Избранное в двух томах. Том первый

Опять остывший пепел ворошу,

Который в пламень вновь не превратится.

Где мой былой всегда спокойный ум

И нрав мой, легкостью своей счастливый?

Входит с у л т а н С а у р а н.

С у л т а н С а у р а н:

Поклон мой низкий, Батима-ханум!

Б а т и м а - х а н у м:

Тебе почтенье, деверь мой строптивый.

С у л т а н С а у р а н:

Мы с ханом не поладили твоим.

Теперь дорогам нашим не скреститься.

И все-таки решил я возвратиться —

К твоей мольбе не мог я быть глухим.

Б а т и м а - х а н у м:

Не отрекись, султан, от старой дружбы,

Случился спор — не велика беда.

Спешить с разрывом никогда не нужно.

С у л т а н С а у р а н:

Нет, с ханом разошлись мы навсегда.

Б а т и м а - х а н у м:

Султан мой милый, твой поспешен суд.

Чего порою в дружбе не бывает!

С у л т а н С а у р а н:

Где дружба, если клятвы нарушают

И все, что было свято, предают?

Тот стал врагом, кого я раньше славил,

Остался я ненужным никому.

Б а т и м а - х а н у м:

Но, как создатель, сам ведь ты расставил

Всех нас по разуменью своему.

Иль, может, твой расчет был слишком скорый,

А, может, сам ты преступил предел,

Иль стала цель тусклее, для которой

Ты в день былой меня не пожалел?

С у л т а н С а у р а н:

Ты все года копила злобы яд.

Ну что ж, злорадствуй, может, станет слаще.

Б а т и м а - х а н у м:

Была бы злоба, в злобе жены мстят,

А месть от муки избавляет мстящих.

С у л т а н С а у р а н:

Хоть моему терпенью есть предел,

И мне с твоим не примириться мужем,

Ты, Батима-ханум, не стала хуже

Лишь потому, что муж твой похужел.

Я многажды за это время клялся

Мечом предательство его пресечь,

Но думал о тебе, и опускался

В руке нетвердой справедливый меч.

Б а т и м а - х а н у м:

Твердишь ты о бессилии своем,

А сам похож на тучу над полями.

Подумать страшно мне, что станет с нами,

Когда прольешься грозовым дождем.

С у л т а н С а у р а н:

Мне надо б стать грозою и сурово

За все обиды хана покарать,

Но, видишь, суесловлю я опять,

Давнишней слабости поддавшись снова.

Б а т и м а - х а н у м:

Я о твоей любви мечтала ране,

Лишь о покое ныне я пекусь.

Мне кажется, что поместить я тщусь

В один казан две головы бараньи

Я у тебя, султан, прошу пощады,

Мою исполни просьбу, удружи.

С у л т а н С а у р а н:

Я за тебя, ханум, и в пламя ада

Согласен спрыгнуть, только прикажи,

Б а т и м а - х а н у м:

Прошу тебя: к Абулхаиру ныне

Не относись, как к своему врагу,

А уступи, смири свою гордыню,

Сойди с его дороги.

С у л т а н С а у р а н:

Не могу!

Уж лучше ты, припомнив все, что было,

Безумье мужа как-то обуздай...

Отговори...

Б а т и м а - х а н у м:

Мне это не по силам,

Меня на путь свой ложный не толкай.

С у л т а н С а у р а н:

Что ж, попаслась вблизи осла кобыла

Так по-ослиному заговорила.

Выходит, умерла моя Бопай?

Б а т и м а - х а н у м:

Не сам ли смерти ты ее обрек,

Силком Бопай за хана выдать силясь.

Смириться может все, и я смирилась,

Я положилась лишь на божью, милость,

И ненадолго дал мне счастье бог.

Здесь нет Бопай и не вернуть былого.

Где это видано, что скот продав,

Купец его забрать хотел бы снова...

И впрямь я повторяю мужа слово

И в том не вижу ничего дурного,

Тем более, что он сегодня прав.

С у л т а н С а у р а н:

Моя ханум, коль скоро я вернулся,

Открою то, что глубоко таил.

Признаюсь, как я в жизни обманулся,

Когда любовь свою пресечь решил.

Главу покроешь белым джаулыком,

Но ревность жгла меня еще сильней,

Чем жгла любовь прошедших наших дней,

Я в степь скакал один, кричал я криком.

Потом, когда прошло немало дней,

Я убедился: пламя не погасло,

И новый облик зрелости твоей

Меня томил и мучил все сильней,

В огонь мой адский подливая масло.

Я горевал сильнее, чем вначале.

И чтоб забыться, преступил закон.

Себе избрал я шесть прекрасных жен,

Но заглушить не мог своей печали.

Ведь сказано недаром: «Сто ворон

Заменят лебедь белую едва ли».

И хоть мои мученья все сильней

И, словно дикий зверь, мечусь я в клетке,

Меня ты не найдешь среди людей.

Кому по вкусу ханские объедки.

Б а т и м а - х а н у м:

Не трать, султан мой, столько гневных слов.

И хану тяжело на перепутье.

И без того достаточно врагов.

Будь рядом и пойми — он прав по сути.

С у л т а н С а у р а н:

Выходит, у меня у одного

Нет ни беды, ни горя, ни печали.

Меня оклеветали, обобрали,

Нет ничего и рядом никого.

И не любви уже, а гнева пламя

Внутри меня бушует и вокруг.