Избранные произведения

Как в пробный камень верности своей.

Не в силах милую обнять руками,

Он руки истерзал себе зубами.

Он взгляды ночью в угол обращал,

В тени Абсаль свою воображал.

«О, подойди, вернись ко мне, взываю!

Взгляни — я умираю, я сгораю!

Одна ты в жизни жизнью мне была,

Одна ты свет глазам моим дала.

Я, привлечен твоею красотою,

Жил на путях свидания с тобою.

Мы были оба счастливы всегда.

Доселе не касалась нас беда.

О, как мы сладостно соединились,

Когда от всех навеки отрешились!

Друг другу тайну тайн шептали мы,

В объятьях сладко засыпали мы.

Как дико пламя ярое взвивалось..

О, пусть бы я сгорел, а ты осталась!

Но вот сгорела ты, мне — пеплом стыть,

И нет исхода, и зачем мне жить?!

О, если б я тогда погиб с тобою,

Мы шли бы вместе тайною тропою...

Там — за пределами небытия —

Блаженство вечное вкусил бы я».

РАССКАЗ ОБ АРАБЕ. ПОТЕРЯВШЕМ ВЕРБЛЮДА И ГОВОРИВШЕМ: «О, ЕСЛИ БЫ Я ТОЖЕ ПОТЕРЯЛСЯ ВМЕСТЕ СО СВОИМ ВЕРБЛЮДОМ, ЧТОБЫ КАЖДЫЙ, КТО НАЙДЕТ ЕГО, НАШЕЛ БЫ И МЕНЯ С НИМ!»

Один араб дорогой задремал —

И, как упал с верблюда, не слыхал.

Верблюд, почуяв легкость и свободу,

Один, как резвый конь, прибавил ходу.

Араба разбудил степной рассвет..

Верблюда нет, песком завеян след.

Он возопил: «Верблюд мой потерялся,

В пустыне дикой я один остался!

О, если б не был я судьбой гоним,

Я потерялся б тоже вместе с ним!

Куда б шаги верблюд мой ни направил,

С ним был бы я, его бы не оставил.

Со мною вместе бы нашли его —

Пропавшего верблюда моего!»

ШАХ УЗНАЕТ О СОСТОЯНИИ САЛАМАНА, НО ОКАЗЫВАЕТСЯ БЕССИЛЬНЫМ ПОМОЧЬ ЕМУ И СОВЕТУЕТСЯ ОБ ЭТОМ С МУДРЕЦОМ

Когда проведал царь, что Саламан

И день и ночь тоскою обуян,

Душа его — подобие металла —

В горниле горя расплавляться стала.

Изнемогало шаха существо,

От муки разрывалась грудь его.

И обратился он к совету пира:

«О Кааба надежд и страха мира,

Я властью мысли сжечь Абсаль сумел,

А Саламан — в тоске по ней — сгорел.

Нет для Абсаль из пепла возвращенья,

Нет сердцу Саламана исцеленья.

Всё высказал я. Сам теперь гляди,

Сам средство для спасения найди».

— «Ты, вижу, мыслью тверд и духом светел,

Когда пришел ко мне, — мудрец ответил, —

И, если верит мне наследник твой

И не нарушит договор со мной,

Моею волею Абсаль живая

К нему вернется, горе исцеляя.

Здесь несколько она пробудет дней,

Как прежде, он опять сольется с ней».

Услышав речи мудреца, с волненьем

Стал Саламан внимать его веленьям.

САЛАМАН ПОВИНУЕТСЯ МУДРЕЦУ, И МУДРЕЦ НАХОДИТ СРЕДСТВО ИСЦЕЛЕНИЯ ЕГО ОТ СКОРБИ

Мудрец его покорством тронут был

И мощь чудесных чар своих явил.

Когда Абсаль бедняге вспоминалась

И сердце в нем от муки разрывалось,

Мудрец об этом сразу узнавал —

Абсаль прекрасной образ создавал

Из воздуха перед его глазами,

Руками ощутимый и устами.

Когда ж царевич погружался в сон,

Тот образ таял... истреблялся он.

Мудрец же, в высоту подъемля взоры,

Вел о Зухре прекрасной разговоры.

«Зухра, — он говорил, — в небесной мгле

Прекрасней всех красавиц на земле.

За красоту была она когда-то

На небеса взята лучом заката.

Так чанг ее звучит, что небосвод,

Всем хором звезд кружась, ей в лад поет».

От речи той, волшебной и неясной,

Стал влечься Саламан к Зухре прекрасной.

Рассказывал мудрец, и каждый раз

Сильней влиял на юношу рассказ.

Когда мудрец в нем обнаружил это,

Стал колдовать он над Зухрой-планетой.

С небес Зухра как женщина сошла

И сердце Саламана заняла.

Абсаль из сердца Саламана скрылась,

Любовь к одной Зухре в нем укрепилась.

ПАДИШАХ ПРИВОДИТ ПОДЧИНЕННЫХ К ПРИСЯГЕ САЛАМАНУ И ПЕРЕДАЕТ ЕМУ ПРЕСТОЛ И ЦАРСТВО

От скорби наконец освободился

Шах Саламан и духом обновился...