Избранницы правителей Эёрана: история демонов Нарака. Трилогия

– И что же вас так забавляет? – интересуется он.

– О, нет, ничего, лучше покажите мне, какими приборами это все едят, воспользуюсь случаем поучиться манерам.

Следующий час я самым злостным образом предаюсь чревоугодию. Пробую то и это – соленое, сладкое, кислое, острое, копченое, пресное – из совершенно разных миров, смеюсь (попробуй не улыбнуться терпкой «грукобяке») и ужасаюсь (шигррыш, крнакрш) странным названиями ингредиентов, потешаюсь над тщетными попытками Леонхашарта всосать тончайшие подобия спагетти из своего супа через трубочку. Удивительно, но даже в глухом шлеме у него получается быть милым и этот недостаток превратить в повод для веселья, он и «бороду» из трубочек себе сооружает и грозиться съесть все. Я смеюсь в голос, наверное, первый раз мне так весело за все время пребывания здесь.

А потом мы просто сидим, потягивая теплый (в один из графинов встроен подогрев) кисло-сладкий напиток с пряными нотками, и мне уже все равно, что никакой серьезной темы для разговора, может, и не было.

– Хотите что-нибудь еще? – Леонхашарт вновь проводит пальцами по моей руке, звенит подвесками браслета. – Десерт?

– Этого всего было достаточно. – киваю в сторону стола: на большинстве тарелок осталась половина, а то и больше порций. – Мой объем несколько ограничен. – Я похлопываю себя по плоскому животу.

Леонхашарт чуть склоняет голову, следя за моей рукой, потом поворачивается так, словно скользит взглядом по бедрам до стоп подвернутых на диван ног. Лишь теперь я понимаю, что сижу в расслабленной, фривольной позе, и становится неловко, и сердце… такими темпами меня Леонхашарт еще до снятия брони доведет до инфаркта.

– Тогда, может, еще налить? – Он с едва слышным вздохом поднимает со стола золотой кувшин с внутренним подогревом.

И вроде мне пора думать о возвращении, но я протягиваю ему стакан, и темная жидкость стекает в него, наполняя воздух пряным ароматом с кислинкой.

* * *

С подпиленными наполированными ногтями, еще более пушистыми ушами, тщательно расчесанный, покрытый увлажняющей маской для лица, Шаакаран лениво просит свой смартфон и заглядывает в сеть узнать, сколько просмотров получил его клип и какое место песня занимает в хит-параде, и в целом посмотреть, как журналисты оценили его гениальное выступление.

Но…

Новостные ленты пестрят сообщениями о том, что архисоветник Леонхашарт скрылся с одной из невест Анастасией в неизвестном направлении. И фото и видео приложены, как он мчится с ней по улицам Нарака.

– Что? – Шаакаран подскакивает, скаля зубы и выпуская когти, те продавливают экран смартфона, от них расходятся трещины. – Как он посмел? Убью!

Зашипев, Шаакаран спрыгивает с кушетки. Белая грива стоит дыбом, в глазах пляшут голубые всполохи, а когти отрастают еще больше.

– Броню надень. – ласково просит подавшая смартфон женщина. – А то поранишься…

Шаакаран лишь сильнее скалит отросшие клыки.

ГЛАВА 6

Maserati красной молнией несется по улицам. Мое дело – держать пульт над приборной панелью и не отпускать кнопку – так все светофоры на нашем пути вспыхивают голубым разрешающим движение светом.

– А быть архисоветником не так уж и плохо, – улыбаюсь я. – Никаких пробок.

– Зато полно других обязательств, – весело отзывается Леонхашарт, его смартфон поминутно позвякивает.

– Что это? Вас вызывают на очередное совещание?

– Нет, приходят извещения о штрафах за превышение скорости.

Вскинув брови, жду, что он скажет «шутка», но нет – Леонхашарт не опровергает свои слова.

– Серьезно? Вам раз сто звякнуло.

– Оно того стоит, разве нет? – Леонхашарт усмехается. – Держитесь крепче.

На повороте он разворачивается вмиг, почти на месте, я успеваю увидеть ошалелые лица в вовремя притормозившей машине, и Maserati, радостно урча, мчится дальше. Теперь лица прохожих размываются, одно высоченное здание сменяется другим.

А потом, как-то слишком быстро, мы вырываемся из тисков стеклянных и каменных строений, и перед нами расстилается степь, рассеченная одинокой дорогой, точно свинцовым ручейком. Каменные столбы, загораживающие проезд, резко сдвигаются в стороны, и машина, лишь чуть сбросив скорость, устремляется к серой дымке горизонта.

Мне не страшно, хотя по логике вещей пора бы немного испугаться, но я лишь забрасываю пульт в бардачок и удобнее откидываюсь на сиденье.

– И куда вы меня везете?

– Подальше от города. Он иногда утомляет.

– Насколько я знаю, магам нельзя покидать пределы снабженной накопителями зоны. У нас не будет проблем?

– Не беспокойтесь, Анастасия.

Я почему-то очень явно представляю его улыбку, и представляю ее более теплой, чем были на тех фотографиях, что выпали в поиске.

Скорость нарастает, меня вдавливает в сидение, но это приятное ощущение: кажется, что я лечу, хочется приподняться и дать ветру облизать себя, но здравомыслие пересиливает, я просто смотрю, как бешено мелькает полоса дороги и однообразные кочки степи. Все быстрее-быстрее-быстрее. Maserati несется резво, но мотор уже начинает рычать, словно разъяренный хищник.

А потом на горизонте приподнимаются узкие вертикальные строения. Леонхашарт еще прибавляет скорость, и те приближаются, увеличиваются в размере.

– Что там?

– Скоро увидите.

То, к чему мы приближаемся, похоже на Стоунхендж, но больше, значительно больше: плиты просто невообразимого размера – этажей в десять. И они, в отличие от английского памятника, испещрены золотыми инкрустированными узорами.

Ветер поет среди камней… и не только ветер: с перекладин свисают длинные бруски, постукивают друг о друга.

Наконец Maserati влетает на выложенную громадными плитами площадку возле памятника. Пока я глазею на исполинские куски камня, Леонхашарт выходит из машины и открывает мне дверь, подает руку:

– Видимо, это один из древних храмов.

Схватившись за его ладонь, я выхожу на нагретые солнцем плиты. Леонхашарт ведет меня к внешней границе круга, и через несколько шагов я, наконец обратив взгляд вниз, понимаю, что этот храм построен по принципу амфитеатра. Каменные глыбы внутренних колец, стоящие на черных и красных слоях породы, еще больше, чем составляющие наружный круг.

То, что находится в центре в самом низу, с нашего места не разглядеть, но лестница… лестница этого храма явно построена для гигантов.