Избранные произведения
Шрифт:
Донская
Курите.Вязмин
Мais, madame…Донская
К сигарам я привыкла.Мертвилов
И угару Вы не боитесь уж давно, Не правда ли?Те же, Кобылович, разодетый в пух, входит с уверенностью
Кобылович (кланяясь)
Mesdames, messieurs, Сейчас лишь дело Окончил, — тотчас к вам… МнеДонская (грациозно улыбается)
Тем лучше.Кобылович (садясь)
Да — оно, Когда хотите, так; в Москву для излеченья Приехал я, — рассеянье, забвенье Мне нужно было бы зимой, Пророчил мне чахотку доктор мой… Да что прикажите?.. Когда же мне лечиться? Андрей Михайлыч навязал Мне поручений тьму; работой наповал Я завален и здесь. Решительно кружится От дел различных голова… У вас в Москве совсем не знают, как трудиться… Чужим трудом живет Москва… Ей до практических вопросов И дела нет — она абстрактами живет, И каждый здесь сидит и ждет Доходов с пашни, сенокосов И прочего… Прощаяся со мной, Мне говорил Андрей Михайлыч мой, Что он и воздуха московского боится… Но, видно, мне не заразиться Московской праздностью… Я страшною хандрой Томлюсь в бездействии, — мне дела вечно мало… Андрей Михайлыч говорит, Что он, хоть так же мало спит, Но больше моего… Me croirez-vous? Бывало, Двенадцать сряду я часов Был просидеть всегда готов, Потом куда-нибудь на вечер отправляться. И там всё та ж потребность заниматься… Не сладить с глупою хандрой… Что ж делал я?.. Чтоб силам дать движенье, Я занимал себя азартною игрой… Всё это что-нибудь, всё это раздраженье, А не восточный наш покой… И раз Андрей Михайлыч мой…Донская (которая слушала все это, видимо, рассеянно)
Вы были в Лючии?.. Как Сальви вам в сравненьи С Рубини кажется?Кобылович
Да кстати! здесь и мненья Общественного нет, — у нас Гарсисты есть, кастелянисты, Есть жизнь, есть общество — у вас Ничто нейдет: одни лишь гегелисты С абстрактами! Андрей Михайлыч раз…Мертвилов (перебивая его)
Скажите, говорят, у вас в ходу букеты, — Возами возят их на сцену, слышал я?Кобылович
Бросают даже и браслеты, Особенно Вьярдо… и точно, должен я Сознаться, есть за что… Не понимал нимало Я вкусу в музыке, бывало, — Но с итальянцами… я к пению привык, И даже понимал язык — Так мелодичен он… Мне говорил недавно Андрей Михайлович, что слух развил я славно.Те же, Елена с мужем.
Донская (вставая и идя к ней навстречу)
Que vous еtes obligeante!Елена
Я вам плачу визит… Без церемонии — мой муж, рекомендую.Донская (ведет ее на диван)
Садитесь здесь… со мной…Елена (садясь)
Merci.Донская
Сегодня жду я Мadame Приклонскую.Елена
Она Недели две была больна И уж давно не выезжала…Донская
Она помолвлена. С'est une nouvelle du jour…Мертвилов (громко)
С'est une nouvelle du jour…Елена (увидя его)
Ах, это вы, bonjour. Вы вечно с сплетнями, — сначала Я не видала вас.Мертвилов (вставая)
Приклонской суждено Переживать мужей. Одно Готов я предвещать, что много два, три года Осталась Постину прожить…Муж Елены
Ему — помилуйте, для этого народа, Отупщиков, и смерть нетрудно подкупить.Те же, Ставунин; при появлении его Мертвилов принимает еще более небрежную позу; Кобылович оправляет галстук и идет к огню закуривать сигару.
Донская
Так поздно…Ставунин
Виноват, простите, ради бога, Меня за медленность винить Я умоляю вас не строго: В Москве мне так давно не приходилось быть, И я обычаев салонных Успел так много позабыть…Донская
С друзьями стыдно вам.Ставунин
Вы слишком благосклонны.(Садится и взглядывает на всех равнодушно.)
Скажите, где ж monsieur Донской?Донская
Он будет скоро…Перебирает конец шарфа. Минута общего молчания, во время которого Елена оставляет свое место на диване и садится на креслах подле Ставунина так, что он сидит между ней и Донской.
Ставунин (с иронией)
Я с Москвой Расстался так давно; в ней многое и многих Не узнаю теперь, что шаг, то новость мне. Скажите, в ней по старине Полны ли все приличий строгих?Мертвилов (Эме)
Удар назначен, верно, мне, Но я вам говорил…Ставунин (равнодушно и спокойно)
Давно уж с удивленьем Я раззнакомился совсем, И удивляться, между тем, Теперь учуся я с терпеньем, Как учатся иные удивлять.Минута молчания.
Елена (громко и смело)
Вы и сами удивить, как кажется, забвеньем Хотите здесь меня?Муж Елены смотрит на нее чуть не с изумлением ужаса. Мертвилов иронически улыбается. Эме опускает глаза в землю. Кобылович поправляет галстук.