Избранные сочинения в шести томах. Том 1-й
Шрифт:
предполагать, благодаря его красноречию план был принят единогласно. Некоторые из вождей предлагали совершить неожидан¬ ное нападение на делаваров, с тем чтобы одним ударом захватить их лагерь и завладеть своими пленниками. Магуа нетрудно было отклонить это предложение, пред¬ ставлявшее так много опасностей и так мало надежд на ус¬ пех. А потом он изложил свой собственный план действий. Он начал с того, что польстил самолюбию слушателей. Перечислив многочисленные случаи, в которых гуроны выказывали свою храбрость и отвагу, он перешел к восхва¬ лению их мудрости. Он сказал, что именно мудрость со¬ ставляет главное различие между бобром и другими зве¬ рями, между людьми и животными и, наконец, между гуронами и всем остальным человечеством. Превознося благоразумие, он принялся изображать, каким образом оно применимо к настоящему положению дел. С одной сторо¬ ны, говорил он, их великий белый отец, губернатор Кана¬ ды, смотрит суровыми глазами на своих детей с тех пор, как томагавки их окрасились кровью; с другой стороны, народ, такой же многочисленный, как их народ, но говоря¬ щий на другом языке, имеющий другие интересы, не лю¬ бящий гуронов, будет рад всякому предлогу вызвать неми¬ лость к ним великого белого вождя. Потом он заговорил о нуждах гуронов, о дарах, которых они вправе ожидать за свои прежние заслуги, об утраченных ими охотничьих об¬ ластях и местах поселений и о необходимости в подобных критических обстоятельствах следовать более советам бла¬ горазумия, чем влечению сердца. Заметив, что старики одо¬ бряют его умеренность, но многие из самых ярых и знаменитых воинов хмурятся, он заговорил об окончатель¬ ном торжестве над врагами. Он даже намекнул, что при до¬ статочной осторожности можно будет истребить всех дела¬ варов. Короче говоря, он так искусно смешал воинствен¬ ные призывы со словами коварства и хитрости, что угодил склонностям обеих сторон, причем ни одна сторона не мог¬ ла бы сказать, что вполне понимает его намерения. Нисколько не удивительно, что мнение Магуа одержа¬ ло верх? Индейцы решили действовать осмотрительно и
стей. Он не только возвратил утраченное расположение своего народа, но и стал даже его вождем. Он отказался советоваться с другими вождями и принял властный вид, чтобы поддержать достоинство своего положения. Разведчики были разосланы в разные стороны: шпио¬ нам приказали отправиться в лагерь делаваров и выведать все, что нужно; воины были отпущены по домам с преду¬ преждением, что их услуги скоро понадобятся; женщинам и детям было приказано удалиться, с указанием, что их удел — молчание. Покончив со всеми этими распоряжениями, Магуа про¬ шел по лагерю, заходя во все хижины, где, как он рассчи¬ тывал, посещение его могло иметь успех. Он поддержал уверенность своих друзей и успокоил колебавшихся. По¬ том он отправился в свою хижину. Жена, которую вождь гуронов покинул, когда народ изгнал его, уже умерла. Детей у него не было, и теперь он оставался одиноким в своей хижине. Это было то полуразрушенное, уединенное жилище, в котором поселился Давид. В тех редких случа¬ ях, когда они встречались, Магуа выносил его присутствие с презрительным равнодушием. Сюда удалялся Магуа, ко¬ гда заканчивал все дела свои. Хотя все другие спали, Магуа не знал и не хотел знать отдыха. Если бы кто-нибудь полюбопытствовал узнать, что де¬ лает вновь избранный вождь, он увидел бы, что Магуа про¬ сидел в углу хижины, обдумывая свои планы, всю ночь, вплоть до того времени, когда он назначил собираться во¬ инам. По временам ветер, пробивавшийся сквозь щели в хижину, раздувал слабое пламя, поднимавшееся над пы¬ лающими углями, и тогда отблески пламени освещали своим колеблющимся светом мрачную фигуру одинокого индейца. Задолго до рассвета воины один за другим стали вхо¬ дить в уединенную хижину Магуа, пока не собралось два¬ дцать человек. Каждый из них имел при себе ружье и все боевые принадлежности, несмотря на то что раскраска у всех была мирная. Эти свирепые на вид люди входили ти¬ хо, совсем бесшумно; некоторые садились в темный угол, другие стояли, словно неподвижные статуи. Когда собрался весь избранный отряд, Магуа встал, жестом руки приказал воинам идти за собой и сам двинулся 775
впереди всех. Воины пошли за вождем поодиночке, в по¬ рядке, известном под названием «индейская шеренга». Они прокрались из лагеря тихо и незаметно, походя скорее на призраки, чем на воинов, жаждущих военной славы, ищу¬ щих подвигов отчаянной смелости. Вместо того чтобы направиться по дороге прямо к ла¬ герю делаваров, Магуа в продолжение некоторого времени вел свой отряд по извилистым берегам ручья и вдоль за¬ пруды бобров. Начало уже рассветать, когда они пришли на прогалину, расчищенную этими умными и трудолюби¬ выми животными. Магуа облачился в свое прежнее одея¬ ние из звериных шкур, на котором виднелось изображение лисицы. На одежде одного из воинов красовалось изобра¬ жение бобра; это был его особый символ — тотем. Со стороны этого воина было бы своего рода кощун¬ ством пройти мимо могущественной общины своей пред¬ полагаемой родни, не выказав ей знаков почтения. Поэто¬ му он остановился и сказал несколько ласковых, друже¬ ских слов, как будто обращаясь к разумным существам. Он назвал бобров своими братьями, напомнил им, что благо¬ даря его покровительству и влиянию они остаются до сих пор невредимы, тогда как жадные торговцы давно уже под¬ говаривают индейцев лишить их жизни. Он обещал и впредь не оставлять их без своего покровительства. Эту необычайную речь товарищи воина слушали так серьезно и внимательно, как будто слова его производили на всех одинаково сильное впечатление. Раз или два над поверхностью воды показывались какие-то черные тени, и гурон выказывал удовольствие, что слова его не пропали даром. Как раз в ту минуту, как он закончил свое обраще¬ ние, из хижины, стены которой были в таком жалком ви¬ де, что дикари сочли ее необитаемой, выглянула голова большого бобра. Оратор счел такой необычайный знак до¬ верия чрезвычайно благоприятным предзнаменованием и, хотя животное сейчас же спряталось, рассыпался в благо¬ дарностях и похвалах. Когда Магуа нашел, что на изъявление родственной любви воина потрачено достаточно времени, он дал сигнал отправиться дальше. Индейцы двинулись все вместе осто¬ рожным шагом, не слышным для людей с обыкновенным слухом. Если бы гуроны оглянулись, то увидели бы, что живот- 776
ное, снова высунув голову, следило за их движениями с наблюдательностью и интересом, которые легко можно бы¬ ло принять за проявление разума. Действительно, все дви¬ жения животного были так отчетливы и разумны, что да¬ же самый опытный наблюдатель не в состоянии был бы объяснить это явление; но в ту минуту, когда отряд вошел в лес, все объяснилось. Животное вышло из хижины, и из-под меховой маски показалось мрачное лицо Чингач¬ гука. Глава XXVIII Только покороче, прошу вас, Сейчас время для меня очень хлопотливое. Шекспир, «Много шума из ничего» Племя делаваров — или, вернее, половина племени, — расположившееся в данное время лагерем вблизи времен¬ ного поселения гуронов, могло выставить приблизительно то же число воинов, что и гуроны. Подобно своим соседям, делавары последовали за Монкальмом на территорию, при¬ надлежавшую английской короне, и производили смелые набеги на охотничью область мохоков. Однако с обычной сдержанностью, свойственной индейцам, они отказались от помощи чужеземцам в тот самый момент, когда те особен¬ но нуждались в ней; делавары велели посланным Мон¬ кальма передать ему, что топоры их притупились и необ¬ ходимо время, чтобы их отточить. Командующий Канады, как тонкий политик, решил, что умнее иметь пассивных друзей, чем превратить их в открытых врагов неуместно суровыми мерами. В то время, когда Магуа вел в лес свой молчаливый от¬ ряд, солнце, вставшее над лагерем делаваров, осветило лю¬ дей, предававшихся занятиям, свойственным более поздне¬ му времени дня. Женщины бегали из хижины в хижину: одни — приготовляя утреннюю еду, другие — прибирая внутренность хижины; большинство останавливались, что¬ бы перекинуться между собой несколькими словами. Вои¬ ны стояли отдельными группами; они больше раздумывали о чем-то, чем говорили, а если и произносили несколько
слов, то с видом людей, дорого ценящих свое мнение. По¬ всюду между хижинами виднелось множество принадлеж¬ ностей для охоты, но никто не брался за них. Там и сям ка- кой-нибудь воин осматривал свое оружие. Иногда глаза многих воинов сразу устремлялись на большую хижину в центре поселка, словно она составляла предмет размышле¬ ний всех этих людей. На самом краю плоской возвышенности, на которой был расположен лагерь, внезапно появился какой-то че¬ ловек. Он был безоружен, и разрисовка скорее смягчала, чем увеличивала природную суровость его строгого лица. Когда он приблизился настолько, что делавары могли ви¬ деть его, он сделал жест, выражавший его дружественные намерения, сначала подняв руку к небу, а затем вырази¬ тельно прижав ее к груди. Жители поселения ответили на его приветствие и пригласили подойти ближе. Ободренный этой встречей, смуглый незнакомец покинул край природ¬ ной террасы, где он стоял, резко выделяясь на фоне за¬ алевшего утреннего неба, и важной поступью пошел к се¬ редине стана. По мере того как он приближался, слы¬ шалось легкое бряцание серебряных украшений на его руках и шее да звон маленьких бубенчиков, окаймлявших его кожаные мокасины. Он любезно приветствовал муж¬ чин, не обращая никакого внимания на женщин. Когда не¬ знакомец дошел до группы людей, по гордым лицам кото¬ рых можно было догадаться, что это вожди племени, он остановился, и делавары увидели статную, стройную фигу¬ ру хорошо знакомого вождя гуронов, известного под име¬ нем Хитрой Лисицы. Его встретили серьезно, молчаливо и настороженно. Стоявшие впереди воины расступились, пропустив лучше¬ го делаварского оратора, говорившего на всех языках се¬ верных туземцев. — Добро пожаловать, мудрый гурон! — сказал дела¬ вар на языке макуасов. — Он пришел отведать сакка-туш1 вместе со своими приозерными братьями? Он пришел, — повторил Магуа, наклоняя голову с величием восточного государя. Вождь, протянув руку, взял гурона за запястье, и они снова обменялись дружескими приветствиями. Потом де¬ 1 Сакка-туш — блюдо, приготовляемое из размолотого маиса и бобов. 778
лавар пригласил гостя войти в хижину и разделить с ним утреннюю трапезу. Приглашение было принято, и оба вои¬ на спокойно ушли в сопровождении трех-четырех стари¬ ков, покинув остальных, снедаемых желанием узнать при¬ чины такого необычайного посещения. Однако они не выразили ни единым жестом, ни словом своего нетерпения. Разговор в продолжение скромного завтрака вели с чрезвычайной осмотрительностью; речь шла только о при¬ ключениях на охоте, в которой недавно участвовал Магуа. А между тем каждый отлично знал, что посещение это должно иметь какую-то тайную цель и большое значение для их племени. Когда все насытились, а женщины убра¬ ли остатки кушанья и бутыли с. напитками, обе стороны приготовились к словесному поединку. — Обратил ли мой великий канадский отец снова свое лицо к его детям — гуронам? — спросил оратор делаваров. — Разве было когда-нибудь иначе? — возразил Ма- гуа. — Он называет мой народ самым любимым. Делавар торжественно наклонил голову, будто бы соглашаясь с тем, что он считал заведомой ложью, и про¬ должал: Томагавки ваших воинов были очень красны! Так было прежде, но теперь они блестящи и тупы, потому что ингизы мертвы, а делавары — наши соседи. Вождь ответил на этот умиротворяющий комплимент только движением руки и замолчал. Тогда Магуа, как будто вспомнив о чем-то при упоминании о резне, спросил: — Не беспокоит ли моя пленница моих братьев дела¬ варов? = Мы рады ей. — Путь между делаварами и гуронами короток и от¬ крыт пришли ее к моим женщинам, если она беспокоит моего брата. — Мы рады ей, — возразил вождь делаваров внуши¬ тельнее прежнего.
Магуа, сбитый с толку, молчал в продолжение несколь¬ ких минут, по-видимому равнодушный к тому, что первая попытка вернуть Кору не увенчалась успехом. — Оставляют ли мои воины делаварам место для охо¬ ты в горах? — заговорил он после некоторого молчания. — Ленапь1 господа в своих собственных горах! —^ ответил вождь несколько высокомерно* 779— Это хорошо: справедливость управляет поступками краснокожих. Зачем им чистить томагавки и точить ножи друг против друга! Разве мало здесь бледнолицых? Трое из присутствующих издали одобрительное вос¬ клицание. Магуа подождал немного, чтобы слова его могли по¬ действовать смягчающим образом на делаваров, и потом прибавил: — Не видали ли мои братья следов чужих мокасин в лесах? Не нападали ли они на следы белых людей? — Пусть приходит мой канадский отец, — уклончиво ответил вождь, — вго дети готовы видеть его. — Великий вождь приходит курить трубку с индей¬ цами в их вигвамах. Гуроны также бывают рады видеть его. Но у ингизов длинные руки и ноги, которые никогда не устают. Моим молодым людям показалось, что они ви¬ дели следы ингизов вблизи селения делаваров. — Они не найдут ленапов спящими. — Это хорошо. Воин, глаза которого открыты, может видеть врага, — сказал Магуа, еще раз меняя тему раз¬ говора, так как убедился, что ему не обмануть своего собе¬ седника. — Я принес подарки моему брату. Хитрый вождь встал, заявив о своих щедрых намере¬ ниях, и торжественно разложил подарки перед ослеплен¬ ными взорами хозяев. Подарки состояли большей частью из дешевых безделушек, снятых с женщин во время резни в крепости Уильям-Генри. Лукавый гурон выказал не меньше умения в распределении побрякушек, чем в выбо¬ ре их. Самые драгоценные он отдал двум из важнейших вождей, остальные подарки он роздал младшим с такими любезными и кстати сказанными комплиментами, что ни¬ кто из них не имел повода быть недовольным.. Этот хорошо рассчитанный ход вождя гуронов немед¬ ленно дал положительные результаты. Торжественное вы¬ ражение лиц делаваров сменилось более, радушным. Пере¬ мена в особенности отразилась на вожде. Неско'лько време¬ ни он рассматривал доставшуюся на его долю обильную часть добычи и затем проговорил очень выразительно: — Мой брат — мудрый вождь. Мы рады ему. — Гуроны любят своих братьев делаваров, — ответил Магуа. — И почему им не любить своих братьев! Они окрашены тем же солнцем, и их праведные люди будут 780
после смерти охотиться в одних и тех же местах. Красно¬ кожие должны быть друзьями и смотреть во все глаза на белых людей... Не встречал ли мой брат шпионов в лесу? Делавар, имя которого в переводе означало «Твердое Сердце», забыл на этот раз о непоколебимости. Выражение его лица смягчилось, и он снизошел до того, что стал го¬ ворить более определенно: — Возле моего лагеря были чужие мокасины. Следы их дошли до моих хижин. — Мой брат выгнал собак? — спросил Магуа, не на¬ поминая вождю его прежние увиливания от прямого ответа. — Этого нельзя сделать. Странник — всегда желанный гость для детей племени ленапов. — Странник, но не шпион. — Разве ингизы послали бы шпионами своих жен¬ щин? Не сказал ли вождь гуронов, что он взял в плен женщин во время сражения? — Он не солгал. Ингизы послали своих разведчиков. Они были в моих вигвамах, но не нашли никого, кто мог бы приветствовать их. Тогда они убежали к делаварам, по¬ тому что, говорят они, делавары — наши друзья; .их души отвратились от канадского отца. Удар был нанесен великолепно и в более цивилизован¬ ном обществе доставил бы Магуа репутацию искусного дипломата. Недавнее отсутствие делаваров во время сра¬ жения вызвало, как им хорошо было известно, много упреков со стороны их французских союзников, и они чувствовали, что впредь те будут относиться к их поступ¬ кам недоверчиво и настороженно. Нетрудно было предви¬ деть, что подобное положение окажется весьма невыгод¬ ным для них впоследствии. Отдаленные поселения делава¬ ров, их места охоты и сотни их женщин и детей — все это находилось на французской территории. Поэтому тре¬ вожное известие было принято, как и рассчитывал Магуа, если не со страхом, то с явным неудовольствием. — Пусть мой отец взглянет в лицо мне,—сказал Твер¬ дое Сердце, — он не увидит в нем перемены. Правда, мои молодые люди не вышли на тропу войны — они видели ве¬ щие сны, в которых им было указано не делать этого. Но они любят и почитают великого белого вождя. — Поверит ли он этому, когда услышит, что величай¬ 781
ший его враг нашел приют в лагере его детей? Когда ему скажут, что кровожадный ингиз курит у вашего огня? Что бледнолицый, убивший так много его друзей, расхаживает среди делаваров? Что вы, мой великий канадский отец не так глуп! — Где тот ингиз, которого боятся делавары, — возра¬ зил вождь, — который убил моих молодых людей? Кто смертельный враг моего великого отца? *— Длинный Карабин. Делаварские воины вздрогнули, услыхав хорошо из¬ вестное имя. По их изумлению ясно было видно, что они впервые узнали, что в их власти находится человек, при- обревший такую славу среди французских союзников. е— Что хочет сказать мой брат? — спросил Твердое Сердце с удивлением. ^ Гуроны никогда не лгут! — холодно ответил Магуа; он прислонился головой к краю хижины и прикрыл смуг¬ лую грудь своей легкой одеждой. — Пусть делавары пере¬ считают своих пленников; среди них они найдут одного, кожа которого не красна и не бела. Наступила долгая пауза. Вождь отошел в сторону по¬ советоваться с товарищами, а посланцы отправились, что¬ бы собрать, старейшин племени. Один за другим воины входили в хижину, и важное известие, сообщенное Магуа, передавалось каждому. Все встречали его с изумлением. Новость передавалась из уст в уста, и вскоре во всем лагере поднялось сильное волне¬ ние. Женщины бросили работу, стараясь уловить отдель¬ ные слова, нечаянно срывавшиеся с уст воинов. Мальчики, оставив свои игры, расхаживали среди взрослых, с лю¬ бопытством и восторгом прислушиваясь к отрывистым восклицаниям отцов, выражавших свое удивление перед смелостью ненавистного врага. Когда возбуждение несколько улеглось, старики реши¬ ли серьезно обдумать, чего требовали честь и безопасность их племени в таких щекотливых и затруднительных обстоятельствах. Во все время этого движения, среди общего волнения Магуа не только не покинул своего ме¬ ста, но остался в той же позе, неподвижной и внешне со¬ вершенно равнодушной к тому, что происходило вокруг него. Но ничто не ускользало от его бдительного взгляда. При его знании народа, с которым он имел дело, Хитрая 782
Лисица предвидел каждую меру, на которую решались вожди; можно сказать, что во многих случаях он знал их намерения прежде, чем сами они сознавали их. Совещание делаваров было непродолжительно. Когда оно окончилось, общая суматоха возвестила, что за сове¬ щанием вождей должно немедленно последовать торжеств венное собрание всего племени. Такие собрания происхо¬ дили только в самых важных случаях. Хитрый гурон, коварный и мрачный наблюдатель, си¬ дел поодаль. Он понимал, что его предложения будут обсуждаться на собрании всего племени. Потом Магуа вышел из хижины и молча подошел к площадке перед лагерем, где уже начали собираться воины. Прошло около получаса, пока все, включая женщин и детей, не заняли свои места. И, когда солнце стало под¬ ниматься над верхушками горы, у подножия которой де-> лавары устроили свой лагерь, большинство их уже сидели на своих местах. А когда его яркие лучи брызнули из-за очертаний деревьев, окаймлявших возвышенность, число собравшихся превышало тысячу. Только старейшие и опытнейшие имели право изло¬ жить перед собранием предмет обсуждения. Пока один из таких людей не обнаружит желания говорить, никакие воинские подвиги, природные таланты или ораторский дар не оправдали бы юношу, решившегося прервать молчание. В данном случае престарелый воин, который должен был говорить, долго молчал, по-видимому взволнованный важ¬ ностью того, что ему предстояло сообщить. Молчание тя¬ нулось гораздо дольше обыкновенной паузы, предшест¬ вующей совету; но даже самый.младший из мальчиков не обнаруживал нетерпения. По временам глаза кого-либо из индейцев поднимались от земли, к которой были как бы прикованы взоры большинства, и обращались к одной из хижин, отличавшейся от остальных только тем, что она была лучше других защищена от непогоды* Наконец в толпе пробежал тихий шепот, и все сразу поднялись со своих мест. В это мгновение дверь хижины, о которой только что шла речь, отворилась; оттуда вышли трое людей и медленно направились к месту совета.: Все они были стары, старше всех присутствовавших стариков; но тот, который шел посредине, опираясь на своих товари¬ щей, насчитывал столько лет, сколько редко выпадает на 783
долю человека. Его фигура, некогда стройная и прямая, как кедр, теперь согнулась под гнетом более чем столетней жизни. Упругая, легкая походка, обычная для индейца, исчезла; старик медленно совершал свой долгий путь, дюйм за дюймом. Его темное сморщенное лицо составляло резкий контраст с длинными белоснежными кудрями, рас¬ сыпавшимися по плечам в таком изобилии, словно опове¬ щая, что прошла вечность, когда в последний раз волосы были пострижены. Одежда этого патриарха, ибо так можно было его на¬ звать, была богата и внушительна, но вполне соответство¬ вала простым обычаям людей его племени. Она была сде¬ лана из лучших звериных шкур, лишенпых шерсти и по¬ крытых причудливыми рисунками, изображавшими его былые боевые подвиги. На груди его красовались медали, некоторые из серебра, а две из золота. То были дары бе¬ лых, полученные им в течение его долголетней жизни. На руках и на ногах у него сверкали золотые браслеты. На голове его, которую волосы покрывали сплошь, так как старик давно уже не участвовал в военных походах, вид¬ нелось нечто вроде диадемы. Украшавшие эту диадему драгоценности горели среди трех ниспадавших страусовых перьев, выкрашенных в черный цвет и составлявших рез¬ кий контраст с белоснежными прядями волос. Его тома¬ гавк почти исчезал под накладным серебром, а рукоятка ножа горела, словно рог из массивного золота. Лишь только утих глухой шум, вызванный появлением уважаемого старца, имя «Таменунд» стало передаваться шепотом из уст в уста. Магуа слыхал о славе мудрого и справедливого делавара. Ему даже приписывали редкое свойство тайного общения с Великим Духом. Поэтому Ма¬ гуа выступил немного вперед, чтобы получше разглядеть черты лица человека, решение которого могло оказать огромное влияние на судьбу вождя. Глаза старика были закрыты, будто утомились от про¬ должительного созерцания игры человеческих страстей. Цвет его кожи казался темнее цвета кожи большинства окружающих, так как бесчисленные перепутанные линии образовали сложные и вместе с тем красивые узоры, ната¬ туированные чуть ли не по всему его телу. Таменунд прошел мимо безмолвно наблюдавшего за ним гурона, не обращая на него никакого внимания и про¬ 784 25