Избранное. Компиляция. Книги 1-19

Подобное считалось невозможным. Затраты на мгновенный перенос энергии превосходили величину транспортируемого эфира. Если только… местная звезда не испускает особый спектр эфира, который еще не открыт в Империи, и который отличное перемещается на значительное расстояние с помощью портальной печати. Либо в качестве источника энергии для переноса используется сам звездный эфир, которого в зеленом светиле дохрена и больше. Пока что я не мог точно понять, как именно работают управляющие контуры.

Для чародея, получившего диплом аккотрельмской академии, подобное все еще звучало невероятно, но одновременно многое объясняло. Сразу становилось понятно, откуда местные необученные колдуны черпают силу, и почему так быстро восстанавливаются.

Ладно, ясно одно. Пусть метафизика процесса мне не до конца понятна, но я должен отрастить и себе аналогичный эфирный орган, если не хочу отставать от местных в развитии. Тогда потребность в мета-жидкости или в солнечном эфирном загаре сама собой отпадет. Для этого мне потребуется ядро и запас жижи для регенерации эфира. Вот только сотрудники института больше не дают суперам мета-вещества в достаточном количестве. Остается лишь два варианта: заработать денег и приобрести все самому по выходу из тюрьмы, либо попытаться прокрасться в хранилище ресурсов и произвести незаконный отъем чужого имущества. В ближайшие дни нас выпускать из мета-полигона не собирались, а заиметь себе генератор эфира уж очень хотелось.

— Песец подкрался незаметно, да? — пробормотал я.

Что ж, стоит проверить, не забыл ли я печати для тайного проникновения в стан условного противника. От прихлебателей из Института Метафизики не убудет. Тем более они нам должны за немотивированное убийство знакомого. Сразу вспоминается мой экзамен по скрыту: многочисленные датчики и двойные сигнальные поля, големы и живые охранники с постоянно активированным эфирным зрением. Сдал я только с третьего раза. К счастью преодолевать столько трудностей на пути к хранилищу туземцев точно не потребуется. Хотя сюрпризы они могли преподнести, так что совсем расслабляться не стоило.

Я попросил импа, чтобы он разбудил меня глубокой ночью, и помощник поднял меня в нужный час. Лишь небольшое число испытуемых бодрствовало. В основном все дрыхли без задних ног. На втором этаже — рядом с последней группой, еще оставалась охрана контроля, но в целом солдаты уже не опекали курсантов так плотно. Мета-инициация несколько дней как закончилась, и шансы на одержимость снизились.

Я сложил матрас под одеялом в форме человеческого тела, после чего сплел поочередно липкие пальцы, теневую вуаль и ночное зрение. После чего убедился в отсутствии поблизости охраны и использовал на замке вольный поток. Печать заполняла любую прорезь и принимала требуемую форму, повинуясь телекинетическому приказу. Немного повозившись, я вскрыл замок. Мы уже не были арестантами, а практически являлись сами представителями закона — курсантами Корпуса. Но на ночь нас все еще запирали в камерах на всякий случай.

Дверца слегка проскрипела при открытии, но я грамотно рассчитал момент — единственный охранник этажа находился в противоположной стороне. Аккуратно прикрыв дверь, я запрыгнул на решетку и пополз наверх. Достигнув потолка, я переместился всепроникающие волоски на отвесную поверхность и проследовал дальше. Теневая вуаль не давала стопроцентной защиты от обнаружения как сервами, так и танами, но позволяла частично скрывать силуэт, ауру, а также глушить издаваемые звуки. Полной невидимостью я овладеть не успел, хотя не сказать, чтобы особо тренировался.

Словно полуночный паук, я прополз по краю потолка, держась подальше от тускло мерцающих приглушенных светильников. В самом центре четырехэтажного проема находился лифт, который в настоящее время не работал. Многое из старой техники пришло в негодность после Падения. Шахта лифта была окружена решетками и металлическими угловыми полосами. Я осторожно пополз вниз, останавливаясь и пережидая, когда дежурный пройдет мимо.

Вскоре я добрался до пола первого этажа. Дождавшись, пока одинокий патрульный отправиться в дальнюю часть зала, я совершил короткий забег и оказался возле зарешеченного выхода. Было бы несколько неудобно взламывать данный замок в освещенном месте, выгадывая промежутки спокойствия, однако тюрьма уже давно не использовалась по назначению. Сомневаюсь, что здесь сталкивались со случаями кражи или намеренного нападения на охрану. Проход дальше, ведущий мимо комнаты отдыха дежурных, был открыт. Из бокового помещения раздавался негромкий спор. Два мужских голоса размышляли, кто привлекательнее: Артемида или Брунгильда. Каждый приводил собственные аргументы, но, скорее всего, у охранников просто различались вкусы. Я решил не вступать в дискуссию и пополз дальше.

Остальные двери были открыты, поэтому я спокойно вылез на улицу. Охранники на вышках периодически освещали территорию прожекторами, но в основном следили за наружной стороной. К полигону частенько подходили стаи гончих или двухвостых рысей, иногда и шипокрылы нападали, но местные суперы обычно быстро разбирались с вторженцами.

Тюремный комплекс не использовался полностью, многие здания пустовали. В нынешние тяжелые времена на содержание заключенных не оставалось средств, поэтому в отношении преступников обычно принимались иные решения. В одном из строений, в котором, как я понял, арестантам раньше давалась возможность потрудиться и произвести полезные для общества товары, находилась теперь ставка сотрудников Института Метафизики. Первый этаж был закрыт глухими решетками, и я забрался по стене на второй, после чего проделал в окне пустого помещения аккуратное отверстие, предварительно убедившись в отсутствии сигнализации.

Миновав жилые комнаты персонала, я спустился по лестнице вниз. При обходе дома я примерно определил, откуда больше всего фонило эфиром. В конце помещения находился вход в хранилище, рядом с которым на удивление дежурило двое солдат-сервов. Похоже, и впрямь ценности охраняют.

Я сплел печать сонного покрова и направил вперед, задержав дыхание. Имелись у меня некоторые сомнения, однако местные сервы реагировали на усыпляющую печать точно также, как и на родине. Солдаты сначала замотали головами, не понимая, что происходит, но затем снотворное ударило с новой силой, и охранники медленно и тихо сползли по стеночкам.

Механический замок на входе в хранилище был сложнее, чем у камер, поэтому я попросту прорезал небольшое отверстие в железной двери и проник внутрь. Беглый осмотр с противоположной стороны дал мне понять, что я зря перестраховывался: никаких скрытых датчиков на открывание входной двери установлено не было. Шкаф с самыми ценными реагентами стоял в центре помещения, закрытый на простой с виду замок. Вот только мой глаз организаторы обмануть не смогли: я прекрасно видел слабое поле от встроенного в шкаф артефакта, который, вероятно, подаст тревогу, если что-то пересечет сигнальные линии. Отключить артефакт я не мог, поскольку не знал нужного эфирного спектра ключа. Лазить же в его поисках по жилым комнатам сотрудников института было лень. Я мог закоротить артефакт, но это бы вызвало слишком много подозрений у следователей. В Корсе ведь официально очень мало Видящих.

Поэтому я решил пойти по наиболее простому пути: я вырезал боковую стенку шкафа призрачным клинком, не потревожив при этом фасадное сигнальное поле, и набрал себе ворох гостинцев. Особо не жадничал. Все же свергать центральную власть и устраивать подобные диверсии у меня не было желания. Только стырил несколько склянок с мета-концентратом и запас ядер.

Ушел я тем же самым путем без особых приключений. Разве что нарвался на смену караула. Пришлось мне висеть под потолком возле помещения дежурных, пока охранники подо мной меняются местами и обмениваются несколькими фразами насчет суперов. Оказывается, сменщики до сих пор обсуждали красоту героинь, но подошедший охранник поставил жирную точку в споре. С некоторыми оговорками, но все сошлись во мнении, что Ирис Вейцман выиграла неофициальный конкурс. Ха, не только лишь я высоко оценил роковую блондинку. Караульные ушли, и я спокойно забрался обратно на четвертый этаж по шахте лифта. Большую часть добра я спрятал за решеткой вентиляции, находящейся под потолком, оставив себе лишь дневную порцию, которую мог бы переработать. Если камеры будут обыскивать, перестраховка не помешает.

Вернувшись в свою каюту и закрыв свою дверь обратно на замок, я сразу же проглотил ядро с концентратом и приступил к формированию нового аурного органа. Поскольку я плохо разбирался в нюансах его работы, решил скопировать полностью как есть. Потом уже разберусь, какие узоры за что отвечают и что следует развить в первую очередь.

За первый сеанс я сформировал лишь часть управляющих контуров, усвоив толику тканей проглоченного ядра. Недоработанный узор вносил нежелательные помехи в работу других органов и каналов. Включался иногда самопроизвольно. Поэтому моя аура носила признаки нестабильного поведения. Новый эфирный орган создавать — это всегда проблема.