Избранное в 2 томах. Том 2
Шрифт:
Он встал коленями прямо в воду и подтолкнул к середине ручья кораблик.
— Плыви. Ты ведь знаешь путь.
Клипер вздрогнул и побежал в журчащей струе. А у поворота, за кустом смородины, его подхватил ветер.
Алешка поднялся и сел на корягу — она валялась у воды. Ему стало немного спокойнее: он исправил одну ошибку.
Но как быть с другими ошибками? Ведь он столько наделал их во время путешествия. На каждом перекрестке, на любой тропинке, во всех
Этот Голос теперь не давал ему покоя — звенела тревожная струна. Но что мог сделать Алешка?
«Я не виноват, — сказал он сам себе. — Я же не знал, что неправильно выбрал путь».
«Нет, виноват».
«Почему?»
«А ты не знаешь?»
«Нет!»
«А почему тебя грызет совесть?»
«Я не знаю… Я ошибся, но от этого никто не пострадал. Мне одному плохо. Да еще кораблику. Но кораблик я отпустил».
«При чем здесь кораблик?…»
«Тогда я не знаю».
«Врешь».
«Нет!»
«А Летчик?»
Да, Алешка. А Летчик? Ты сейчас даже вспомнить боишься, как он сидел у колеса, закутавшись в твою куртку. И вслед смотрел. Ему очень нужен был в полетах постоянный спутник. И не просто спутник. Ты это знал, но повторял одно и то же: «У меня другая дорога».
Только никакой дорогой, даже самой правильной, нельзя проходить мимо того, кому нужен друг. А ты…
«А я послал ему вместо себя бродячего кота», — горько подумал Алешка. И в досаде трахнул себя кулаком по колену. Колено было мокрое, кулак срикошетил и ударился о корягу. Красные капельки выступили на ссадине, и Алешка вспомнил Машины бусы. Те, что видел на ней недавно. И подумал: «Наверно, все еще ждет, что приду. Ну и пусть. А может, думает, что обиделся из-за принца?»
Но ведь если бы вообще не было никакого принца, и если бы Маша встретила Алешку как героя, и если бы она удивленно и радостно слушала его рассказ про Дорогу, и если бы, как самое большое сокровище, взяла в руки кораблик, разве смог бы Алешка сказать себе: «Все хорошо»? Ведь в глубине души он все равно помнил: «Летчик… Летчик… Летчик…»
Что же случилось? Или там, в поле у Ветрогорска, Алешка выбрал не ту дорогу? Летчику нужен был друг. Но не только Летчику. Алешке — тоже. Смелый, веселый, добрый — маленький летчик Антошка.
Алешка встал и сказал себе:
«Я пойду».
«Куда?»
«Пойду. По ручью. Вслед за корабликом. Раз он уплыл, значит, есть Дорога. Я пойду до Ветрогорска, встречу Хранителя и узнаю, как отыскать Летчика».
Алешка, не снимая сандалий, зашел в воду и зашагал вниз по течению. Но скоро ноги стали вязнуть, в иле. А потом скрытая под водой проволока зацепила сандалию и оторвала подошву.
Алешка выбрался из воды и стал пробираться по берегу. Но колючие кусты и ядовитая трава переплелись в такую чащу, что даже неба, не стало видно. Только гудели в душном воздухе сытые шмели да под ногами шастали скользкие лягушки.
Алешка продрался наверх, на край оврага, и пошел по кромке откоса. Но тропинку загородил серый косой забор. Алешка перелез. Дальше были еще заборы, какие-то гряды, битые стекла и колючая проволока.
Алешка выбрался в переулок. Здесь уже непонятно
было, где овраг, где ручей, куда надо идти.«То ли дело с Зеленым билетом, — вспомнил Алешка. — Все дороги были открыты. А сейчас любой забор — как гора на пути».
Но ведь Зеленый билет — не один такой на свете! Почему Алешка раньше не догадался? Билет дается тому, у кого Очень Важное Дело! А разве сейчас у Алешки оно не важное? В тысячу раз важнее, чем кораблик для Маши! Он ищет друга. Летчик сказал: «Самая лучшая сказка — когда найдешь друга». Но ведь Алешка еще не нашел Летчика. Значит, сказка не окончена.
«Посоветуюсь в справочном бюро у дедушки», — решил Алешка. И, щелкая оторванной подошвой, помчался на знакомый перекресток.
Сапожная будка была открыта. Но сидел в ней не старичок, а розовощекий парень. Стучал молотком и посвистывал.
— А где же дедушка? — спросил запыхавшийся Алешка. — Он здесь работал.
— Привет! Дедушка? Дедушка на пенсию ушел.
— На пенсию? — глупо повторил Алешка.
— Угу. А ты его знакомый?
— Знакомый… — тихо сказал Алешка.
— Ну, не беда. Я тебе не хуже дедушки помогу.
Не успел Алешка мигнуть, как парень сдернул с его ноги сандалию, раз-два — и подметка оказалась на месте. Как новенькая.
— Вот и все. Гуляй, не горюй.
— Спасибо, — шепотом сказал Алешка. И отошел.
Но скоро он подумал, что не все потеряно. Можно добежать до Транспортного агентства и все объяснить кассирше. Наверно, она поймет и выдаст новый Зеленый билет.
И Алешка опять побежал.
Через дыру в заборе он пролез на стадион.
«Если не достану билета, вернусь сюда и попрошу лошадей, — подумал Алешка. — Пусть отвезут к тому аэродрому. Они ведь знают все волшебные дороги».
Но лошадей не было. А на трибунах плотники разбивали дощатые скамьи и лесенки. Один из них сказал Алешке:
— Нечего тут ходить…
Алешка не оглянулся.
Он пересек поле, вышел на улицу Полярных Капитанов и заспешил к агентству.
Агентство было закрыто.
Синюю вывеску сняли и торчком прислонили к стене. На запертых дверях мелом было написано: «Ремонт».
Вот и все. Что оставалось делать?
Вернуться домой?
Пойти к Маше на день рождения?
Сесть прямо здесь на штакетник и заплакать?
Алешка повернулся и зашагал прочь.
Запутанными переулками, мимо старой церкви и нового кинотеатра, он вышел на улицу Дальнюю.
И все было как раньше. Сначала деревянные домики по краям улицы, потом одинокий дощатый тротуар среди заросших канав. Так же трещали кузнечики и цвели одуванчики в канаве. И разбитые стекла разбрасывали солнечные вспышки. Шагать бы да радоваться. Но Алешка знал, что идет зря.
Не будет парохода.
А сам он не найдет и не осилит дорогу на аэродром. И все-таки Алешка пошел. Потому что Голос Дороги звучал настойчиво и беспокойно: «А помнишь? А помнишь?…»
Сейчас ничего другого и не оставалось — только идти и вспоминать. Но это было все-таки лучше, чем сидеть дома.
Тротуар оборвался, и побежала тропинка. Зашелестела у ног трава, и опять показалось Алешке, что плывет он по зеленому морю. И качалось над ним небо с маленькими белыми облаками. Тропинка тянулась и тянулась. В прошлый раз она показалась Алешке гораздо короче, а сейчас он шел больше часа и не видел реки.