Избранные произведения в одном томе

— Я не хочу детей.

— А кто продолжит нашу фамилию?

— Нас, Харперов, нельзя назвать выдающейся династией. Папа сбежал, когда мы были маленькими, черт знает, где он сейчас. Маме больше нравилось ширяться, чем проводить время со своими детьми.

— Не смей так говорить о маме! — сказала Сара, все еще держа губку. Сестра была в ярости, в ее глазах стояли слезы. — Она была душевнобольной, и если прибавить к этому наркотики…

— Сара. Речь не о маме. Я говорю о себе… я гей. И просто хочу, чтобы ты любила и принимала меня таким, какой я есть.

— Тристан, я всегда буду тебя любить, но не ожидай от меня принятия. У меня есть право не принимать это…

Тристан почувствовал, как на глазах выступили слезы, и смахнул их. Сара снова посмотрела на него, затем отвернулась.

— Ты выбрал удивительно подходящее время, — с унылым смешком добавила она. — Что скажут люди на моей свадьбе, когда ты появишься там, будучи геем.

— Это ваш с Гэри день, до меня никому не будет дела.

— Нет, ты ошибаешься. Понадобится целая вечность, чтобы объяснить людям, кто ты.

— Объяснить людям, кто я? Я все тот же человек. И твоя реакция на новость больше говорит о тебе, чем обо мне.

— Так теперь я гомофобка? — вскрикнула Сара.

— Не знаю, но кажется именно так.

— Ты выбираешь путь, который не приведет тебя к счастью.

— Я лучше буду жить своей жизнью, чем твоей, — парировал он, о чем сразу же пожалел.

Сара с такой силой швырнула в раковину пару тарелок, что они разбились. Но как ни в чем не бывало стала мыть уцелевшие, между делом вынимая осколки фарфора.

— Эта бедная девочка, она может лежать где-нибудь в канаве или стать жертвой какого-нибудь насильника… — сказала Сара, еле слышно бормоча себе под нос. — Интересно, каково было бы Магдалене, узнай она, что ты занимаешься бог знает чем с другим мужчиной. Завтра утром ты первым делом пойдешь в полицию и объяснишь, что делал и что врал мне.

— Я тебя не обманывал.

— Ты заставил меня поверить.

— Нет. Я выходил ночью, просто не сказал тебе. Ты сама сделала предположение.

— Кажется, я предположила про тебя слишком много хорошего.

Тристан вздохнул, это бесполезно. Он надеялся, что ему удастся все объяснить Саре, и она поймет. И ему было больно от того, что теперь они стали чужими.

— Я останусь у Кейт на несколько дней, — сказал он.

— Конечно же. Так и думала, что она причастна к этому, — заявила Сара.

— Сара, я люблю тебя, слышишь? — произнес он. Но сестра стояла к нему спиной, продолжая возиться с посудой.

Тристан вышел из кухни и закрыл дверь. Гэри лежал на диване, поглядывая в телевизор.

— Послушай, Трис. Сара не гомофобка. Ей нравятся бумажные стаканчики, которые делают для акции в «Коста Кофе». Она вымыла один и оставила его на работе для чая. Так часто использовала его, что тот в конце концов развалился.

Тристан посмотрел на Гэри, не зная, как реагировать.

— Думаю, ты нужен Саре, — сказал он. — Я все улажу в полиции по поводу ее заявления.

Гэри кивнул. Тристан пошел и собрал сумку. А когда выходил из дома, не видел никого из них. Кейт ждала его на улице в машине.

— Ты в порядке? — спросила она, когда Тристан залез в машину.

Он кивнул, ощущая, словно гора упала с плеч. Даже дышалось теперь легче.

— А как насчет Сары?

— Не знаю. Дам ей немного времени, — сказал он.

Глава 21

На мужчине, вышедшем из лифта, были очки ночного видения. Коридор и два дверных проема сквозь линзы светились зеленым. Он удивился, увидев в коридоре Магдалену. Она осмелилась выйти быстрее, чем многие из его жертв. И всего лишь на второй день.

Он смотрел, как она бежит к нему, натыкается на открытую дверь и снова встает, полностью дезориентированная. Похититель обожал этот пустой взгляд в их глазах, ослепших от темноты. В очках ночного видения их глаза казались черными, а зрачки светились яркими белыми пятнами.

Магдалена не видела, как оставила след крови на углу двери туалета в дополнение к уже имеющимся. Пятна крови других его жертв украшали стены и двери, напоминая граффити. Ему нравилось, как сквозь очки они светились зеленым.

Он держался позади и смотрел, как Магдалена на ощупь пробирается обратно по коридору. Почему парни, которых он держал в плену, всегда пытались пройти мимо него в лифт? А почти все девушки бежали в тупиковую комнату, как те глупые героини фильмов ужасов, которые кричат и бегут мимо открытой входной двери наверх, когда их преследует монстр?

Он последовал за Магдаленой в комнату в конце коридора и наблюдал, как девушка отступила в угол и осталась там, как загнанный зверь, уставившийся в темноту.

Он всегда был одержим страхом в их глазах. Многие женщины скрывали свои эмоции, и он никогда не знал, о чем они думают. И ненавидел подобное. Эти суки всегда старались перехитрить его. Но здесь, в своей темнице, он был чудовищем и видел их страх.

В руке он держал метлу. Обычную метлу, но поменял черенок на игрушечную. Игрушечная метла была мягче, а щетина длиннее. Его приводило в трепет то, что нечто столь глупое в темноте могло привести жертв в замешательство. Он придвинулся ближе к Магдалене.

— Кто ты? — спросила она, обращаясь в темноту. У нее было красивое лицо, но крупный нос, теперь кривой. Кровь из него текла по зубам и подбородку. Девушка сплюнула на пол. — Ну, пожалуйста! Зачем ты это делаешь?

Боже, они задавали такие тупые вопросы. Как будто он собирался представиться и рассказать о своих планах. Он подавил смешок и протянул метлу, позволив щетине легонько коснуться лица девушки.

Магдалена вскрикнула и отшвырнула ручку прочь, при этом ударив себя по лицу. Похититель быстро отдернул метлу назад, подальше от девушки, пока она размахивала руками, пытаясь поцарапать что-то вокруг себя.