, намного шире в плечах, мрачный — надвигается на него, и человек отступает по полутемному коридору внутрь неосвещенной квартиры, хотя и пытается хорохориться:

— Вы кто такие? Что вам надо? — Он распахивает дверь ванной и выкрикивает. — Я полицию вызову!

После чего ныряет в темноту и захлопывает дверь.

Вздохнув, Васандр закрывает входную дверь. Не желая проблем с местными органами правопорядка, Леонхашарт легким взмахом руки и магическим всплеском обращает дверь в ванную комнату в прах. Сидящий на краю рыжеватой ванны мужчина, пискнув, роняет телефон. В том раздаются гудки, и Леонхашарт небрежным жестом обращает в прах и его.

— Э-э, — бледное лицо мужчины наливается краснотой. — Ты знаешь, сколько он стоит?

«Как можно быть таким мерзким, отвратительным слизняком», — включив в ванной свет, Леонхашарт позволяет рогам расти и чуть не стонет от облегчения, смывающего и зуд, и головную боль. Рога вытягиваются на всю длину.