Избранницы правителей Эёрана: история демонов Нарака. Трилогия

Ответить не успеваю, потому что раздается голос Леонхашарта:

– Не преувеличивает.

До мурашек. Мне стоит титанических усилий не развернуться к нему.

– Клянусь своим именем, – продолжает Леонхашарт, – ситуация близка к критической, и сектор четвертого факультета в любой момент может выйти из строя.

– А вы объективны? – интересуется старик демон. – Или заступаетесь за потенциальную невесту?

Леонхашарт неподвижен, как величественная статуя:

– Как представитель Архисовета я изучал вопрос безопасности участниц организованного нами шоу и совершенно объективно могу подтвердить, что положение сектора четвертого факультета вызывает у меня большое беспокойство, именно поэтому я присоединился к попечительскому совету: чтобы иметь возможность повлиять на ситуацию, пока не стало слишком поздно и мы не столкнулись с необходимостью отстраивать его заново.

Ой-ой, если он не преувеличивает, то все еще хуже, чем мне казалось. Я стараюсь не смотреть в его сторону, сосредотачиваю взгляд чуть выше сияющего ока проектора. Опять сердце стучит слишком быстро, и мысли начинаю расползаться. Но я собираю их в кулак. Железный. И продолжаю, внося коррективы благодаря словам Леонхашарта.

– Долгое игнорирование нужд сектора привело к почти полному выходу из строя некоторых его элементов, и уже на этом этапе ремонт выйдет дороже, чем обошелся бы при своевременной замене устаревшего оборудования. Пока можно обойтись капитальным ремонтом, и это дешевле, чем строить все заново. К тому же остальные факультеты сейчас в прекрасном состоянии, никаких серьезных ремонтных работ в них не требуется. И хочу обратить внимание на стратегическую важность четвертого факультета: именно здесь обучаются основные работники загона, те, кто обеспечивает перевозку товаров, демонов и шпионов через междумирье, те, кто обслуживают эту систему и поддерживают в рабочем состоянии. Работа корректировщиков очень опасна, и если весь текущий набор, два курса, выйдут из строя только потому, что сектор вовремя не отремонтировали, место иномирян придется занять коренным обитателям Нарака. Вряд ли кому-нибудь хочется чего-то подобного.

Я посвящаю немного времени статистике работы корректировщиков: сколько переходов было совершено за прошлый год, сколько тонн товаров переправлено, какие из них имели экономическую и стратегическую ценность, число произведенных ремонтов, собранных корректировщиками накопителей, из-за неполадок не сумевших вернуться в город, выгода Нарака от их возвращения, и главное – сколько раз именно корректировщики останавливали миграцию Безымянного ужаса в сторону городского кольца, число погибших при исполнении. Цифры впечатляют.

– Корректировщики много делают для благосостояния Нарака и всех его обитателей, – мне трудно сохранять хладнокровие, эмоции пробираются в голос, несмотря на все старания держать его в узде. – Поэтому обучение и достойные условия во время него крайне важны для того, чтобы новые жители ценили Нарак и хотели за него сражаться.

– А вы считаете, что условия недостойные? – интересуется глава комиссии, он немного моложе ответственного за финансы, но в гриве темных волос полно седины. Он азартный игрок и, несмотря на главенствующую роль, легко подвержен влияниям. Из-за этого, кстати, на его решения никогда нельзя положиться полностью.

– Когда в любую минуту может прорвать канализацию, а всю сеть закоротить? Не достойные.

– Там крыша может обрушиться в любой момент, – добавляет Леонхашарт, и у меня по спине пробегают мурашки, а браслет будто тяжелеет.

Мне там сегодня спать, да и все там сегодня, что, если крыша рухнет?!

– Я предлагаю перевести сектор четвертого факультета под мою юрисдикцию, – продолжает Леонхашарт. – Тогда я смогу обеспечить проведение ремонтных работ, потому что сейчас мне отказывают в их финансировании из-за разграничения полномочий.

Я оглядываюсь на него, удивленная этой фразой. Леонхашарт пробивал ремонт сектора? И опять у меня из головы начинает все выветриваться… Резко перевожу взгляд на посмеивающегося секретаря попечительского совета. Хараант Джати всплескивает руками:

– Если Леонхашарт хочет снять с наших плеч эту проблему, почему бы ему этого не позволить?

Урша за светом проектора не разглядеть, я кошусь на Шаанти: что делать? Такого поворота никто из нас не ожидал.

Советники негромко переговариваются друг с другом, вокруг Леонхашарта скапливаются квадрокоптеры с камерами. Шаанти кивает. Восприняв это как согласие на помощь, я замечаю:

– Возможно, действительно имеет смысл передать сектор четвертого факультета под попечительство Леонхашарта, раз он все равно им занимается как архисоветник. – Кажется, на его имени мой голос немного дрогнул.

Надо брать себя в руки, срочно, пока я тут лужицей не начала растекаться.

– Но стратегические объекты вроде Великого института Нарака никогда не входили в сферу заботы семьи Мацабьер, испокон веков они занимались жилыми секторами и системой коммуникаций, – возмущенно напоминает самый старый член попечительского совета. – Это и так большая власть, мы не в праве, просто неразумно, расширять ее еще больше. Сегодня – сектор четвертого факультета, а завтра – весь Великий институт окажется у него в зависимости!

Смолчать не получается:

– Ну да, конечно, пусть лучше сектор четвертого факультета развалится и поубивает студентов, это же лучше, чем уступить крошечку власти архисоветнику Леонхашарту. Он, конечно, обретет нереально важные связи и возможности, отремонтировав нам проводку, канализацию и… что там еще надо ремонтировать?

– Как минимум опорную конструкцию, – отзывается Леонхашарт.

– Какое потрясающее единодушие. – вздыхает Хараант Джати. – Кажется, я знаю, на какую пару ставить.

Глава попечительского совета манит меня пальцем:

– Подойди, дорогая.

«Какая я тебе дорогая, старый рогатый козлик?» – думаю я, но иду к нему с самым нейтральным выражением лица. Он манит меня еще ближе, приглашает наклониться. Ладно, ради того, чтобы крыша не обрушилась нам на головы, придется позволить пошептать себе на ушко.

– Дорогая, скажи, мне на какую пару ставку делать? На тебя с Шаакараном или на тебя с Леонхашартом?

От гнева у меня перехватывает дыхание. Игрок, что с него взять. В ответ наклонившись к его уху, шепчу:

– Выбейте себе ставку на то, что я всех женихов доведу до белого каления, и ни один из них не захочет меня выбрать.

Неожиданно тонко засмеявшись, глава попечительского совета откидывается на спинку стула и хлопает ладонью по столу:

– Так и сделаю, дорогая, так и сделаю.

У Леонхашарта глаза пылают так, что даже не смотря в его сторону, я вижу их сияние.

Я возвращаюсь на очерченное золотым узором место докладчика.

– Это все, что вы хотели сказать? – надменно уточняет Линдетти и демонстративно поправляет пышно уложенные пряди.

– Нет, не все.

Я снова напоминаю о том, как важны корректировщики для жизни Нарака и после этого уже завершаю свою речь просьбой позаботиться о нашей безопасности, ведь именно попечительский совет отвечает за наши жизни и будет нести ответственность в случае, если пренебрежение обязанностями приведет к авариям и смертям.

О смертях – это импровизация, добавленная благодаря замечанию Леонхашарта о возможном обрушении крыши. И это, судя по движениям сидящих, их немного беспокоит.