Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Шрифт:

— Но сельсовет не там!

— Не твое дело, иди за мной, я лучше знаю, где сельсовет.

— Идет на запад, а ищет восход; вот всегда так с ним! — проворчала бабушка Айбала, но все же пошла за мужем.

Только спустились они на сельскую площадь, где раньше шубурумцы молотили досками зерно (забив сначала в доски кремни), а нынче играют свадьбы, как навстречу попался сам Али-Хужа: шел с киркой и мешком картофеля, что выкопал из-под снега неподалеку от родника. Хужа-Али отпрянул, будто встретил снежного барса.

— Уже встали? — удивился Али-Хужа.

— Что за вопрос! —

сердито ответил Хужа-Али. — А иначе как бы мы оказались тут…

— Это правда. Но чего ты такой злой? Что стряслось с твоим мужем? — спросил Али-Хужа у старухи.

— Бежать собрался из аула.

— Не может быть?! — удивился Али-Хужа. — Поистине все перевернулось в этом мире… Да, да, чему ж теперь удивляться: я своими глазами видел, как без наседки выводят цыплят… Вот и ты, Хужа-Али, увидишь теперь.

— Уж ты не думаешь ли, что я ради твоих цыплят покидаю аул?

— А ради чего же?

— Из-за тебя, собачий сын!

— Ну, это уже серьезный разговор. Придется снять мешок… — И Али-Хужа положил мешок на камень у дороги. — А скажи, Хужа-Али, кирку тебе дать или на всякий случай оставить себе?

— Не смейся! Прочь с дороги! — отстранил его Хужа-Али и пошел дальше.

— Ты, Айбала, верно, напоила его ослиным молоком! — заметил Али-Хужа.

— Напомнила ему опушку леса, — шепнула, проходя, бабушка Айбала.

— Ха-ха-ха! Насыпала, значит, угольков за шиворот! — расхохотался Али-Хужа. — То-то у него трясется борода…

Этот смех был для Хужа-Али что острый нож; чуть не бегом подлетел он к своей старухе, схватил за руку и повлек за собой: так ведут козу на привязи. И тащил ее за руку до самого сельсовета. А тут остался на крыльце и приказал бабушке Айбале идти и выклянчить пару вьючных лошадей.

А в сельсовете шел горячий спор между Мухтаром и Айшат. Поодаль на скамейке сидел и слушал разговор Касум, не решаясь вмешаться: почему-то чувствовал себя не в своей тарелке.

Айшат волновалась: она навещала сбежавших больных, их состояние ухудшилось, но все трое решительно отказались вернуться в больницу. «Нельзя оставить семью в беде!» — отвечали они на все уговоры и даже угрозы врача. И теперь Айшат требовала, чтобы сельсовет применил власть, заставил вернуться больных. Но Мухтар только разводил руками и отвечал:

— Ну что я могу сделать, ну что?! Скажи мне, чем я могу их напугать, чтоб они вернулись? Ничем! Люди в панике. Они боятся каптара, а не Мухтара. Меня не слушаются… Да и вообще сельсовету хватает и других дел.

— Ты должен их вернуть, — твердила Айшат. — Им нечем топить сакли, а в холодном помещении больные могут умереть.

— Раз они захотели умереть, что же я могу сделать? Их теперь и палкой не выгонишь из сакли.

— Ты же «сельсовет»! Уговори…

— Только и делаю, что уговариваю. Хватит! Сама добивайся, я ничего не могу сделать…

— Тогда обеспечь хотя бы этих троих топливом.

— Откуда? Дрова в ущелье — никто не хочет привезти. Вот сама возьмись да привези.

— Все сама да сама… В мои обязанности это не входит.

— А в мои обязанности входит борьба со снежным человеком, а?

— Да, входит, раз он объявился! — Айшат взглянула на Касума, отчего-то

смутилась и вышла, хлопнув дверью.

— А, шайтан! — воскликнул в сердцах Мухтар. — Когда ж наконец покончим с этой катавасией? Не хватает еще и ее заботы взвалить на мои плечи.

— А она дерзкая! — сказал Касум, подсаживаясь ближе. — Кто она?

— Наш сельский врач, — ответил Мухтар, глядя куда-то вдаль через окно.

— Врач?

— А чему ты удивляешься?

— И с дипломом?

— Конечно.

— И училась в городе? — еще больше удивился Касум.

— А где же еще? Не думаешь ли, что здесь, в поднебесье, есть медицинский институт?

— Не думаю, нет… А красивая она, хотя и…

— Что «хотя и»?

— Со странностями… — сказал Касум; он не знал, что говорит с отцом Айшат.

— Какими странностями?

— Гм… Да вчера она просто выгнала меня из сакли; мол, не хочу, чтоб меня застали одну с незнакомцем.

— А разве она не права?

— Не знаю… Но гнать гостя!.. А скажите, председатель, она замужем?

— Кто?

— Да вот та, что ушла. Сельский врач.

— Скажи, пожалуйста, чего ты так заинтересовался Айшат? — спросил наконец Мухтар.

Касум не успел ответить: в комнату вошла бабушка Айбала.

Старушка по-родственному подсела к Мухтару, справилась о здоровье, о самочувствии, извинилась, что тревожит пустяками запятых людей, и попросила дать вьючную лошадь (о двух лошадях она и сказать не решилась).

— Зачем?! — удивился Мухтар, а когда узнал, что Хужа-Али решил сбежать из аула, пришел в ярость. Не помогли ни уговоры, ни просьбы, ни мольбы, ни слезы. — Эй, теща! — гневно сказал председатель сельсовета. — Скажи моему тестю, что отара всегда ходит за козлом: если он хочет переселяться, весь аул пойдет за ним, да только не сейчас, а летом. Тогда и я поздравлю его с правильным решением… Вот и все! Кончен разговор.

Чтоб не мешать разговору, Касум вышел из сельсовета и пошел бродить по аулу. Возле сельской больницы он снова встретил озабоченную Айшат и, конечно, поспешил выразить ей сочувствие:

— Ай-яй-яй, какой строгий у вас «сельсовет», а?!

— А, что ты в этом понимаешь! — возразила Айшат.

— Я, кажется, тебя не обидел, девушка? Что ты говоришь со мной, как всадник с пешим?.. Прости, если ночью напугал тебя…

— Я не пугливая, — Айшат отвернулась, почувствовав, что краснеет; невольно у нее вырвалось: — Что делать?!

— А ты хорошенько попроси председателя сельсовета.

— Бесполезно.

— Почему?

— Я знаю его характер.

— Да, характерец у него, могу сказать! — радостно подхватил Касум. — Упрямей любого ишака.

— Да ты что?! — ахнула Айшат.

— Я же сам видел. Такая девушка пришла с просьбой, а он…

— Он — мой отец.

— Что? — растерялся Касум, — Как отец?

— Очень просто: отец и все.

— Вот тебе и на! А я-то расспрашивал о тебе.

— Обо мне?

— Ну да.

— Зачем?

— Просто я любопытный человек.

— Да, это сразу видно, — улыбнулась Айшат.

— Тогда, значит, я смею попросить, девушка, чтоб ты проводила меня к себе.

— Куда? — удивилась Айшат.

Поделиться с друзьями: