Избранные произведения. Том 3

— Но ведь Вершители пришли в эту Вселенную первыми!

Кузьма сделал мину (с эмоциональным эхом), которую человек охарактеризовал бы как «вытаращился».

— Кто вам сказал?

— Держатель Пути… еще Строитель… «Проекции» Вершителя на нашу Вселенную… понимаете, о чем речь?

Кузьма понять пытался,но знал только то, что говорил: по Вселенным изредка проходили «боги», в том числе и Вершители, и были они равны во всем, кроме отношения к разумным существам. Вершители же были…

— Помягче, что ли,- сформулировал Кузьма-восьмой, но двенадцатый его поправил:

— Просто они появляются чаще, особенно если случается что-нибудь неординарное. Такое впечатление, что они что-то или кого-то ждут и этот «кто-то» независим от них. Знаете, мы даже спрашивали себя: не является ли наша вселенная продуктом чьего-либо преднамеренного плана? То есть не имеет ли она конечную цель?

— И что же? — отозвался Мальгин живо.

— У нас нет ответа,- грустно закончил Кузьма-двенадцатый; видимо, из всей компании он был штатным философом.- А что касается Вершителей… образно говоря, Вершитель — это Некто в конце бесконечности. Все знают, что он существует, но достичь его не представляется возможным.

— И тем не менее Вершители — только равные среди равных, — пробормотал Мальгин. — Жаль…

— Чего жаль? — опешил Кузьма.

— Мечты. Все-таки возможности реально существующего Бога греют душу. А тут их много…

— Кстати,среди них есть и люди,- добавил похожий на волосатого многонога Кузьма-восьмой, все время играющий какими-то камешками.

— Не совсем люди,- уточнил двенадцатый.- В ваше время уже появились их предки,вы называете их интрасенсами.Человек обычный, хомо ординарис, не стал полностью космическим жителем, хотя и пытался превратить космос в свою биосферу. Он строил оболочки, поддерживал внутри гомеостаз, но себя перестроить не мог. Интрасенсы же создали свою гармониосферу, Неошамбалу, ускорили развитие и ушли с Земли поодиночке, ассимилировались с другими, подобными себе существами.Кстати, Паломник- кажется, вы его знаете?- потомок таких переселенцев. — Кузьма подумал и добавил: — Хороший мужик… царствие ему небесное!

Мальгин грустно улыбнулся. Налетело черное, тоскливое чувство, окунуло в болото душевных переживаний и мук. Человечество исчезло, хотя память о нем сохранялась, и осталась от него небольшая горстка разбежавшихся по вселенным его детей. Откликнулся бы кто-нибудь?!

— Вот почему «черные люди» не желали общаться с нами, — вслух проговорил Мальгин. — Они знали, что человек- временный жилец на этом свете. А мы-то, ничтоже сумняшеся, называли его «венцом творения»!

Кузьма сочувственно молчал.

— А мы-то возвеличивали научные и технические достижения, как панацею от всех бед. И ничего не осталось!

— Кое-что осталось,- «тихо» сказал Кузьма-двенадцатый.- Памятники культуры и искусства, они в музее Духа Поколений, могу показать. Музей существует миллиарды лет, говорят, его тоже построили Вершители.

Мальгин повернул к нему голову. Слезы подкатили к горлу, мешали беседовать и думать.

— Отчего же мы… люди… исчезли? Там сказано?

— Вы знаете ответ. Прекратилось накопление исторической памяти и духовной энергетики ушедших поколений — единственная спасительная черта хомо сапиенс. Наступил распад культуры, потом сложившихся структур и…

— Понятно, — кивнул Мальгин. — Деградация и вымирание…

— Как и у всех стереотипных эгоцивилизаций. Это касается и нашей, увы, — добавил Кузьма-седьмой.

— Увы, — печально изрек Кузьма-двенадцатый. — Ничто не вечно под звездами, даже нация путешественников, даже сами путешествия. Мужайтесь, мой друг. Жизнь не есть бесконечная последовательность дыхания, как пытались доказать ваши и наши философы. Этот закон писан не нами, но для нас. Итак, наш интерес удовлетворен, и мы удаляемся, дорога ждет нас. Может быть, есть какие-то просьбы?

— С кем я говорил? До вас я с кем-то контактировал…

— Сначала вы пытались заговорить с сегодняшником, так мы называем существ седьмой волны, обживающих свой, по нашим меркам голый, космос. Потом вас услышал… — Кузьма замялся. — Вы знаете, мы его ни разу не видели, это один из Живущих-за-Пределами, и о них ходит… дурная слава. Даже не знаю, почему он вдруг решил заговорить с вами.

— А вас он как нашел?

— Для него подобные контакты не составляют труда. — Эмоциональное состояние Кузьмы соответствовало улыбке. — Итак, мастер?

— Покажите мне Землю.

Кузьма понял, о чем подумал собеседник, но с ответом не торопился.

— Она выглядит… в общем, иначе, понимаете? Совсем не так, как вы ожидаете. После людей разум- популяция четвертой волны — появился у кошачьих, а потом у пресмыкающихся, мы находимся на их городе-спутнике, и они окончательно изменили облик планеты. Вообще ваша Земля — уникальный уголок Природы! За время своего существования она взрастила пять волн разума — ваша была третьей! Сначала в архее — разумные стрекозы, потом в мезозое — гиганты-головоногие, потом люди…

Мальгин ждал.

— Хорошо, — раздался вздох, — следуйте за нами. Но я предупредил.

Кузьма собрал все свои «руки-ноги», превратился в одно косматое, глазастое, жутковатое существо и первым выплыл наружу, направляясь к своему не менее жуткому кораблю, пристыкованному к Спутнику.

7

Президент Совета безопасности, он же заместитель председателя Высшего координационного совета Земли Савва Баренц славился ровным сдержанным характером, жесткой волей и умением находить верные решения в самых безвыходных ситуациях.Он был интрасенсом, и возраст его не поддавался оценке — на вид лет сорок, не больше, хотя поговаривали, что ему за девяносто.

Широкоплечий, стройный, с копной русых волос, он являл собой идеал мужской красоты в понимании Бояновой, и особенно впечатляющей деталью этого идеала были прозрачно-голубые глаза, буквально сияющие на коричневом от загара, гладком и твердом лице с прямыми, не тонкими, но и не слишком выдающимися губами.

— Никогда бы не подумал, — сказал он звучным баритоном, в котором иногда проскальзывали хрипловато-басовые нотки.- Ландсберг- и генерал Ордена? На меня он всегда производил впечатление целеустремленной волевой натуры, пекущейся о благе человечества.

— Факты- упрямая вещь. Последней каплей был звонок отца Клима Мальгина. Мы разговорились, и он вспомнил одну любопытную вещь: оказывается, он как-то встретил Ландсберга в компании Гзаронваля и юных функционеров из среднеевропейского «эскадрона жизни». Факт дополнил нашу картотеку, и дальнейшее было делом техники.

Баренц вздохнул.

— Не рано вы начинаете?

— Один мой знакомый,- комиссар сухо улыбнулась, — говаривал: кто не успел, тот опоздал. Нет, не рано. Мы проверили все кибзаводы сложной техники и выявили еще три, выпускающие секретную для непосвященных продукцию. Связи однозначно указывают на существование единого координационного центра, в функции которого входят накопление, систематизация, обработка информации, выдача заданий и рекомендаций, обучение «групп террора» и тому подобное.