Избранные произведения в одном томе

— Скорее в Челмсфорде. Не закончил.

— Если хотите, можете остаться в эллинге, — Рэйчел сделала вид, что все ее внимание поглощают сэндвичи.

Предложение было настолько неожиданным, что я не сообразил, что ответить.

— Право, не знаю…

— Естественно! — взорвалась она. — Не сомневаюсь, вы рветесь скорее попасть домой. — Я только подумала, что это сэкономит вам время. Какой смысл тратить его, чтобы проделать весь этот путь?

Никакого. Я прикинул, почему мне не стоит принимать ее предложение, и не самым малым аргументом было то, что скажут на это Ланди и Кларк. Но мы прошли ту стадию, когда это что-либо значило. А здравый смысл подсказывал, что мне логичнее находиться рядом с местом преступления. Я понимал, что подвожу базу под решение, которое уже принял. Но все доводы померкли, когда я увидел, как у Рэйчел дернулся в горле ком.

— Считаете, что это будет правильно?

— Конечно. Почему бы нет? — Ее лицо озарила мимолетная улыбка, и у меня сдавило в груди. Она тем временем занялась раскладыванием сэндвичей на тарелках. — Расскажите мне о себе. По тому, что во время болезни вы не просили меня никому позвонить, я сделала вывод, что вы не женаты. Расстались? Развелись?

Я почувствовал, что разговор заведет нас слишком далеко.

— Вдовец. Несколько лет назад жена и дочь погибли в автомобильной катастрофе.

Мой голос был лишен эмоций. Время лечит старые раны, и слова потеряли свою остроту. У Рэйчел от удивления округлились глаза, и она накрыла мою руку ладонью.

— Простите. — В ее тоне было сочувствие, но ни капли замешательства или смущения, как можно было ожидать. Через мгновение она убрала и безвольно уронила руку. — Сколько лет было вашей дочери?

— Шесть. Ее звали Алисой, — я улыбнулся.

— Милое имя.

Мы тоже так считали. Я кивнул, внезапно не доверяя голосу. Лицо Рэйчел смягчилось.

— Поэтому вы так упорствуете?

— С вами нет.

— Я имею в виду работу. Она для вас не просто дело?

— Не просто дело, — признался я.

Повисло молчание, но не такое, от которого становится неловко. Рэйчел подвинула мне тарелку с сэндвичами и улыбнулась.

— Вы должны поесть.

Небо за окнами продолжало темнеть, от чего в помещении сгущался уютный полумрак. Рэйчел выглядела моложе, раскрепощеннее, и я подумал, что дело не только в освещении.

Она подняла глаза и перехватила мой взгдяд.

— Что?

— Ничего. Просто думаю о вас. Вы планируете остаться здесь или вернуться в Австралию?

Я совершил промах, задав этот вопрос. Рэйчел положила сэндвич.

— Не знаю. Даже до исчезновения Эммы я стояла на распутье. Только что порвала длившуюся семь лет связь. Он биолог-маринист и мой шеф, что осложняло отношения.

— Что случилось?

— Обычная история. Двадцатидвухлетняя выпускница института, которая лучше смотрелась в бикини.

— Сомневаюсь, что может быть такое, — ляпнул я, не подумав.

В тусклом свете блеснули ее зубы — Рэйчел улыбнулась.

— Спасибо, но ей я отдаю должное. Я встречала девиц, у которых больше совести, но в раздельном купальнике она просто куколка. Я вернулась в Англию развеяться, освежить мозги и решить, что делать дальше. Единственная удача, если можно так выразиться, я находилась здесь, когда Эмма пропала.

Настроение изменилось, словно на нас повеяло холодным ветром.

— Вы были в это время с ними?

— Нет. Уезжала на свадьбу в Ливерпуль. Выходила замуж старая университетская подружка, но я по крайней мере находилась в Англии. Наши родители умерли, причин для частых наездов не было. С Эммой мы постоянно договаривались повидаться, но до дела никак не доходило. Каждая вела свою жизнь, и казалось, что для спешки нет причин.

Их никогда не видишь.

— Вы сказали, она была моложе вас?

— На пять лет. Откровенно говоря, мы никогда не были близки. Слишком непохожи друг на друга. Эмма была самоуверенной и общительной, с пунктиком заставлять окружающих себя обожать. Если обращала на кого-то внимание, то так, чтобы люди чувствовали, будто их озарило солнце. Такое не могло продолжаться вечно.

Рэйчел смущенно хихикнула.

— Господи, что я такое несу? Вот идиотка!

— Говорите как любая сестра.

— Вот сейчас вы дипломатичны. — Она потянулась за бутылкой и наполнила наши бокалы. — Не поймите меня неправильно: Эмма бывала прелестной. Прекрасно относилась к Фэй, хотя ее не назовешь, что называется, женщиной «материнского склада». Она не умела обращаться с детьми и относилась к Фэй как к подростку. Как к младшей сестре. Души в ней не чаяла. Поэтому последний год дался девочке с большим трудом. Наверное, труднее, чем остальным.

Я вспомнил тени под глазами ребенка и ее слишком тонкие ручонки. Дочь Траска слишком мала, чтобы помнить мать, но в ее возрасте потерять мачеху тоже жестокий удар.

— Поэтому вы и остались?

Я решил, что перешел границу дозволенного. Рэйчел сначала не ответила, только перебирала пальцами ножку бокала.

— Это была одна из причин, — наконец ответила она. — Мне казалось неправильно уезжать. Во всяком случае, до того, как выяснится, что произошло с Эммой. Мы все считали, что это случится скоро. Каждый день ждали, что вот-вот позвонят из полиции и скажут, что обнаружилось то-то и то-то, но этого не происходило. И чем дольше такое тянулось, тем труднее становилось сказать: «Я ждала достаточно долго, пока, я поехала». Пусть Эмма была всего лишь мачехой и Фэй с Джемми мне не родственники. Но теперь стали. В том, что я говорю, есть какой-нибудь смысл?

По ее лицу я видел, что она ждет моей поддержки. В помещении настолько стемнело, что ее глаза светились в сумерках.

— По-моему, да.

— Речь не столько о Джемми и Эндрю, хотя, Бог свидетель, они тоже тяжело пережили случившееся. Я их плохо знаю, но говорят, что Джемми раньше был веселым, общительным подростком. Теперь такого не скажешь. И с ним, и с его отцом иногда приходится держаться настороже. Но они взрослые — справятся. Меня больше беспокоит Фэй. Может быть, если бы они жили в городе, где много людей, где рядом друзья, все обстояло бы иначе. Но здесь… ее ничего не радует.

Я взглянул сквозь огромные окна на темнеющий пейзаж. Небо лишилось света, и лишь поблескивающая рябь на воде обозначала границу между устьем и болотами.

— Не похоже, чтобы это место подходило вашей сестре.

Рэйчел криво усмехнулась.

— Само собой.

— Как они познакомились? — Спросив, я тут же спохватился: — Простите, я становлюсь бестактным.

— Ничего, все в порядке. Если честно, я рада, что появилась возможность выговориться. — Рэйчел опустила глаза на дно бокала. — Ее знакомый строил дом и нанял Эндрю в качестве архитектора. Эмма занималась не только фотографией, но и дизайном и взялась за интерьеры. Ей удавались такие вещи, а незадолго до того она порвала со своим давнишним приятелем. Сверхсамоуверенным типом. Занимался боевыми искусствами и креативной самопомощью, воображал себя музыкантом и кинорежиссером, потому что снял несколько претенциозных музыкальных роликов. Полный придурок.