Избранные лучшие детективные истории
Шрифт:
— Кир, а ты окорок любишь? — спрашивала она краснея.
— Люблю.
И она выкладывала на тарелочку розовый, нежный окорок.
— А бутерброды с икрой?
— Люблю, — бурчал возле печки Кирилл.
И на столе появлялись бутерброды.
— А рыбу красную?
— И ее тоже…
И Маша снова краснела. Ну, во-первых, оттого, что она еще ни разу не оказывалась с любимым наедине вот так — в лесу, вдалеке от города! А во-вторых… каждое его «люблю» она относила вовсе даже не к какой-то красной рыбе, а к себе, конечно же. И это было так… волнительно!
В какой-то момент у
Тот, к счастью, не слышал. Но и живот не умолкал. Теперь его так крутило, что нужно было все немедленно бросать и нестись… ну, в общем, Маша знала куда!
— Ну, мамочка, удружила! — злобно прошипела девушка себе под нос. — «Выпей цяйку для похудания! Я тебе све-е-е-езенького»!.. Вот уж нарочно не придумаешь!
— Маш, ты там чего? — окликнул ее Кирилл, когда она уже пробиралась к выходу, стараясь не слишком обращать на себя внимания.
— Я… мне сейчас надо за… топором! Вот, точно, мама просила… привези да привези… — ляпнула Маша и выскочила из домика, забыв про все на свете.
Возвращалась она совсем с другим настроением, даже можно сказать — с душевной легкостью! Хотела было набрать дровишек, чтобы Кириллу лишний раз не выскакивать. Подошла к сараю… Из-за кривой стены, которая была наполовину скрыта резной лапой старой елки, на нее глянуло темное, большеглазое лицо.
— Мамочка!! — взвизгнула Маша и кинулась в дом. — Кирилл!! Там кто-то… там в сарае сидит кто-то! За сараем!!. Там леший, наверное…
Она не могла перевести дух.
— Ма-а-аш! Ну ты чего? — поднялся Кирилл.
Печь уже разогрелась и наполнила домик теплом. Парень стоял раскрасневшийся, без куртки, с огромным бутербродом в руках. Верить Машиным страхам ему не хотелось.
— Это ж сторож, наверное, ты чего, чудачка? Ну почему леший-то?
Он подошел и ласково потрепал девушку по голове.
— Нет, Кирилл… там не сторож… и даже не леший никакой… Да какой тебе леший! Смеешься надо мной, да?! Мне вообще показалось, что там… женщина… — вытаращила глаза Маша. Но, подумав секунду, засомневалась: — Или мужчина, но кто-то есть, точно тебе говорю!
Кирилл видел, как напугана подруга, поэтому больше ерунды говорить не стал.
— Ну, где тут у вас большие валенки, пойдем смотреть, кто там ходит. Но если медведь!.. Сразу предупреждаю — он и меня съесть может!
Рядом с ним Маша чувствовала себя куда спокойнее, однако топор взять все же не поленилась.
— Ага, пригодился, — подмигнул Кирилл. — Давай-ка мне, на женское это дело топорами размахивать…
Они вышли из домика… Возле сарая никого не было. И следов никаких. Может оттого, что уже изрядно стемнело, а может, просто замели.
— Ну? — оглянулся по сторонам Кирилл. — И где враги?
Маша озиралась вокруг и никого не видела. Неужели почудилось? Да не может быть! Она ж не пьяная — с чего б ей рожи мерещиться начали?
— Кирилл, ну вот… оно прямо здесь стояло! — показала она рукавичкой на стену. — Я хорошо помню. Лицо такое… черное…
— Маш, — приобнял ее Кирилл. — Здесь же елка, как ты разглядела? И темно вон как. Может, просто ветки сложились, будто лицо человеческое,
ну?Маша покорно мотала головой — по большому счету, ей было уже плевать, кто там откуда выглядывал, главное — вот он, Кирилл, идет сейчас с ней в обнимку, она тоже обнимает его за талию… и он весь такой близкий-близкий… даже капельку родной…
— Ну чего — елку поедем рубить или лучше дома посидим? — прямо к лицу наклонился он.
— Да ну их, эти елки… — тихонько ответила Маша, задыхаясь от нахлынувших чувств.
— А тогда… пойдем быстрее, а то я замерз, — чмокнул ее в нос Кирилл и заторопился к дому.
Маша была сама не своя — этот невинный поцелуй в нос… нет, конечно, ей мечталось немножко о другом, но… он же и в самом деле замерз, а вот в домике!
Дома Кирилл включил приемник, откуда сразу же полилась чудесная музыка — радиостанции тоже вовсю нагоняли праздничное настроение.
— Я предлагаю выпить! — как-то слишком торопливо, суетясь и смущаясь, заговорил Кирилл. — И знаешь… давай на брудершафт, а?
— Конечно, — тоже засмущалась Маша. — Так-то чего зря винище глотать… я и не люблю вовсе…
— Не любишь? — опешил Кирилл. — А зачем тогда привезла?
Конечно, ей не надо было этого говорить! Вот дурочка-то! И кто за язык тянет? Сейчас вот откажется пить на брудершафт, а там глядишь, и до поцелуев не дойдет!
— Нет, ну то есть… — Маша дала задний ход. — Я выпить-то никогда не против! Ты мне побольше налей!
Он налил ей вина, себе минералки (все же был за рулем), они медленно встали и переплелись руками.
— За тебя, Маш… — как-то совсем незнакомо, без обычной усмешки проговорил Кирилл, и она поднесла бокал ко рту.
И тут ее чуть не парализовало. В окне совершенно отчетливо виднелась молчаливая рожа.
— КРА! — коротко, но очень зычно рявкнула Маша и выплеснула вино на любимого.
— Что?! — Кирилл тоже обернулся к окну.
Физиономия исчезла.
— Маш, ну чего ты сегодня какая-то?.. — чуть обиженно спросил Кирилл. — Там дальше, после вина, предполагался страстный, праздничный поцелуй, а ты… каркаешь…
— Кирилл! Там кто-то есть, — быстро заговорила Маша. — Я его разглядела, вот честное слово!
— Да и пусть ходит, — недовольно поморщился Кирилл. — Я ж говорю — сторож! Чего бояться-то?
— Нет, Кирюша, я не боюсь. Я думаю… Может, это мамин кавалер? Он ходит, а… зайти стесняется, а?
— Ну пусть пока там постоит, смелости наберется. — И Кирилл, уже плюнув на всякие премудрости, отставил бокал на стол и притянул Машу к себе.
Та легко положила руки ему на шею и… приготовилась к новогоднему чуду. Оно ведь в самом деле случается обязательно!
Он даже не успел ее поцеловать, как дверь распахнулась и на пороге оказался… Аркадий.
— Ну, твою мать!.. — не выдержал Кирилл. — Маш, ты этого клоуна звала?
Маша пялилась на Аркадия, и губы ее сами собой бормотали:
— Спокойно, Маша, спокойно… ты же не хочешь за решетку… спокойно… парень просто… шел мимо… надо… надо, блин, его вон тем бревнышком погреть!! И чтоб по всей спинушке! И чтоб…
— Маша… а что ты как-то странно на меня смотришь? — беспокойно спросил Аркадий. — Я к вам… погреться… Да и вообще, в гости я!