Избранные произведения в одном томе

— Привет, — поздоровалась Эрика.

— Я не вовремя?

— Да нет, просто я… я на могиле Марка.

— О черт, попозже позвоню.

— Нет, не кладите трубку. Я пытаюсь с ним поговорить. Свекор настаивает. По его словам, это помогает. Но я не знаю, что сказать…

— Скажите ему, что в мае ваш убийца предстанет перед судом. Видели сегодняшние новости? Дэвид Дуглас-Браун признан вменяемым. Сэра Саймона исключили из палаты лордов… А Кучерова, похоже, повторно будут судить за убийство Нади Греко. Ждем решения прокуратуры по Джайлзу Осборну. Я уверена, он получит срок за воспрепятствование осуществлению правосудия… Вы слушаете, босс?

— Да. Я слушаю. А вот Марк вряд ли захочет это слышать.

— Если бы я лежала в земле, мне хотелось бы, чтобы мои близкие держали меня в курсе событий…

Эрика молчала. Ветер всколыхнул траву. Свинцовая туча уже почти доплыла до нее.

— Простите за бестактность, — извинилась Мосс.

— Нет, вы хотя бы откровенны, а это куда лучше. Питерсон получил мою открытку?

— Да. Но вы же его знаете. Молчун, кремень. Он приходил к вам потом, в больницу, но вы были в отключке.

— Знаю.

Они снова помолчали.

— Босс, так вы когда назад?

— Не знаю. Скоро. Марш сказал, что я могу отдыхать, сколько хочу. Побуду здесь немного с Эдвардом.

— Мы ждем вас, босс. Вы ведь вернетесь, да?

— Да, вернусь, — ответила Эрика. — Я позвоню.

— Вот и отлично. Удачи вам, и когда… в общем… когда будете беседовать с Марком, передавайте ему привет от меня.

— Более странной просьбы я еще не слышала, — криво усмехнулась Эрика.

— Жаль, что я не была с ним знакома, — сказала Мосс.

Только Эрика положила трубку, над головой пронесся раскат грома. Она повернулась к могиле, глядя на надпись, высеченную золотом на черном граните:

В ПАМЯТЬ

О МАРКЕ ФОСТЕРЕ

1 АВГУСТА 1970 Г. — 8 ИЮЛЯ 2014 Г.

ВСЕГДА ЛЮБИМ И ПОМНИМ

— «Всегда» — такое жестокое слово, Марк, — начала Эрика. — Я всегда буду без тебя. Я не знаю, как жить без тебя, но другого не дано. Я вынуждена жить дальше. И когда-нибудь мне придется тебя отпустить. Я должна жить дальше, Марк. Должна работать. Идти своей дорогой. Что ни день, мне кажется, без тебя я шагу не сделаю, но я иду. В мире столько зла, и, думаю, чтобы совладать с ним, нужно продолжать работать. Пытаться изменить мир к лучшему. Только так и не иначе.

На щеку Эрики упала капля, и в кои-то веки это была не слеза. Полил дождь, забрызгивая гравий и надгробие на могиле Марка.

— Твой папа заваривает для меня чай… Так что мне пора. Но я еще буду приходить, обещаю, — сказала Эрика. Она встала, прижала пальцы к губам, а затем — к холодному камню, прямо под именем Марка.

Эрика повесила на плечо сумку и пошла с кладбища, туда, где ее ждали чай с пирогом и тепло кухни Эдварда.

Книга II. НОЧНОЙ ОХОТНИК

День благодатный, задремав, затих; Мрак на добычу выслал слуг своих. У. Шекспир. «Макбет» [22]

Летний вечер. Невыносимая жара. Следователя Эрику Фостер вызывают на место преступления. Молодой врач найден задушенным в собственной постели. Его запястья связаны, на голову надет пластиковый пакет, мертвые глаза вытаращены от боли и ужаса.

Несколькими днями позже обнаружен еще один труп…

Эрика и ее команда приходят к выводу, что за преступлениями стоит педантичный серийный убийца, который долго выслеживает своих жертв, выбирая подходящий момент для нападения. Все убитые — холостые мужчины, которые вели очень замкнутую жизнь. Какие тайны окутывают их прошлое? И что связывает их с убийцей?

Эрика готова сделать все что угодно, чтобы остановить Ночного Охотника, прежде чем появятся новые жертвы, — даже поставить под удар свою карьеру. Но Охотник следит не только за намеченными жертвами… Жизнь Эрики тоже под угрозой.

22

У. Шекспир «Макбет». Акт III, сцена 2. Перевод М. Лозинского.

Глава 1

Вечер на исходе июня выдался знойным и душным. По узкой тропинке бежал человек в черном — мчался бесшумно сквозь темноту, ногами едва касаясь земли, грациозно лавируя меж плотно стоящими деревьями и кустами, ловко подныривая под ветки. Словно по листве скользила бесплотная тень.

Вверху между кронами виднелась лишь тонкая полоска вечернего неба, в укрытом смогом мелколесье царила сумеречная мгла. Человек — маленький призрачный силуэт — резко остановился у бреши в кустах с правой стороны: собранный, запыхавшийся, с гулко бьющимся сердцем.

Округу осветил сине-белый луч. Это поезд, отправившийся в 19.39 к станции «Лондон-бридж», переключился с дизелей на электротягу, зацепившись металлическими лапами за проходившую поверху линию электропередачи. Тень пригнулась, пережидая, когда мимо прогрохочут освещенные вагоны. Еще две вспышки, и поезд исчез вдали. Узкая полоса мелколесья вновь погрузилась в темноту.

Тень снова сорвалась с места и беззвучно заскользила по тропинке, которая постепенно отклонялась от железнодорожных путей. Слева деревья начали редеть, открывая взору ряд стандартных домиков, построенных вдоль дороги. Мимо замелькали задние дворы — чистенькие темные участки с садовой мебелью, сараями для инвентаря и качелями, замершие в вязком вечернем воздухе.

Наконец показался тот самый дом. В викторианском стиле, как и все остальные в длинном ряду — трехэтажное здание из светлого кирпича, — но с большой стеклянной пристройкой на уровне первого этажа, которую владелец дома добавил к его заднему фасаду. Миниатюрная Тень про хозяина знала абсолютно все. Знала планировку дома. Знала распорядок дня хозяина. И — самое главное — знала, что сегодня вечером он будет в доме один.

Тень остановилась на краю сада. У проволочного ограждения, к которому подступала тропинка, стояло большое дерево. В одном месте в ствол врос металлический столбик, и складки древесины вгрызались в ржавую подпорку, словно огромный безгубый рот. Разлапистая крона в ореоле густой листвы раскинула свои ветви во всех направлениях, заслоняя от дома железную дорогу. Несколько дней назад, вечером, Тень, пробравшись к дому тем же путем, аккуратно подрезала по краям участок проволочного ограждения и затем приставила его на место. Теперь проволочная сетка легко отгибалась. Пригнувшись, Тень пролезла в дыру. Трава была сухая, земля растрескалась: дождя не было уже несколько недель. Тень под деревом выпрямилась во весь рост и метнулась к дому, словно черный сгусток прокатился по газону.

Кондиционер, вмонтированный в заднюю стену, громко урчал, заглушая тихий хруст шагов по гравию, что покрывал узкую дорожку, отделявшую стеклянную пристройку от соседнего дома. Тень добралась до низкого подъемного окна и пригнулась под широким карнизом. Освещенное окно отбрасывало желтое квадратное пятно на кирпичную стену соседнего дома. Натянув на голову капюшон спортивной кофты, Тень осторожно приподняла лицо над широким карнизом и заглянула в окно.

В доме находился высокий статный мужчина лет тридцати пяти. В брюках песочного цвета и белой рубашке с закатанными рукавами, он расхаживал по просторной кухне открытой планировки. Достал из шкафа бокал, налил красного вина, отпил большой глоток, плеснул еще. На столе стоял лоток с готовым ужином из магазина. Мужчина вытащил его из картонной упаковки, штопором поддел пластиковую крышку.

Тень захлестнула ненависть. Зная, что сейчас произойдет с этим человеком, она испытывала пьянящее чувство, наблюдая за ним.

Мужчина запрограммировал микроволновку и поставил в нее лоток с ужином. Раздался сигнал, цифры на дисплее замелькали в обратном порядке.

Шесть минут.

Глотнув из бокала вина, мужчина вышел из кухни. Спустя мгновения зажегся свет в окне ванной, находившемся прямо над тем местом, где притаилась Тень. Окно чуть приоткрылось, взвизгнул кран, заработал душ.